Александр Беатов - Время дня: ночь
— Как же так! Выходит, дядя Коля — преступник…
— Нет. Он просто — робот. И ещё — рабочий. Тут все такие. Чуть что — заложат или просто забьют.
— Стоп! — Воскликнул Игорь. — Опять запорол! Хва-а-ти-ит!
Он снова устало мотонул головой, будто готовясь удариться затылком о стену и упасть замертво.
— Не пори больше!
— А я и не порю! — ответил Сашка спокойно. — Это дядя Коля нас запарывает на расстоянии. Радиоволну посылает. Как, думаешь, он нас на спирт-то сегодня расколол, а?
— Хва-тит! — Снова воскликнул Игорь. — Надоело! Всё плохо! По-ро-та!!!
Друзья замолчали. Уже закончился обед, и им давно следовало находиться на рабочем месте. Но они всё продолжали стоять, прислонившись к стене. Хотелось бы присесть, но сидеть было не на чем. А если бы и было на чём, то, наверное, все места были бы всё равно заняты курящими рабочими. Кто-то мудро не позволил установить скамьи для курения, чтобы не упала производительность труда. Но с ПТУ-шников не было спроса. И они пользовались двоевластием мастеров: учебного, по кличке Летучий, и заводского — без какой-либо клички. И мастера смотрели сквозь пальцы на все их проделки. Наверное, думали, что со временем ребята оботрутся, станут настоящими рабочими, оставят дурость…
Саша остановил взгляд на лампочке, подвешенной к потолку. А Игорь смотрел в противоположную стену коридора, где было укреплено множество труб, каждая из которых была, по-видимому, важна для жизни Завода…
…Казалось, их никто не делал, а они сами, из необходимости в существовании, выросли из стены, поползли по ней, преодолевая в течение многих лет неровности, изгибы и выступы, изогнулись, обвивая друг друга и пропадая в многолетних слоях краски. И сами стены тоже никто не строил. Они здесь были всегда, такие старые, облупленные, "родные"…
Игорь тронул Сашу за рукав и с лукавой иронией в голосе сказал, выделяя неправильно "я" на конце:
— Смотри, каки-я!
Саша сразу понял юмор и предположил, что в своё время трубы проводил не кто иной, как сам дядя Коля. Игорь не согласился, заметив, что, во-первых, они выросли сами, а во-вторых, в те времена дяди Коли не то, что не было на свете, но даже не было и его изобретателя. Сашка на это возразил категорично, что кто-кто, а дядя Коля-то как раз был. И Игорь никак не смог возразить.
— Вообще-то да, — согласился он. — Дядя Коля, наверное, был всегда. Но и стены тоже…
— И стены тоже, — повторил за ним Сашка, находя это логичным. — Иначе никак невозможно…
— Невозможно что? — зацепился Игорь.
— Жить невозможно без стен! Хватит! Запорол!
Как и его приятель, он мотонул головой, но не рассчитал и ударился затылком о стену.
— Ах!!! Твою мать! — воскликнул он, хватаясь ладонью за затылок, — Проклятый Завод!
— То-то! — засмеялся Игорь, присев на корточки от удовольствия. — Это они тебя! Уважай, едрёна-матрёна!
— За что они так? — Сашка тёр ладонью затылок.
— Бьют — значит любят! Потому как у тебя нет никого родимей них!
— Я же ничего не сказал плохого…
— Они знают все твои мысли!
— Я же согласился, что они были всегда…
— Нет… Поначалу ты усомнился в них! Ты сказал, что их сделал дядя Коля!
— Нет! Я про трубы думал…
— А стены с трубами — как родные сёстры! Уважай родню, едрёна-корень!
Сашка перестал оправдываться, замолчал. Игорь тоже молчал, пока Саша не предложил отправиться на поиски дяди Коли, чтобы у него узнать всю правду про стены. Но Игорь посоветовал этого не делать, так как дядя Коля — "весьма именит и ветеранист" и очень уважает родные стены. И даже приближение к нему теперь чревато последствиями. Потому как и стены имеют уши. А дядя Коля — и подавно: у него в ушах даже микрофоны встроены. И в самом простом случае он многозначительно промолчит, а в другой ситуации молча перебьёт ноги кайлом, которое у него всегда имеется в рукаве телогрейки…
На этом "порка" неожиданно кончилась, так как перед ребятами выросла фигура учебного мастера.
— Это кто ж кому перебьёт ноги?! — спросил он из-за спины Игоря. — Вот вы где прохлаждаетесь! А я тебя, Волгин, у проходной жду… Неужели, думаю, проскочил? А ты и не думал!.. Вот те на!
— Работать надо, Евгений Иванович! — сказал Сашка, вытаскивая сигареты.
— Да, я вижу, как вы работаете!..
— Мы только что, Евгений Иванович, покурить вышли! — подал голос Игорь.
