Эрленд Лу - Курт и рыба
Вот так всегда бывает, когда ты ворон считаешь, как ротозей набитый, ворчит, насупившись, Анна-Лиза.
Курт уходит поискать помощь, а остальные усаживаются у трака с «монополькой».
Через некоторое время Курт приводит механика по имени Хан. Он проворно заделывает шину, распевая индийскую песню о двух влюбленных, которые не могут пожениться, потому что он беден, а она богата.
Когда работа сделана, Анна-Лиза говорит, что если Хан хочет, он может прийти поужинать с ними норвежской рыбой и даже захватить с собой товарищей.
Хана не надо упрашивать дважды.
Вот только закадычных дружков у Хана оказывается чуть больше, чем рассчитывала Анна-Лиза. Он появляется в сопровождении всех, с кем хоть как-то знаком, а это сотни четыре человек от старых до малых.
Ну у тебя и друзей, однако, говорит Курт.
Еще бы, отвечает Хан, я парень хоть куда, со мной все дружбы ищут.
Делать нечего, Курт отрезает огромаднейший кусок рыбы, размером в пять Бадов примерно. Зато еды хватает на всех, а вкус рыбы все это время продолжал и продолжает улучшаться.
За ужином Хан не сводит с Лены глаз. А после застолья подходит к Анне-Лизе и Курту и говорит, что с радостью берет Лену в жены.
Едва он делает свое предложение, как его друзья начинают бить в барабаны, раскатывать пироги и готовиться к свадьбе.
Подождите минутку, говорит Курт. У нас замуж никто не собирается, моя дочь во всяком случае. И Курт подробно объясняет всем, что Лене только одиннадцать, что она должна еще довольно много лет ходить в школу, а если потом когда-нибудь ей придет затея выйти замуж, то она сама выберет себе мужа.
Ты не понял, говорит Хан. Я дам тебе за нее тридцать буйволов.
Сколько-сколько? переспрашивает Курт.
Нам не надо буйволов, вмешивается Анна-Лиза. И если ты доел рыбу, мне кажется, тебе самое время убираться домой.
И тут Хан теряет голову. Он вскакивает, бьет тарелку оземь и начинает ругаться по-индийски, как сумасшедший сапожник. Словно по команде, все четыре сотни его приятелей тоже впадают в бешенство и сатанеют.
Курт с Анной-Лизой хватают детей в охапку, запихивают в трак и на всех парах несутся прочь. А по пятам за ними бежит разъяренная толпа во главе с Ханом и швыряет им вслед все, что под руку подворачивается. В трак летят ежи, камни, тарелки, яйца и буйволы, но Курт едет так быстро, что в трак ничего не попадает. Они едут не останавливаясь, пока не наступает ночь, и еще всю ночь, и еще следующий день, и поджилки у них трясутся от страха. Но больше всех напугана Лена, которая едва не угодила Хану в жены. А сначала он показался парнем что надо, говорит Анна-Лиза.
Дурак он, вот и все, говорит Лена.
Золотые слова, соглашается Курт. И к слову рассказывает детям, что если кто-нибудь сам себя называет душкой, умницей и мировым парнем, то не обязательно, что так оно и есть, более того, сплошь и рядом те, кто так бахвалится, оказываются менее умными и приятными, чем те, кто так себя не выставляет.
Ты меня поняла, Лена? спрашивает Курт.
И Лена отвечает, что да, она все поняла.
Только Бад опять ничего не понял, потому что он все-таки сказочно мал.
Но что-то от этих странствий все уже подустали, и Курт раздумывает, не пора ли поворачивать к дому. У Бада вон ностальгия началась.
Я хочу домой, заявляет он.
Но Тоже Курт говорит, чтоб они его не слушали, потому что он от горшка два вершка. А пока человек такой маленький, он никаких решений принимать не должен, утверждает тот Курт, что поменьше. В этом-то вся прелесть детства и есть, считает мелкий Курт, что тебе не надо принимать никаких решений.
Короче, я лично домой пока не хочу, говорит Шипучка Курт.
Кончается Индия, потом Пакистан, затем Иран и Турция. На это уходит много дней, в пути они знакомятся с разными людьми и со всеми едят на брудершафт рыбу. Она стала гораздо меньше. Так бывает, когда ты что-нибудь ешь. Его становится все меньше и меньше, а потом то, что ты ел, кончается совсем.
От беспрерывного рыбоедения Лена растолстела. И они теперь зовут ее Пышка Лена, а ей это только приятно. Оказывается, ей никогда не нравилось быть худой. Здорово, что люди могут так меняться, считает она.
Да, но как насчет Африки? неожиданно спрашивает однажды Курт-младший.
Вот тебе раз! Про Африку-то мы начисто забыли, говорит Анна-Лиза.
А сейчас мы можем туда свернуть? спрашивает младший Курт.
Не можем, отвечает старший Курт. Это нам не по дороге.
