Жоржи Амаду - Полосатый кот и ласточка Синья
Вот так и жила она до того самого часа, когда в парк пришла Весна.
Здесь-то и кончается первая глава, а мы вернемся к нашей истории, туда, где мы оставили ее из-за ошибки, вкравшейся в повествование, или, лучше сказать, из-за модного литературного приема.
Конец весны
Родители Ласточки хотели как следует отругать свою дочь. Но они были так взволнованы собственным героизмом, тем, что мужественно, лицом к лицу встретились с Полосатым Котом, чтобы спасти свое дитя — что не слишком бранились. И Ласточка-отец сказал Ласточке-матери:
— Мы любим нашу дочь, мы спасли ее.
И Ласточка-мать ответила:
— Мы хорошие родители, мы защитили нашу дочь.
Они смотрели друг на друга, не скрывая взаимного восхищения. Родители категорически запретили Ласточке приближаться к свирепому врагу.
Если уж клятвы молодой ласточки не имели никакой цены, то такие категорические запреты только будили в ней интерес и любопытство. Но не потому, что Синья была одной из тех ласточек, которым достаточно сказать: «Не делай этого!», чтобы они немедленно это сделали. Напротив, нежная и послушная, она очень любила своих родителей. Это была хорошо воспитанная, вежливая и добрая ласточка. Она соглашалась, когда ее убеждали в чем-то хорошем и добром, но никто и никогда не смог бы доказать ей, что поддерживать добрые отношения с Котом — грех или преступление.
И поэтому, опустив свою красивую головку на лепесток розы, который служил ей подушкой, она решила продолжить завтра прерванный разговор:
— Он некрасивый, но симпатичный, — прошептала она, засыпая.
Что касается Полосатого Кота, он тоже думал о Ласточке Синье в ту первую весеннюю ночь, положив голову на подушку. Но нет, как раз подушки-то у него и не было: кроме того, что кот был злой и некрасивый, он был еще и беден, как церковная мышь, и спал не на подушке, а на собственных лапах. Но Кот не страдал из-за отсутствия роскоши, потому что никогда и не знал ее.
Ему не хватало совсем другого: любви, нежности и, иногда… сосисок.
В тот день он вернулся домой поздно.
До самого вечера он бродил по парку не разбирая дороги, рвал когтями кору на деревьях, мяукал какие-то странные мелодии и чувствовал настойчивое желание пуститься в странствие по черепичным крышам, как бывало в далекой юности.
Чудесный аромат земли щекотал ему ноздри, и его большие усы беспокойно двигались. Он чувствовал себя таким молодым, что готов был поиграть с собаками. Он, наверное, так бы и сделал, если бы щенки, испугавшись, не убежали прочь. Желание это настолько выходило за рамки его обычного состояния скуки и равнодушия, что он прошептал самому себе: «Я болен».
Потом пощупал лапой лоб и заключил:
— У меня сильный жар.
А потом, уже ночью, улегшись наконец на старую бархатную тряпку — это и было его постелью — он посмотрел на какой-то цветок и в нем, как в зеркале, увидел огромные глаза Ласточки.
В лихорадочном бреду спустился он к озеру, чтобы напиться, и в водяных бликах он тоже увидел Ласточку, улыбавшуюся ему. Он узнавал ее в каждом листке, в каждой капле росы, в каждом луче заходящего солнца и в каждой тени надвигающейся ночи. И в свете полной луны увидел он Ласточку, одетую в серебро, и промяукал ей свою скорбную песнь. Только глубокой ночью ему удалось наконец заснуть. Он видел сон — впервые за много лет — и сон этот был о Ласточке Синье. Неужели Полосатый Кот, этот общепризнанный злодей, влюбился?
Сейчас, когда он и Ласточка спят, и только Старая Сова бодрствует, позвольте мне пофилософствовать немного. Это — право, повсеместно признанное за рассказчиками историй, и я должен воспользоваться им, хотя бы для того, чтобы не нарушать заведенный порядок.
Я хочу сказать, что есть люди, не верящие в любовь с первого взгляда, другие, напротив, утверждают, что это и есть единственная истинная любовь.
Доводы и тех и других не лишены здравого смысла. Дело в том, что любовь дремлет в сердцах людей, но однажды она пробуждается и расцветает, будь то весной или в разгаре зимы. Правда, весной это гораздо легче, но это уже совершенно другой вопрос, не будем обсуждать его здесь. И вот внезапно, от случайного взгляда другого существа, любовь пробуждается в нашем сердце, и мы будто в первый раз осознаем ее, потому и называется она любовью с первого взгляда.
Вот такой была любовь Полосатого Кота к Ласточке Синье. Но не ждите, что я объясню Вам, что происходит в маленьком, но мужественном сердце Ласточки.
