Эдуард Лимонов - Палач
Оскар торжественно откашлялся. «Вам, Жозеф, я доверяю больше, чем самому себе. Я думаю, будет лучше, если вы будете главным. Единственное мое пожелание, чтобы все было сделано по высшему классу, элегантно. Шампанское должно быть самое дорогое, и обслуживать парти должно достаточное количество барменов и горничных. Цветы миссис Крониадис обещала выбрать сама…»
Жозеф кивнул, не высказав, впрочем, удовольствия или неудовольствия. Жозеф принадлежал, по утверждению миссис Крониадис, к почти совершенно исчезнувшей в наше время породе чистокровных батлеров, которые служат хозяину не из чувства преданности или любви, не из желания сделать много денег, но следуя голосу профессионального призвания.
Габриэл также утверждает, что Жозеф — гомосексуалист и очень часто отправляется поздно ночами на поиски каких-то таинственных приключений в опасные части города. Возвращается же он будто бы только утром…
Оскар покосился на Жозефа, вместе с Марией усевшегося за составление хозяйственных списков. Самое точное определение этого человеческого существа неизвестной Оскару до сих пор породы будет, пожалуй… «невозмутимый». Невозмутимый Жозеф писал, время от времени сообщаясь по-испански с Марией, продолжающей заглядывать в ящики и на полки обширной, но необжитой кухни Оскара.
Через час снизу через интерком раздались первые звонки деливери, и вскоре здоровые молодые люди уже сновали из элевейтора в кухню, внося пахнущие свежестью деревянные ящики с шампанским, картонные коробки с водкой и виски, бурбоном и порто, белым итальянским и французским красным вином.
Чуть позже специальный сервис доставил столы, и стулья, и бокалы, и скатерти, и посуду. За ними последовали кусты белой и красной азалии, доставленные «Тюдорс флауэрс», — Габриэл всегда заказывала цветы именно у них. За азалией внесли цветы неизвестной Оскару породы — пышные, огромные лиловые шары на высоких стеблях. Запахло весной, сырой землей…
Возбужденный суматохой, Оскар решил прогуляться и, оставив лофт на полное попечение Жозефа и Марии, вывалился в радостном настроении на неожиданно залитую желтым весенним солнцем улицу. Даже погода приветствовала смелую и сильную Рыбу-Оскара, проплывшую сквозь ужасные водопады и пороги и наконец добравшуюся до голубого теплого моря удовольствий.
глава седьмая
Оскар ожидал, что Наташка поздравит его первой. Она часто являлась домой в то время, когда нормальные люди уже отправлялись на ланч, ее приключения и кокаин не позволяли смелой русской девушке ложиться в постель и вставать вместе со всем миром. Но когда, стащив трубку с телефона, — тусклый весенний рассвет только лишь пробивался в Нью-Йорк и в спальню Оскара сквозь мелкокучевое небо, — он услышал Наташкин бодрый и пьяно-дурашливый голос, завопивший ему детскую песенку по-русски, он рассердился.
— Вставай, вставай, дружок,
С кровати на горшок…—
провыла дочь русского народа.
— Безумная! — взмолился Оскар. — У меня сегодня день рождения. Дай мне выспаться!
— Поэтому я тебе и звоню, что у тебя день рождения, — нагло заявила Наташка. — Поздравляю! Если бы день рождения был у меня, то ты бы звонил мне.
Против такой логики Оскару было трудно что-либо возразить, потому он только вздохнул и поглядел на часы. Было шесть утра.
— Один спишь? Без старой курицы? — Наглость Наташки не имела границ.
— Я всегда сплю один. А ты что, проверяешь?
— Нет-нет, я поздравить — и все, — заторопилась Наташка. — Желаю тебе долгих и счастливых лет жизни и успехов в творчестве. Ха-ха-ха-ха! Пытай их, Оскарчик, покажи им, пытай сильнее, хлещи и прибивай гвоздями!
Очевидно, все еще полупьяная, Наташка захохотала, и за нею в телефоне глухо захохотал еще кто-то.
— Кто там хохочет? — рассердился Оскар. — Какое ты имеешь право звонить мне из постели с очередным самцом?! И тебе не стыдно?!
— Дурак ты, хотя и новорожденный, — опять разразилась смехом Наташка. — Это девица, просто у нее низкий голос. Хочешь с ней поговорить?
— Хэлло… — пришел в трубку другой голос. — Поздравляю. Хэппи берсдэй, новорожденный!
— Спасибо, голос из подземелья, — буркнул Оскар. — Надеюсь, у тебя нет члена.
— Да, — подтвердил голос, — у меня уже нет члена.
— Что? — переспросил Оскар, неожиданно полностью проснувшись. — Ты хочешь сказать, что раньше у тебя был член? Надеюсь, что не час назад он у тебя был.
— Нет, — заухал низкий голос, довольный произведенным эффектом. — Но еще год назад был…
— Транссэкшуал? — грустно спросил Оскар.
— Меня зовут Долорес, и я твой деньрожденческий подарок, — ухнул радостный голос, а сзади захохотала опять Наташка и выкрикнула:
— Правда, правда, Оскарчик, я дарю тебе Долли на день рождения. Делай с ней все, что хочешь…
— Хорошо, девочки, спасибо, — грустно сказал Оскар. — Приходите вечером, будет потрясающее деньрожденческое парти. А сейчас давайте поспим. Вы поспите, я посплю… Хорошо?
— Что, ручки-ножки болят у Оскарчика от палаческой работы? Плетки не поднять, гвоздя в руку не вбить?.. — выкрикнула Наташка.
— Спать, спать, спать… — проговорил Оскар и повесил трубку.
2В следующий раз Оскар проснулся от гудения интеркома. Он было зло стал размышлять, кого же это принес черт, но тотчас вспомнил, что должна прийти Мария, как они вчера договаривались, и, следовательно, уже девять часов утра и нужно вставать. Или, по крайней мере, впустить Марию и лечь в постель опять.
Вступив в лофт из элевейтора, Мария и ее дочь, пришедшая помочь матери готовить, пожелали Оскару счастливого дня рождения и, очевидно, не одобрили того, что человек в свой день рождения до сих пор еще бродит по лофту в кимоно и с сонным лицом ленивца. Устыдившись, Оскар отправился в ванную комнату и принял долгий теплый душ.
Стоя под душем, он размышлял. Дни рождения всегда настраивали Оскара на философский лад. День рождения служил поводом для того, чтобы оглянуться назад, окинуть взором прошлое, подсчитать ошибки, удачи и неудачи. И сейчас, подставляя теплой воде плечи и грудь, разминая скальп пальцами, обильно купая его в шампунной пене, Оскар с закрытыми глазами размышлял, то улыбаясь прошлому, то опуская углы рта при воспоминании о плохих временах. Добравшись до сегодняшнего дня, Оскар потоптался мысленно на том, какой прекрасный день ему предстоит, утопающий в цветах и шампанском, в окружении если и не любящих его, то, во всяком случае, вполне дружелюбных и заинтересованных в нем людей. Сегодня они постараются надежнее, чем обычно, спрятать свои клыки. День-рожденческое парти есть деньрожденческое парти.