Не глупи, вмешивается Анна-Лиза. Не так часто мы выбираемся из дому. Если мы не заедем в Африку сейчас, мы там вообще, наверно, не побываем. А я всю жизнь мечтал, говорит Курт-младший, посидеть на вершине пирамиды и попить африканской газировки.
Поднимите руки, кто за Африку! говорит Анна-Лиза.
И все, кроме Курта, поднимают руки, так что приходится ему сворачивать в Африку. Но он всю дорогу дуется, что вышло не по его.
Курт, ты как ребенок, говорит Анна-Лиза.
По-моему, это вы как дети, отвечает Курт мрачно.
И в Африке он продолжает на всех обижаться. И так же мрачнее тучи Курт подъезжает прямиком к пирамиде, сует Тоже Курту бутылку лимонада и велит выпить ее на раз-два. Но младший Курт не хочет комкать удовольствие и пьет медленно, смакуя. А старший Курт внизу, под пирамидой, злится, злится и, наконец, звереет.
И начинает кричать и командовать.
Мы едем домой! Сию секунду! вопит он.
А спорить с ним, когда он такой сердитый, смельчаков нет.
Несколько часов они трясутся в кабине молча.
Долго еще до дома? спрашивает потом Бад.
Долго, огрызается Курт.
Сперва они едут вдоль африканского побережья, потом переправляются в Испанию и ужинают в восхитительной долине под названием Эстремадура. Это самое прекрасное название, которое Лена только слышала в своей жизни.
Вот вырасту, буду жить здесь, говорит она мечтательно.
Захочешь, будешь, отзывается Анна-Лиза. Когда ты станешь взрослой, ты сама выберешь, где тебе жить. Из-за этого-то взрослеть и стоит.
А Бад тогда говорит, что он не хочет взрослеть, а хочет всегда жить с Анной-Лизой. От таких слов Анна-Лиза расцветает, заключает Бада в объятия, целует его и называет самым лучшим мальчиком в целом свете.
В Испании же они видят очень странную сцену. Взрослые дяди в красной одежде гоняются за крупным быком. Это похоже как будто на спорт даже. Они бегают кругами, тычут в быка острыми палками, а иногда через быка перепрыгивают.
Зачем они так делают? спрашивает Бад.
Не знаю, отвечает Курт.
Дурацкое занятие, говорит Пышка Лена.
Твоя правда, говорит Анна-Лиза.
Вот если б у меня был бык, я бы обращался с ним гораздо лучше, заявляет Тоже Курт. Я бы с ним разговаривал, научил бы, наверно, пить по-людски сладкую газировку.
Ну хватит, говорит Курт. Если они не могут пристроить быка ни к какому более толковому занятию, чем колоть его палками, пусть сами на это и смотрят. А мы поехали. И они переезжают во Францию. Она сплошь состоит из замков и парков. А у всех людей здесь такой беззаботный вид, будто они только и делают, что гуляют и наслаждаются жизнью с утра и до утра. Почти все улыбаются, а пистолетов в сумках вообще никто не носит.
Однажды, когда Анна-Лиза учит Бада, что «да» по-французски будет «oui», они знакомятся с поваром по имени Жан-Пьер. Ему вручается кусок рыбы, и он готовит из нее бесподобный ужин, самый вкусный за всю их Рыбу.
Ты потрясающе готовишь, говорит Пышка Лена.
Спасибо, отвечает Жан-Пьер. И рассказывает, что больше всего в жизни он любит поесть. И каждый день наедается до отвала. Зато вечером бегает трусцой. Это помогает не толстеть и снова возбуждает аппетит.
Хитро придумано, восторгается Пышка Лена.
На кухне у Жана-Пьера стоит машинка для приготовления газировки. Шипучка Курт при виде ее только что плакать не начинает. Жан-Пьер разрешает ему делать газировки сколько влезет. Так Тоже Курт и поступает. За час в него влезает двадцать литров, после чего ему становится плохо, приходит врач, щупает живот и говорит, что это передозировка лимонада.
Так я и думал, стонет Курт-два.
Но наутро он свеж как огурчик, а перед самым отъездом приходит Жан-Пьер и приносит в подарок маленькому Курту свою газировочную машинку. И получает в ответ большой кусок рыбы. Последний большой, потому что теперь остались только маленькие кусочки.
Если тебе сделали подарок, поучает Курт, обязательно ответь тем же. Это важная вещь. Бад, ты слышал меня?
Слышал, отвечает Бад.
Теперь домой рвутся уже все пятеро. За последние недели они повидали столько всего, что глаза замылились. И теперь все как один мечтают поскорее вернуться домой, передохнуть.
По скоростному автобану они проезжают Германию из конца в конец. От рыбы осталось одно воспоминание, так что Курт теперь мчит на ста с лишним километрах. Бад и Пышка Лена высунули в окна руки, они играют в самолет, а Шипучка Курт обосновался на крыше трака: он делает своей машинкой газировку и продает ее шоферам проезжающих мимо трейлеров.