— Ты зачем Жаворонкова-то избил, Волгин?
— Я его не избивал, — Саша продолжал держать сигареты в руках, не решаясь прикурить в присутствии учебного мастера.
— Так, с чего же начали драку?
— Это он начал… А я его только компотом облил случайно…
— За что ж ты его компотом-то облил?
Похоже, мастер был уже полностью осведомлён о случившемся.
— Он меня толкнул нарочно, когда я компот пил. И я сам облился…
— А может он не специально толкнул?…
— Нет, Евгений Иванович, — вступился за товарища Игорь. — Машка нарочно его толкнул. Я видел!
— Ну ладно! Напишешь объяснительную к завтрему…
Мастер помолчал, вытащил из кармана сигареты. Сашка быстро чиркнул спичкой о стену.
Прикурив, мастер достал из кармана бумажку, свёрнутую вчетверо.
— Волгин! Ты по объяснительным у нас собаку съел… Скажи, правильно ли тут запятые расставлены?
Он развернул лист и протянул Сашке.
"По причине необходимости, в сдачи экзаменов, прошу представить мне учебный отпуск, сроком на три дня", — прочёл Сашка.
— Нет, неправильно, — сказал он улыбаясь.
Мастер взял листок и стал всматриваться.
— Где? Что неправильно?
— Никаких запятых вообще не нужно, — пояснил Сашка.
— А мне казалось, надо, — неуверенно проговорил мастер. — Это хорошо, что тебя спросил…
— А вместо "представить" нужно написать "предоставить".
— Так-так…
Мастер прислонил лист к стене, прикрыв им неприличный рисунок, начал исправлять ошибки.
— В словосочетании "в сдаче", — продолжал Сашка, — на конце пишется "е", а не "и".
— Ишь ты…
— И вообще, я бы всё написал по-другому, — добавил Саша.
— Почему?
— Для лаконичности.
— Это что такое "для лаконичности"?
— Я бы написал так: "Прошу предоставить отпуск (такого-то и такого-то числа) для сдачи экзаменов", — сходу продиктовал Сашка. — Вначале говорится о главном — о том, что нужен отпуск. А потом идёт объяснение — когда и зачем.
— Погоди-погоди… Дай запишу!..
Мастер стал записывать предложение.
— Верно! Так оно звучит проще. Но только как-то неофициально… Могут подумать, что не очень нужно, и не дадут отпуска…
Он дал Сашке проверить то, что записал. Сашка указал на ту же ошибку в слове "предоставить". Мастер исправил ошибку и, наказав кончать перекуры и отправляться по рабочим местам, ничего не добавив, зашагал прочь по коридору.
— Запорол напрочь! — процедил Саша, когда мастер удалился шагов на двадцать.
— Пора отправляться в цеха, — заметил Игорь.
— Это почему же "в цеха"? — начал новую игру Саша. — Цех-то у нас с тобой один. И имя у него "Цех Нумер Семь"… Причём, все слова пишутся не с маленькой буквы, а с большой… Так же, как слова Завод и Стены… Потому как Цех — это его имя, Нумер — его отчество… То бишь, цехового отца звали тоже Нумером. Он евреем, наверное, был… А фамилия его — Семь — происходит от слова семит, а семит — сродни семье. Это говорит нам о том, что он не один как таковой на свете, а их много — братьев и сестёр — в семье Единого и Неделимого Родного Завода… Так вот, он по счёту случайно оказался седьмым… А Летучий теперь составляет объяснительную для самого отца всех цехов. Только боится оказаться с перебитыми ногами, если допустит хотя бы одну ошибку…
— Хватит! — Не выдержал Игорь и двинулся по коридору к цеху.
— Только в эту объяснительную вместо слов: "учебный отпуск" он подставит слова: "дядю Колю-робота"… — Сашка шёл рядом, продолжая говорить, не видя логического конца, чтобы остановиться. — И тогда получится: "По причине необходимости сдачи металла прошу представить дядю Колю-робота". Это значит, что Летучий хочет дядю Колю порешить. Потому что знаешь, кто был отец-то Летучего?..
Они вошли в цех, по очереди предъявили охраннику свои пропуска. Сашка подождал секунду-другую, и, пройдя несколько шагов далее, видя, что Игорь молчит, закончил:
— Его отец был тем самым изобретателем, что дядю Колю сконструировал. Вот кто! Понял?!
— Не пори!! Хватит!!! — вскрикнул Игорь, не останавливаясь.
— Только у него ничего не получится! — продолжал Сашка, шагая рядом с товарищем нога в ногу, — Летучий не подозревает, что на самом-то деле его дни сочтены. Потому как цеховой отец покровительствует дяде Коле. Недаром он порешил изобретателя… И даже если Летучий составит объяснительную грамотно, всё равно его порешат…
