Сара Дессен - Просто слушай
«С ума сойти можно!» — подумала я, лежа в постели и снова пялясь в потолок. В комнатах сестер было тихо. Я закрыла глаза: передо мной разрозненно замелькали события последних нескольких дней. Сердце колотилось. Я сама не понимала, что со мной происходит. Надо было как-то успокоиться, хоть ненадолго избавиться от этих мыслей. Я резко села, скинув одеяло. Порывшись в тумбочке у кровати, вытащила оттуда наушники и подключила их к плееру. Открыла нижний ящик стола, перебрала в нем все диски Оуэна и наконец вытащила то, что искала: желтый диск с надписью «Просто слушай».
«Возможно, ты ее возненавидишь. Или наоборот. А может, она станет ответом на все твои важные жизненные вопросы. В этом-то ее прелесть, понимаешь?»
Я нажала на «проигрывать», но музыки не было. Я закрыла глаза и приготовилась слушать. Но песня никак не начиналась. Ни в последующие несколько минут, ни вообще. И тогда я поняла: диск пуст.
Возможно, Оуэн пошутил или задумал что-то слишком умное. Но, чувствуя, как уши наполняет тишина, я понимала, какой на удивление громкой иногда она бывает.
Она сильно отличалась от музыки. Звука не было — пустота, но в то же время она выталкивала из моей головы все остальное, успокаивая и позволяя различить другие едва заметные, отдаленные звуки. Из темных глубин сознания вырывалось на волю то, о чем я всегда знала, но чему боялась взглянуть в глаза.
«Тсс, Аннабель, это ж я».
Но это лишь середина истории, а было еще и начало. И если я не побоюсь тишину, не сбегу от нее, то услышу его. Придется пройти весь путь, начиная с того момента, как Эмили позвала Софи, но я выдержу. Ведь только тогда я смогу узнать конец.
Больше всего на свете я мечтала забыть о случившемся, но, даже когда думала, что мне удалось, обрывки воспоминаний, как обломки дерева, всплывали на поверхность, свидетельствуя о затонувшем корабле. Розовый топ, стих с моим именем, руки на шее. Когда пытаешься убежать от прошлого, оно не просто тебя догоняет, оно на тебя обрушивается, заслоняя не только будущее, но и все вокруг, даже небо, и оставляя лишь одну дорогу, по которой можно попасть домой, но эта дорога ведет сквозь него.
Теперь я поняла. Меня звал все это время не Уилл, не он добивался внимания, нет, а я сама.
Глава восемнадцатая
— Вы слушаете общественное радио «РАС». Сейчас без двух минут восемь, в эфире последняя песня.
Послышался звук лопнувшей струны, и зафонил микрофон. Песня была экспериментальная, ни на что не похожая и крайне неприятная для ушей. Обычное воскресенье, обычная передача Оуэна.
Для меня же это воскресенье было не совсем обычным. Вчера, после того, как я надела наушники, что-то во мне изменилось. Я долго вспоминала события той страшной ночи, а когда внутренний голос наконец отговорил свое, заснула под звук тишины. Открыла глаза в семь. У меня в ушах гулко отдавались удары сердца, а на голове все еще были наушники. Я сняла их, и тишина в комнате впервые не показалась мне пустой и давящей. Напротив, она как будто несла в себе какой-то смысл.
Я включила радио. Передача только началась с песни в жанре классического металла: кто-то выл, пытаясь перекричать сверхмощные гитары. Затем заиграла популярная русская песенка, после чего наконец заговорил Оуэн:
— Это был «Ленинград». Вы слушаете «Управление гневом». И с вами я, Оуэн. Сейчас шесть минут восьмого, спасибо, что не переключаете волну. Есть просьбы, пожелания, предложения? Звоните: пять-пять-пять-«РАС». А сейчас Доминик Уэйверли.
Заиграло техно. Послышались ритмичные удары, по-видимому не синхронные, а скомбинированные. Я всегда слушала передачи очень внимательно, старалась, как могла, если не полюбить, то хотя бы понять песни, которые так нравились Оуэну. Но если не получалось, я незамедлительно ему об этом сообщала. Если бы только я могла так же спокойно рассказать ему обо всем остальном! Но не всегда подворачивается идеальный момент. Иногда приходится подстраиваться под обстоятельства.
Именно поэтому я сейчас выезжала из своего района и сворачивала к «РАС». Было 8.02. Только что начались «Лечебные травы», обычно следующие за передачей Оуэна. Я припарковалась между его машиной и машиной Ролли, взяла с пассажирского кресла диск и вошла в здание.
