Остин Райт - Тони и Сьюзен
Она сказала Тони:
— Вы знаете, что он собирается делать?
Тони не знал.
— Полицейская работа, — сказала она. — Здесь?
Одному богу известно, когда хоть кто-нибудь из нас доберется до постели.
— Вот именно, хосспади, как спать хочется, — сказал Рэй.
Она не обратила на него внимания. К Тони:
— Может, вы сумеете помочь Бобби.
— Я?
— Вы профессор, он восхищается людьми вроде вас. Поговорили бы вы с ним, успокоили бы его.
Его замутило, потому что в его представлении это Бобби Андес помогал ему. Обратная ситуация ему в голову не приходила.
Она увидела его взгляд и пожала плечами.
С пола заговорил закованный Рэй:
— Эй, не поможете мне?
— Я для тебя ничего делать не хочу, — сказала она.
— Это жестоко. Вы сами так сказали. Я спину потянул, двигаться не могу, я, блядь, как зверь в зоопарке.
— Придется подождать, пока Бобби вернется.
— Господи, да не вернется он.
— Чего ты хочешь? Я и не подумаю тебя отпустить.
— Хосспади, я не прошу меня отпустить. Просто расцепите мне ноги, блядь, и дайте сесть на стул. У вас пистолет. Чего вам еще надо? Никуда я не денусь.
Тони не хотел смотреть на Ингрид, так как знал, что она смотрит на него. Он знал: она думает, что им надо снять с Рэя кандалы. Возможно, он и сам так думал, ему было стыдно смотреть на Рэя на полу. Но он побаивался.
— Что вы думаете? — спросила она.
— Давайте дождемся Бобби, — ответил он.
Через некоторое время подъехала машина, в окно блеснул свет. Читавшая на стуле Ингрид пробормотала:
— Слава богу!
Снаружи — стук дверцы, легкие шаги по гравию, потом дверь открылась и вошла молодая женщина в красной мини-юбке. Вид у нее был растерянный. Рэй поднял голову.
— Ну надо же, — сказал он.
— Боже мой, это Сьюзен, — сказала Ингрид.
Девушка по имени Сьюзен посмотрела на Рэя на полу.
— Что происходит? — спросила она.
— Где Бобби? — спросила Ингрид.
— Откуда я знаю. Его нет?
— Что ты здесь делаешь?
— Лесли опять меня выгнал.
Ингрид засмеялась:
— Ну, если хочешь поспать в лесу.
Женщина по имени Сьюзен смотрела на Рэевы кандалы.
— Вы играете в игру?
— Тут у нас небольшая полицейская работа. Знакомься — Тони Гастингс, Рэй Маркус. Рэй Маркус — арестант.
— Настоящий арестант?
— Привет, Сьюзен, — сказал Рэй. — Приятно познакомиться, Сьюзен.
— Тони приехал из другого города. Рэй обвиняется в убийстве.
— Уже нет, — сказал Рэй. — Обвинения сняли.
На Сьюзен было много косметики, резко выделявшей участки ее лица. Глаза были обведены темным. Она посмотрела на Рэя и поежилась.
— Слушай, Сьюзен, — сказал Рэй. — Скажи своим друзьям, что они уже могут поднять меня с пола.
— О чем он?
— Ему не нравятся кандалы.
Сьюзен задохнулась. Она только сейчас заметила пистолет у Тони на колене.
— Вы полицейский? — спросила она.
— Тони — жертва преступления, в котором обвиняется Рэй.
— Мне показалось, ты сказала, что преступление — убийство.
— Боже, они думают, что я на них наброшусь. У них пистолет и наручники, а они все равно думают, что я на них наброшусь.
— Ох, черт, — сказала Ингрид. — Поднимите его, бога ради.
Тони Гастингс обрадовался ее решительным словам. Он понимал, что их предосторожности избыточны, и из-за них чувствовал себя трусом. Главное — осмотрительность. Они ее и соблюдали — Ингрид навела пистолет на голову Рэя, а Тони отцепил его руку от рамы, сомкнул ему наручниками запястья и снял кандалы. Он отошел и взял у Ингрид пистолет; Рэй с трудом встал на ноги и сел на стул.
Рэй обвел их разобиженным взглядом.
— Боже, — сказал он Сьюзен, — они думают, я пришелец из космоса.
— Что Бобби собирается с ним делать? — спросила Сьюзен.
— Полицейскую работу, — сказала Ингрид. — Господи, почему он так долго?
— Где он?
— Звонит. Его уже целый час нет.
— Он сумасшедший, — пояснил Рэй Сьюзен. — Она тут Тони рассказывала, он двинутый, и она не знает, что делать.
— Молчи, ты ничего про это не знаешь.
