Юлия Кова - Аватар
– Вот как? – Андрей задумался. Положил на стол сжатый кулак и разогнул пальцы. Побарабанил ими по столу и очень внимательно посмотрел на Кейда. – Скажи, Даниэль, а у Евы есть какой-нибудь поклонник, с которым ты запрещал ей встречаться?
– Нет. Я никогда и ничего не запрещал своей дочери, – отрезал Даниэль.
– Нет, Даниэль, запрещал, – спокойно и уверенно возразил Андрей. – Правда, есть и другой вариант: ты мог просто не знать этого чувака. Потому, что Ева не хотела тебе его показывать.
– Я что, такой страшный? – обиделся Кейд. – Ты ещё скажи, что моя дочь мне не доверяет.
– Даниэль, – помедлив, Андрей решил объясниться до конца, – как мы с тобой убедились, Ева зачем-то попросила выпустить её из «корвета». Какая причина этому? – Кейд помолчал, перебирая в голове все возможные версии. –У тебя – очень привлекательная, по-настоящему красивая дочь. У таких девочек всегда есть поклонники. И я лично считаю, что Ева встречалась с мужчиной, которого она знает, но которого не знаете ни ты, ни твоя Эль, ни уж тем более, твой Макс. Ясно?
– Это какие же у тебя основания так считать? – нахмурился Кейд.
– Ну, смотри сам, – вздохнул Андрей. – Если бы твоя Ева встречалась с женщиной – ну, например, с Самойловой – если бы той, ха-ха, вообще взбрело в голову похитить твою дочь! – или, предположим, хотела увидеться с девочкой своих лет, то Ева вряд ли бы стала прятаться. А Ева именно спряталась и от Макса, и от тебя. Ты – её отец, который каждый день её изо всех сил контролирует. А что до твоего Макса, то тут другой коленкор. Дело в том, что Уоррен представляет собой абсолютно стопроцентно привлекательный для всех женщин тип: богатый, интересный, хорошо обеспеченный мужчина, и – что важнее всего – очень красивый мужчина. Он – как герой романа на обложке... Ну, знаешь, такие розовые романы в переходах продают? Там, на обложках всегда изображены герои. И показать такого вот «героя» своей подружке живьём, как это делают все девочки возраста Евы, было бы вполне логично. Но – уж поверь мне! – ни одна девочка в мире не будет демонстрировать заместителю своего отца своего тайного обожателя, потенциального бойфренда или человека, которого её отец не одобрит. Например, человека на несколько лет её старше...
– «Старше» её? – напрягся Кейд, вспоминая недавний разговор с Евой. – Нет, подожди, Андрей, давай сначала разберёмся, зачем Еве скрываться от Макса? Ну ладно, предположим, она опасалась моей негативной реакции, пусть так. А Макс бы ей что сделал?
– Ну, во-первых, Макс мог рассказать о нежелательном знакомстве тебе. А во-вторых, Макс мог указать двадцатилетней девушке, которая давно считает себя взрослой, умной и самостоятельной, её настоящее место, оторвав Еву от нового знакомого и утащив её на рейс, к папе, в Лондон... Впрочем, есть и третий вариант: Ева не хотела, чтобы её новый поклонник приревновал её к Максу. В общем, как бы то ни было, но Ева сделала всё, чтобы встретиться с кем-то подальше от тебя и от этого твоего Уоррена.
– У тебя просто потрясающее знание психологии юного поколения, – не смог удержаться Кейд.
Андрей вздохнул:
– У меня, Даниэль, младшая сестра есть. Диана моложе меня на десять лет. Когда наш отец умер, я был своей сестре одновременно и братом, и отцом... Правда, у меня это не очень получалось, но... но, как говорится, что выросло, то выросло. Основываясь на том, что периодически «откалывала» моя сестра и её подруги-одногодки, я считаю, что у твоей дочери завёлся тайный поклонник, которого она скрывала от всех... А теперь скажи мне, Даниэль, ты прослушивал Макса в «корветте»?
Даниэль покрылся красными пятнами.
– Да.
– Супер. Тогда скажи мне, о чём по дороге в аэропорт разговаривали Макс и Ева?
Кейд замялся.
– Ну... в общем, Ева и Макс болтали ни о чём. Макс «прогнал» Еве свою любимую философию про безумный и враждебный мир, он у нас всегда любил красивые слова говорить, чтобы произвести впечатления. Но Ева отвечала невпопад, и тогда Макс просто поставил музыку.
– А – что же Ева?
– Да ничего, я уже сказал. Рассказала какую-то историю про собаку и своего нового друга из социальных сетей, которому собаки нравятся, и стала возиться в своем телефоне. Она что-то печатала.
– То есть Ева предпочитает не с людьми разговаривать, а письма им писать? – Ожидая ответ, Исаев навострил уши.
– Да нет, Ева как раз очень любит поговорить, как и Эль... гм... – Кейд неловко откашлялся. – Но всю дорогу до аэропорта Ева действительно набивала что-то в своём iPhone. Там был такой характерный звук клавиш. Ева что-то печатала, а потом слышался ответный писк, и Ева печатала снова. Так бывает, когда люди общаются в режиме реального времени.
– Хорошее наблюдение. А почему именно такие выводы?
– Собственный опыт. Мой, – отрезал Кейд. Андрей вопросительно посмотрел на Даниэля, но тот продолжил упрямо хранить молчание.
– Догадки меня не устраивают, – жёстко объявил Андрей.
– Ладно, хорошо. Я так с Эль иногда разговариваю, когда злюсь на неё, или...
– Или что?
– Или когда посторонние рядом, – буркнул Кейд. А Андрей подумал, что вынимать правду из отца Еву – это примерно то же самое, как доставать моллюска из ракушки: тяжёло, а временами и просто опасно, потому что створки ракушки норовят закрыться и прищемить любопытному пальцы.
– Даниэль, а Ева в «корветте» по телефону точно ни с кем не разговаривала?
– Точно. В моём телефоне есть запись. Она не разговаривала – она только постоянно что-то и кому-то печатала. – Кейд прислонился к подоконнику спиной и опёрся о него ладонями. Андрей погонял в голове пришедшую ему мысль. Потом прищурился:
– Даниэль, скажи, а твоя Ева очень часто бывает в социальных сетях?
– Я бы сказал, не часто. Но регулярно. В день примерно по часу. Иногда – чуть дольше. Она вообще-то очень хорошо разбирается в социальных сетях. Именно так моя дочь нашла Ирину Самойлову, – похвастался Даниэль.
– Н-да? – задумчиво протянул Андрей и снова побарабанил пальцами по колену, напряжённо размышляя о чём-то. – А что, Ева всегда была такой догадливой? – и Исаев сузил зрачки.
– Ну, иногда моя дочь поражает меня своей сообразительностью, – Даниэль усмехнулся. – Особенно тогда, когда мне этого меньше всего хочется. – Кейд поднял глаза и перехватил острый взгляд Андрея. – А ты почему об этом спросил?
– Да потому, что твоей дочери всего двадцать лет. И она – второй известный мне человек, который ухитрился найти Маркетолога.
– А кто был первым? – Кейд вытянулся в струну.
– А первым был я. И мне – тридцать два. Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать, Даниэль?