На радио было тихо, только кто-то негромко бормотал о китайском гинкго. Справа в конце коридора виднелась стеклянная кабина. Я подошла поближе и увидела в смежной с ней комнатке Ролли за пультом. На нем была ярко-зеленая футболка, на голове перевернутая задом наперед кепка, а поверх нее наушники. Рядом с Ролли сидела Кларк и пила кофе, который, судя по стаканчику, купила в ближайшем кафе. Перед ней лежала воскресная газета, раскрытая на кроссворде. Кларк и Ролли о чем-то разговаривали и не обратили на меня внимания. Зато сидящий в стеклянной кабине Оуэн смотрел прямо на меня.
Перед ним был микрофон, а на столе — разбросана куча дисков. Судя по выражению лица Оуэна, он не сильно обрадовался моему приходу. Выглядел он еще более устрашающе, чем в тот день на парковке, поэтому мне вдвойне было важно себя пересилить. Я распахнула дверь и вошла в кабину:
— Привет!
— Привет, — безразлично поздоровался Оуэн после небольшой паузы.
Тут послышалось шипение, и откуда-то сверху раздался радостный голос Ролли:
— Привет, Аннабель! — Как сильно он отличался от тона Оуэна, который, похоже, едва терпел мое присутствие.
Я повернулась к Ролли и помахала ему рукой. Они с Кларк помахали в ответ. Ролли хотел еще что-то добавить, но наткнулся на разъяренный взгляд Оуэна и, видимо, решил, что лучше промолчать. Послышался щелчок, и микрофон снова затих.
— Чего пришла? — спросил Оуэн.
Конечно, Оуэн сразу перешел к делу.
— Нужно поговорить, — сказала я.
Краем глаза я заметила, что в комнате началось движение. Кларк быстро затолкала газету в сумку, а Ролли снял наушники и вскочил. Затем выключил свет и вместе с Кларк пулей вылетел из комнаты. «И кто это из нас, интересно, избегает конфликтов?» — подумала я.
— Мы поехали бекон есть, — бросил Ролли Оуэну на ходу. — Там встретимся.
Оуэн кивнул. Ролли снова мне улыбнулся и убежал. Кларк немного задержалась и, придерживая открытую дверь, спросила:
— Как дела?
— Все хорошо, — ответила я.
Она повесила на плечо сумку и бросила на Оуэна взгляд, значение которого я не поняла. Затем помчалась за Ролли, схватила его за руку, и они оба скрылись в вестибюле.
Я повернулась к Оуэну. Он тоже начал собираться — обматывал шнур вокруг наушников.
— У меня мало времени. Так что говори, что хотела, — сказал Оуэн, не глядя на меня.
— Хорошо. Я хотела… — Сердце забилось быстро-быстро, и начало тошнить. Обычно тут я трусила и останавливалась. — Хотела поговорить о нем. — Я протянула Оуэну диск. Голос у меня дрожал, поэтому я откашлялась. — Он должен был произвести на меня неизгладимое впечатление, помнишь?
Оуэн настороженно взглянул на диск и ответил:
— С трудом.
— Я послушала его вчера вечером. Но я должна знать наверняка, что поняла его правильно. То есть поняла правильно то, что ты хотел до меня донести.
— В смысле? — переспросил Оуэн.
— Я понимаю, конечно, интерпретировать его можно по-разному. — Голос мой наконец-то окреп. Вот она, сила музыки! — Но все же хотелось бы убедиться, что я его поняла правильно.
Мы молча смотрели друг на друга, и я заставила себя не отводить взгляд. Оуэн взял диск, взглянул на обложку, затем перевернул его:
— Тут нет списка песен.
— Ты что, не помнишь, что записал? — спросила я.
— Это было давно. — Оуэн взглянул на меня недовольно. — И я записал тебе много дисков.
— Десять, — уточнила я. — И я их все прослушала.
— Правда?
Я кивнула:
— Да. Ты сказал, что хочешь, чтобы я обязательно вначале прослушала все диски и только потом включила этот.
— Ага. То есть теперь тебя волнуют мои желания?
На улице Ролли и Кларк уселись в машину и выехали с парковки. Ролли что-то рассказывал, а Кларк смеялась и мотала головой.
— Меня всегда они волновали.
— Да ну? А по тому, как ты последние два месяца меня избегала, и не скажешь. — Он нажал кнопку на пульте и вставил в проигрыватель диск.
— Я думала, ты как раз не хочешь со мной общаться.
— С чего ты взяла? — спросил Оуэн, прибавляя звук.
Я нервно сглотнула:
— Так ведь это ты выскочил из машины и ушел. Это ты со мной порвал.
— А ты бросила меня одного в клубе и даже не объяснила почему, — парировал Оуэн, повышая голос. Он снова покрутил регулятор звука. — Само собой, я разозлился.
— Так вот и я о том же! — сказала я. Кабину заполнило шипение пустого диска. — Ты разозлился, потому что я тебя подвела. Я оказалась не такой, какой ты меня себе представлял…
— …и поэтому ты просто-напросто сбежала, — закончил за меня Оуэн, еще больше прибавляя звук. Шипение стало еще громче. — Исчезла из моей жизни. Хватило одной ссоры!
