Олег Красин - Дети Метро
Пока Максим пытался удовлетворить возникшее чувство голода, зазвучала громкая музыка и на палубу резво выскочили сотрудники компании, начавшие танцевать, прыгать в такт ритмичным разухабистым звукам. Развивались разноцветные платья, раскраснелись лица — каждый отплясывал, как будто веселился в последний раз. Оглянувшись на Стаса, Максим решил, что тот сейчас выйдет на танцпол, покажет класс — все-таки специально обучался танцам, однако Стас, похоже, приклеился к девушкам, сидящими рядом с ним.
Раньше Максим любил корпоративы, которые проводились в «Автолюксе». Там был свой тесный узнаваемый мир: менеджеры, руководители. Там его все знали, он всех знал, там он был в центре внимания. Девушки были раскрепощены, много пили, и потому легко шли на сближение, а он с удовольствием пользовался своим положением в фирме, впрочем, как и Стас.
Появившись здесь, на теплоходе, Максим отметил про себя, что настроение у него оказалось не слишком новогодним, скорее всего, сказывались передряги последних месяцев. Аниматоры живо вели новогоднюю программу — загадывали загадки, рассказывали анекдоты, привлекали сотрудников для участия в викторинах. Всем было весело, пожалуй, кроме Завьялова, который равнодушно и мрачно смотрел по сторонам.
В одном из конкурсов, который назывался «выжать лимон», на середину палубы вышли руководители компании и принялись жать лимоны, изображая, сколько сока они выжимают из подчиненных. Как ни странно, Лера выжала больше всех лимонного сока и стала заслуженной победительницей под хохот и аплодисменты её коллег, хотя эти ряженые Фролло и Феб, возможно, ей поддались. По крайней мере, так с насмешкой подумал Максим.
Чтобы занять себя чем-то, Завьялов какое-то время гадал, кто теперь сделался новым поклонником Леры. По тому, как девушку обнимал за плечи монах Фролло, он подумал, что у неё роман с гендиректором. Но оказалось, что ошибался.
На самом деле она сидела за столиком с его заместителем, изображавшим капитана Феба, худощавым парнем с заостренными чертами лица и тела — носом, подбородком, угловатыми плечами, худыми острыми локтями. Они улыбались друг другу, обменивались взглядами. Этот Феб немного фамильярно, по-свойски, держал её за руку, отчего можно было сделать вывод, что Лера принадлежит только ему и никому другому, что они уже переспали и стали близкими людьми.
Вечер был в самом разгаре. Неугомонные аниматоры предлагали все новые и новые конкурсы, в которых желающих участвовать не убывало. Максим считал себя вполне компанейским человеком, но сейчас ему недоставало куража и он, чтобы не отставать от других, торопливо выпил еще несколько рюмок водки, быстро закусил. Напряжение и скованность постепенно начали таять. «Ну, всё, догнал!» — мелькнуло в мозгу.
Как раз в это время прозвучал сигнал его телефона, извещая об смс, и Максим не сомневался, что писала Катя.
Катя; Ты как, ОК?
Максим: Всё ОК. WAU (англ. «А как ты?»)
Катя: Норм. Тебя не надо встречать у метро?
Максим: Дойду сам, ILU (англ «Люблю тебя!»)
Катя: Тоже.
Он отложил телефон в сторону. Забота Кати была ему приятна, она значила для него многое и, прежде всего, что он теперь не один, что есть человек, который о нем заботиться. Это чувство было согревающим, как домашнее тепло и неожиданно новым, хотя они уже и встречались с Катей какое-то время.
Максим глянул на аниматоров, на соседей по столику, и ему захотелось окунуться в атмосферу корпоратива уже с другим настроением. Оно ведь, действительно, изменилось у него в лучшую сторону. Как раз начался конкурс на лучшее исполнение новогодней песни.
Один из затейников подошел к их столику и, словно, экстрасенс, уловив, что перед ним подходящий для этой роли человек, сунул Максиму под нос микрофон. Тот встал и с шутливой гримасой запел детскую песенку на известный мотив, мешая русские и английские слова:
In forest was born ёлочка,
In forest she росла…
Он пел без особого старания и все же сорвал аплодисменты окружающих. Как потом выяснилось, он даже выиграл приз — бутылку шампанского. Под громкие одобряющие крики и смех Максим тут же её открыл за своим столиком, и разлил шипящую влагу в бокалы, которые ему подставляли. Все оживились, к ним подошли девушки, сидевшие за соседними столиками. «Макс, налей мне! — просили они, — и мне!» Он улыбался щедрой пьяной улыбкой и наливал, наливал, при этом удивляясь про себя, как быстро эти девчонки узнали его имя. Он ведь не знал, как их зовут.