Я не настолько глуп, чтобы считать себя способным постичь сердце женщины, а тем более ласточки.
Подобные размышления, однако, вовсе не волновали Полосатого Кота в ту ночь. По правде говоря, он не считал себя влюбленным. Такая мысль просто не приходила ему в голову. В молодости он страстно влюблялся каждую неделю, в основном по вторникам и охладевая к пятнице, потому что он был очень ленивым котом и оставлял субботу, воскресенье и понедельник для отдыха. Он разбил сердца несчетному количеству кошек всевозможных расцветок, одной серой крольчихе и одной молоденькой лисичке. Но это было так давно, что он не помнил уже ни имен, ни подробностей. Как я уже говорил, он одиноко жил в своем углу, нежась на солнце, наслаждаясь лаской легкого бриза или прохладой летнего вечера.
И вот пришла Весна и нарушила его покой. На следующий день, умываясь, он думал о Ласточке и вспомнил сон, который преследовал его всю ночь: он и Синья обсуждают вопрос о красоте и уродстве. Он усмехнулся: «Просто вчера я был болен», и решил больше не думать о Ласточке. Он отправился в свой любимый уголок, погреться на солнышке на старой бархатной тряпке. Жизнь в парке потекла своим чередом.
А Полосатый Кот лежал, как всегда, вытянувшись, чтобы ласковое весеннее солнце обволакивало все его крупное тело. Но, как ни странно, на этот раз он не закрыл глаза, хотя опыт подсказывал ему, что с закрытыми глазами можно гораздо полнее насладиться солнечным теплом и прохладой бриза.
Тем не менее, в этот второй день Весны глаза его были широко раскрыты и, более того, обращены к тому дереву, где накануне сидела Ласточка Синья.
Когда Кот понял, куда он смотрит, он пришел в бешенство.
Он отвел глаза в сторону и, тихонько насвистывая, попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом. Он понаблюдал за щенками, бегавшими друг за дружкой (эти идиоты и не способны ни на что другое), посмотрел на деревья, покрывшиеся листвой, и даже на Попугая, читавшего утреннюю молитву.
Попугай стоял, прижав одно крыло к груди и закатив глаза.
Кот, увидев елейное, мистически-отрешенное выражение на его физиономии, не удержался и показал язык. Попугай, напуганный этим жестом, двусмысленным и грозным (а вдруг Кот облизывается?), прервал молитву и поприветствовал Кота:
— Добрый день, дражайший доктор Полосатый Кот. Как здоровьице? Слава богу, хорошее?
Кот не удостоил его ответом. Его глаза опять были прикованы к дереву, на котором вчера сидела Ласточка. И пока он смотрит туда, в надежде увидеть Ласточку, я объясню Вам этот некрасивый жест Кота. Дело в том, что Полосатый Кот не любил лицемеров, а Попугай был само лицемерие.
Сова, которая как свои пять пальцев знала жизнь всех обитателей парка, однажды рассказала Коту, что местре7 Попугай, прикрываясь своей набожностью, никогда не упускал случая порезвиться. Он делал неприличные предложения и маленький Белой Уточке, и Пестрой Курице, и одной голубке, которую обучал катехизису. Даже самой Сове, без малейшего уважения к ее возрасту, он нашептывал непристойности. А этот случай с Голубгаем? О, об этом стоит рассказать.
Однажды у Почтовой Голубки родился странный сын: голубь, говорящий человеческим языком. А ведь Почтовый Голубь (большим умом, кстати, не отличавшийся) постоянно бывал в длительных командировках, разнося корреспонденцию по парку. Официально сын считался его, но Сова утверждала, что тут дело нечисто. Кто, кроме Попугая, говорил человеческим языком? Собаки понимают его, но говорить не могут. Кроме того, Попугай не выходил из дома Голубки в отсутствие мужа под предлогом «морального утешения». К счастью, у Почтового Голубя был хороший характер.
Полосатому Коту не было никакого дела до похождений Попугая. Он никогда не принимал участия и в сплетнях о любовных приключениях Петуха, закоренелого многоженца и магометанина (которому тайно завидовало все мужское население парка), ежедневно пополнявшего свой гарем новой молодкой.
Как голуби, однолюбы по убеждению, так и Черный Селезень, однолюб волею обстоятельств, потому что в парке была только одна утка, те и другие делали вид, что очень возмущены безнравственным поведением Петуха. Комолая Корова тоже не одобряла его поведения, осуждающе качая головой.
Только Полосатый Кот не придавал этому никакого значения. Он не испытывал отвращения к многоженцам. Но он был против лицемеров, таких притворщиков, как Попугай. Поэтому Кот и показал ему язык — оскорбительный и достойный осуждения жест.
