Мигель Астуриас - Хуандо Прикованный
Заря разгоралась. Взгляд его остановился под веками, отяжеленными сном и усталостью. Птицы-попрыгуньи – скок туда, скок сюда. Слезинки росы на пахучих лепестках орхидеи. Далекий стук топора: где-то дровосек рубил дерево, стук да стук…
Он вдруг вскочил и пустился бежать вниз по склону, к старику, и еще издали закричал:
– Тата Гуамарачито, я иду к вам рассказать свою тайну…
И рассказал тому на ухо…
Мохнатое ухо старика застыло под его шевелящимися губами.
Когда умолк, прищурил глаза, чтобы удержать слезы.
– Ты так написал? Ты так наказал? Ты так повелел?… – спрашивал Тата Гуамарачито, а смех с его губ растекался по щекам, словно он смеялся всеми своими морщинами.
– Да, так… Потому что ее я тоже рассек на куски, разорвав портрет… И почудилось мне, Тата, что как только я у себя в камере разорвал портрет Карденалы Сифуэнтес, стал я освобождаться от ее колдовства. Плохая жена хуже всех дурных огней, и потому в своем наказе я велел тому незнакомцу на лошади взять фотографию первой изменщицы, какую встретит, и изорвать… Ведь много есть разных способов превратить человека в прах…
