Гала Рубинштейн - Сказки
Лучшая лошадь немножко погрустила, а потом подумала, что ничего страшного, в конце концов, она может сбежать на первом же привале, или, например, на втором, а то она уже сто лет не гуляла в лесу, только на этих дурацких турнирах, а там скучно, всегда одно и то же, к тому же глаза завязывают, ничего не видно, я машинально перебираю ногами, а сама фантазирую, что я — дочь банкира, меня украли какие-то злодеи и теперь мой отец должен заплатить выкуп, мне завязали глаза и везут куда-то в карете, я пытаюсь считать обороты колеса, но очень быстро сбиваюсь, мне становится страшно, я начинаю плакать, и один из моих похитителей придвигается ко мне и начинает гладить меня по плечу, потом обнимает, целует в шею…
— Ты чего? — удивленно спросила принцесса. Действительно, лошадь вела себя очень странно — перебирала ногами, тяжело дышала, а в больших умных глазах стояли слезы. — Не хочешь из дома уходить? Я тоже не хочу, а что делать?
Она потрепала лошадь по холке и протянула ей кусочек сахара на ладони. Лучшая лошадь сахар, конечно, взяла, но фыркнула презрительно прямо принцессе в ухо, к счастью для себя, принцесса совершенно не разбиралась в лошадях вообще, и в нюансах их настроений в частности, поэтому она классифицировала фырканье как благодарственное, забралась в седло и двинулась в путь.
Несколько дней принцесса пребывала в полной эйфории, вплоть до того, что время от времени слезала с лошади и принималась собирать цветочки и напевать песенку, в глубине души искренне радуясь, что ее никто не видит. Лучшая лошадь поглядывала на нее неодобрительно, а букеты, притороченные к седлу, неизменно сьедала. На третий день пошел дождь. Принцесса соорудила из веток некоторое подобие шалаша, он немножко протекал, но не сильно, самую малость, вполне можно не обращать внимания, гораздо хуже, что костер развести не удалось, ну и черт с ним, и вообще, никто ведь не обещал, что будет легко…
Лучшая лошадь стояла под деревом, и говорила себе, что завтра она уж точно сбежит, что за странные фантазии у этой принцессы, и по-хорошему, надо бы уйти прямо сейчас, но вот как представишь себе, какие у девочки будут глаза, когда она проснется, а меня нет, ладно уж, подожду до завтра, но все-таки, какая же я фантастическая дура, в мои-то годы пора уже перестать отвечать за каждого, кто меня приручает, ну ничего, вот подхвачу воспаление легких — мигом поумнею.
У принцессы настроение было ничуть не менее радужное. И про воспаление легких она тоже думала, и про то, что дура, а как же, да и кто бы на ее месте удержался? Потом принцесса немножко поспала, потом поела, потом подумала, как это так вышло, что она за три дня так и не добралась до границы королевства, а она, между прочим, ехала довольно быстро, и с компасом сверялась, и по звездам проверяла, ну, конечно, до того, как зарядил этот дождь, черт бы его побрал совсем. Больше думать было совершенно не о чем, и принцесса заскучала. Она начала вспоминать родителей, они, конечно волнуются, а у мамы больное сердце, и вообще, они этого не заслужили, они же хотели, как лучше… В общем, через некоторое время принцесса почувствовала, себя ужасно несчастной, но зато скучно больше не было. То-есть, принцесса уже и рада была поскучать, но не скучалось, хоть убей, а вместо этого горько плакалось. В конце концов принцессе это надоело, и она решила продолжить путь, просто чтобы немножко отвлечься.
Лучшая лошадь плелась без всякого энтузиазма, практически как-нибудь плелась, а принцессу начали посещать позорные мысли, стыдно, конечно, зато можно будет переодеться в сухое, сесть около камина, а на все вопросы тупо отвечать, что заблудилась, мол, вышла на часок прокатиться на лучшей лошади, и заблудилась. В общем, принцесса уже совсем было собралась разворачивать лошадь и ехать домой, как вдруг (ну да, а что тут такого, сказка уже вон сколько продолжается, а ни одного «как вдруг» еще не было. Я пытаюсь щадить ваши чувства, по мере сил, но вы же меня тоже поймите, я же тоже живой человек) деревья расступились, и принцесса увидела дом — не дом, избушку — не избушку, ну, скажем, домик. Домик выглядел очень мило и уютно, принцесса, ни секунды не раздумывая, взошла на крыльцо и постучала в дверь. Через полчаса она уже сидела за столом, закутавшись в теплый плед, и пила чай с медом, а лошадь стояла в стойле, овса, предположим, ей не предложили, но зато сена было предостаточно, и крыша над головой не протекала, ну вот ни настолечко.