— Ты волнуешься, что его погонят под зад коленом со службы.
— Заткнись. Ты ничего не знаешь.
— Не такой я тупой.
— Ты чудовище. Ты убийца. Ты насильник. Ты ужасный человек.
— Не будьте стервой, девушка. Это нехорошо.
5
Сьюзен успевает лишь мимоходом подумать о появлении своего имени на странице и вспомнить, что этой Сьюзен дал имя Эдвард, который мог этого и не делать. Время есть лишь на то, чтобы посмаковать меланхолию дачи Бобби и подумать о грусти, которой пропитаны все летние дома, домики и коттеджи в лесу ли, на берегу ли, на Пенобскот-Бэй или на Кейпе в детстве, в Мичигане теперь, — это не просто грусть воспоминаний, когда детство кончилось и этого места больше нет, и не обычная грусть, когда заколачивают окна, это грусть разгара лета, ясных прогулочных дней и туманных — в гамаке, августовской тишины, улетающих птиц, золотарника, прощания в каждом приветствии. Грусть тщетных попыток вести отсчет времени от лета до лета, перечеркивая зимы и все прочее.
Утверди настоящее. Снег засыпает следы от машин на дорогах. На льду — дуги и восьмерки, скрежет и музыка под высокой крышей. Генри еле ковыляет, подворачивая лодыжки и глядя, как попка сказочной Элейн из Астолата[2] под короткой юбочкой уплывает с большими мальчиками к середине на скорости сто миль в час. Начинается новый крут.
Ночные животные 23Итак, Тони Гастингс сидит с пистолетом в домике Бобби Андеса, следя за Рэем Маркусом на кровати, держащим на коленях руки в наручниках. Сьюзен в своей красной мини-юбке сидит на плетеном стуле. Ингрид Хейл суетится в закутке. Рэй смотрит на ноги Сьюзен с ухмылкой на лице. Они ждут Бобби Андеса и гадают, что с ним случилось. Тони думал: этого человека держит в плену вера в то, что я применю пистолет, чтобы убить его, если он попытается бежать.
Сьюзен объяснила Тони и Рэю:
— Я кузина Бобби. Когда Лесли меня выгоняет, я прихожу сюда.
— Приходи в любое время, — сказал Рэй.
Она видела, что он смотрит на ее бедра, и смело на него взглянула.
— Эй, мистер, — сказала она. — Кого ты убил?
— Я никого не убил.
Она спросила Тони:
— Кого он убил?
— Он убил мою жену и дочь.
Ее глаза распахнулись.
— Когда он это сделал?
— Год назад.
Она снова посмотрела на человека на кровати, который мгновенно сделался другим — инопланетянином или представителем иного биологического вида. Шепотом, словно тот мог не услышать, хотя он, разумеется, все слышал, она спросила:
— Вы уверены?
— Разумеется уверен, — сказал Тони. — Я видел.
Он почувствовал, как все дрогнули. Рэй подался вперед:
— Да врете вы, мистер, сами же знаете.
И Тони вновь рассказал свою историю, сознавая, что тот, к кому он на самом деле обращается, наконец-то здесь, перед ним, хотя и делает вид, что не слышит, — но ему казалось, что от слишком частого рассказывания она стала не совсем правдивой.
Сьюзен пробормотала:
— Какой ужас, какой ужас вы пережили. — Потом: — Сейчас вы уже пришли в себя?
Он чуть не сказал «да», потом увидел пистолет на своем колене в темном незнакомом домике с Рэем напротив и сказал:
— Нет.
— Нет?
Он подумал: я хочу убить всех в этой комнате. Нет, это глупо. Он передумал.
— Я в порядке, — сказал он.
Она повеселела.
— Кем вы работаете?
— Я профессор математики.
Ей было нечего сказать о математике.
Он спросил:
— А вы?
У него была мысль, что она занимается чем-то малопристойным, возможно — проститутка, и он подумал, как она это скажет.
— Я певица.
— Правда? Где вы поете?
— Сейчас выступать негде. Я работаю в «Зеленой стреле».
— Что это?
— Это бар, — сказал Рэй.
— Это ночной клуб, — сказала она.
Рэй осклабился. Она зевнула.
— Извините, — сказала она.
— Бобби, Бобби, уже так поздно, — сказала Ингрид. Она посмотрела на Сьюзен: — Может быть, тебе пойти спать?
— Может быть, вам всем пойти спать, — сказал Рэй.
— Ты хочешь спать в спальне? — спросила Ингрид Сьюзен.
— Простите, что сам я остаться не могу, — сказал Рэй. — Меня моя дорогая ждет.
— Бобби не будет против?
— К черту Бобби, — сказала Ингрид.