Некоторые из девиц шутливо подмигивали ему и вслед за ними звезды игриво мигали сквозь стеклянный купол, предлагая расслабиться. А может то были и не звезды, а лампочки на потолке, мигавшие в такт громкой музыке?
В эту минуту небо над теплоходом расцвело ярко-огненными цветами, которые с шумом и грохотом лопались, разлетались в стороны звездочками лепестков, и щедро осыпали корабль искрящимся светом. В зале захлопали хлопушки, разбрасывая во все стороны разноцветные крапинки конфетти.
«Салют!» — закричал кто-то в зале. «Ура!» — подхватило сразу несколько голосов, крик рос, ширился и Максим присоединился к общему восторгу, крича и аплодируя вместе со всеми. Пьяные слезы умиления выступили у него на глазах. Он заметил что, безжизненный и безлюдный до того берег неожиданно ожил, заполнился темными фигурками людей, запускавших петарды в небо и ему показалось, что каменная набережная дружелюбно улыбается своими синими замерзшими губами.
Зрелище салюта было таким захватывающим, что Завьялов не заметил, как к нему подошли сзади.
— Привет, Макс! — громко сказала Лера.
Она стояла с бокалом вина в руке. Свет ярких, мигающих огней, зажженных на борту теплохода, освещал её со всех сторон. Лицо Валерии, озаренное разноцветными вспышками света, отражало всеобщее веселье и беззаботность.
— Хорошо выглядишь! — сказал он, продолжая улыбаться, — тебе идет платье Эсмеральды.
— Ну, ты чё, Макс, я всегда выгляжу супер! — самонадеянно произнесла Лера, — пойдем, потанцуем!
— Хочешь танцевать? Пойдем!
Они пошли на танцпол, влились в общую толпу и начали ритмично двигаться под музыку, но тут быстрый танец сменился медленным.
— О, медляк, то, что надо! — сказала Лера и, тесно прижавшись к Максиму, положила ему руки на плечи. — Они медленно закружились вместе с другими парами.
Максим покосился на столик, где сидел заместитель гендиректора, он же, по совместительству Феб, и отметил про себя, что бойфренду Леры явно не нравилась наблюдаемая им картина. Карнавальный Феб деланно улыбался, стараясь казаться равнодушным, но при этом, его левая рука яростно комкала полотняную салфетку.
«Что она делает? — подумал с тревогой Максим о Лере, — зачем она его злит? Хочет, чтобы приревновал? Если ревнует, значит любит? Вечно им нужны спектакли!»
— Ты специально его злишь? — спросил он, наклонившись к её уху, чтобы быть услышанным, — специально или просто прикалываешься?
— О чем ты? — Лера прикинулась непонимающей.
— Я о твоем бойфренде. Хочешь, чтобы он повелся на эту лабуду?
— Ты о Ромке? Максик, забей и танцуй! Не заморачивай голову всякой чепухой!
— Мне не хотелось бы, портить отношения на пустом месте, тем более, с руководством.
— Ну, ты вааще! Я тоже руководство, Макс, и еще неизвестно, кто питает ко мне большую слабость — Ромка или Андрей, — тут она упомянула гендиректора.
Они продолжали медленно кружиться в танце, и Валерия все не отпускала его, продолжая тесно прижиматься, изображать жгучую страсть. Её красное платье пламенело в полумраке танцпола, притягивало к себе посторонние взгляды. Казалось, тягучая плавная музыка, мелодию которой вживую наигрывали приглашенные музыканты, никогда не кончиться.
Завьялов начал нервничать.
Он увидел, как и гендиректор, глядя на них, что-то сказал Роману, нахмурился, и толстое лицо его приняло недовольное брюзгливое выражение. Он заметил, как Фролло сбросил нервным движением скомканную салфетку на пол. Это произошло вроде случайно, но походило на особый знак, посланный ему, Максиму.
Когда же, наконец, музыка прекратила играть, и аниматоры заняли свои места, Завьялов, с явным облегчением провел Леру к её столику.
— Рома, это Максим, — легко, будто ничего не случилось, сказала Лера, представляя Завьялова, — он заместитель директора салона на Речном. Я тебе о нем говорила, мы вместе работали в «Автолюксе».
— Помню! — без энтузиазма произнес Роман, и вяло пожал руку Завьялова.
Всем своим видом он показывал Максиму, что его дальнейшее присутствие здесь, возле их столика, совершенно необязательно. Правда Максим и сам не собирался задерживаться. Перед тем как повернуться и уйти, он посмотрел на лицо Валерии. Оно было спокойным, даже строгим, но глаза лукаво улыбались. Девушка была довольна своим розыгрышем.