Хозяйка оказалась очень милой, с вопросами не приставала, подливала чаю, подкладывала меду, мазала хлеб маслом, в общем, принцессе показалось, что она в раю. Глаза у нее начали слипаться, но тут входная дверь распахнулась, и в комнату вошел мужчина. Хозяйка сказала, что это ее сын, принцесса вежливо улыбнулась, но мужчина на ее улыбку не ответил, а вместо этого глянул на хозяйку как-то вопросительно. Хозяйка пожала плечами и отвернулась, а принцессе почему-то совершенно расхотелось спать. Здравый смысл подсказывал ей, что сейчас самое время встать, поблагодарить за угощение и выйти из дома, а подумать, что делать дальше, можно будет и потом, когда она окажется на безопасном расстоянии. Но дело в том, что принцесса исключительно редко слушала собственный здравый смысл, то есть до того редко, что если бы мы сейчас начали вспоминать, когда это произошло в последний раз, то скорее всего, мы бы так и не вспомнили. А тут еще принцесса очень живо представила, как она заходит на конюшню и начинает седлать лучшую лошадь, а лучшая лошадь говорит ей человеческим голосом: «Знаешь, лучше бы ты меня пристрелила». Короче, принцесса подумала: в конце концов, ну что может произойти? Я имею в виду, что может произойти такого, что было бы страшнее, чем провести вторую ночь в лесу под дождем? В голову ничего не приходило, поэтому принцесса встала из-за стола, вежливо поблагодарила хозяйку за чудесный ужин, пожелала всем спокойной ночи (от всей души, между прочим) и отправилась спать.
Часть седьмая. В которой становится понятно, что о дальнейшей судьбе лошади мы никогда ничего не узнаемНочь прошла на удивление спокойно. Перед сном принцесса забаррикадировала дверь креслом (не то что бы это имело какой-то смысл, просто внутренний голос настоятельно требовал принять ну хоть какие-нибудь меры) и улеглась спать. Но заснуть не получалось. Ей все время мерещились какие-то шорохи в коридоре, в голову лезли всякие мысли, ну вот обьясните мне, как это происходит, почему, когда срочно нужна свежая, ну или хоть какая-нибудь мысль, так можешь хоть до второго пришествия ждать, а стоит забаррикадироваться в темной комнате, в чужом доме, на обочине цивилизации — и сразу такой креатив прет, что просто диву даешься… Короче, ночь принцесса провела на подоконнике, сжимая в руках кочергу. После восхода солнца глупые мысли куда-то исчезли, а им на смену пришли здравые. Ну например, что спать все-таки надо, хотя бы изредка. Принцесса забралась под одеяло и совсем было собралась заснуть, но тут в дверь постучали и сказали, что завтрак будет через пять минут. В общем, пришлось вылезать из-под одеяла и идти умываться, проклиная на чем свет стоит собственную глупость и трусость, нет, ну вы только подумайте, вампиров она боится, ты в зеркало на себя посмотри, к тебе ни один уважающий себя вампир близко не подойдет, его же кошмары потом замучают, с другой стороны, приятно все-таки, что есть в этом мире какие-то вечные, неизменные вещи, например, круги под глазами…
Принцесса меланхолично ковыряла вилкой завтрак и думала, что дождь, вроде, закончился, так что можно ехать дальше, конечно, спать хочется, но надо уже доехать до границы, а там и до моря рукой подать…
— А ты, кажется, не очень хорошо спала, — принцесса вздрогнула от неожиданности, подняла голову и увидела, что хозяйка смотрит на нее так пристально, что это уже выходит за всяческие рамки приличий, а уж в рамках приличий принцесса разбиралась изрядно, можете мне поверить. По непонятной причине ей опять стало страшно, так, что даже ладони вспотели, и она ляпнула первое, что пришло ей в голову, какую-то глупость, про то, что ей было неудобно спать, не то слишком мягко, не то, наоборот, слишком жестко, и, уже договаривая, окончательно поняла, что нет, не ошиблась, действительно что-то происходит, отступила к двери и уже даже нащупала ручку, но без толку, хозяйка видит и улыбается — ну конечно, дверь заперта, а ты как думала, и голова кружится все сильнее, и голос хозяйки доносится как будто издалека — вы не поверите, вы просто не поверите, потому что в такое невозможно поверить, эта старая дура подложила ей горошину под перину, она, видите ли, ищет для сына принцессу, и что вы знаете? нашла, вот только что нашла, это непросто было, ну конечно, непросто, такую дуру еще поискать надо, и вот как бы так сделать, чтобы голос не очень дрожал, да, милая хозяюшка, вы оказали мне большую честь, я немедленно отправлюсь за родительским благословением, да что ты, деточка, тебе теперь родители не нужны, у тебя теперь муж есть, о господи, почему муж, что, одна горошина — и уже муж, а он подходит все ближе, поднимает на руки и несет куда-то, а я отбиваюсь изо всех сил, но он даже не замечает, а потом я смотрю в потолок и слышу слабый звон — то ли надежда разбилась, то ли солнечные лучи преломляются о пыльное стекло — поди разбери…
