Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Тьфу, тьфу и еще раз тьфу!
– Хм-м, – пробормотал Снейп, пронзая Гарри взглядом черных глаз. – Ты понимаешь, что из-за подобного ограничения, разрядка может наступить во сне?
– Знаете, мне уже почти девятнадцать, так что я вообще-то в курсе! – отрезал Гарри. Он не мог поверить, что обсуждает такие вещи со Снейпом.
– И это уже происходило с тех пор, как ты начал воздерживаться…
– Я не собираюсь обсуждать это! – перебил Гарри. – И не настаивай. Иначе мы ввяжемся в большую, никому не нужную ссору.
Снейп приподнял бровь.
– Теперь я буду прикасаться к тебе каждый вечер. Надеюсь, ты понимаешь, что мне полезно знать, каким образом это может на тебя повлиять?
Гарри почувствовал, что на этот раз просто багровеет.
– Вам так хочется меня унизить, профессор?
– Северус.
– Блин! Ладно. Северус.
Снейп окинул его снисходительным взглядом.
– То, что тебя унижают вопросы о совершенно обычных функциях организма – только твои трудности. – Он махнул рукой в сторону камина. – А теперь, если не возражаешь, я вернусь к чтению. Ты уже вполне пришел в себя, так что можешь отправляться.
Что это было, как не приказ выметаться? Нет, конечно же, Гарри это не задело. Он ведь и сам просто мечтал о том, чтобы поскорее покинуть жилище Снейпа, – не меньше, чем Снейп мечтал о том, чтобы он убрался восвояси. Как выяснилось, Гарри даже немного поторопился в своем желании уйти – он уже стоял в камине, зачерпнув горсть дымолетного порошка, когда Снейп заметил:
– Книги, Гарри. На полке. До начала ТРИТОНов осталась всего неделя. И две – до их окончания. Думаю, тебе стоит повторить продвинутые чары. Мы можем заняться ими в понедельник.
– Хорошо, займемся чарами, – согласился Гарри, забирая с полки стопку учебников.
– Помимо всего прочего, – добавил Снейп. Гарри исчез в камине прежде, чем учитель успел еще что-то добавить.
Суббота, 16 мая, 1998 года. 21.14
Как только зеленая вспышка ознаменовала исчезновение Гарри, Снейп тут же отбросил книгу, которую и не думал читать, вскочил с места и заходил взад-вперед по комнате, словно тигр в клетке. Одно дело – решиться на демонстрирование холодного безразличия, и совсем другое – придерживаться решения на практике. Это казалось так легко, когда он думал, с чего начать… Массаж – что может быть невиннее? Тихий, спокойный напев, под который будет легче уделить внимание каждому участку гладкой, загорелой кожи Гарри, и несколько поцелуев на шее и спине – то здесь, то там…
Их вечерние… занятия имели только одну цель: начать преодолевать внутреннее сопротивление Гарри, стараясь при этом не давить слишком сильно. Это было очень важно – Северус понимал, что Гарри был не единственным, кому нужно было начать, чтобы куда-то продвинуться. Требования заклинания о добровольном согласии и желании Гарри накладывали на Северуса множество ограничений – ведь он один был ответственен за то, чтобы довести юношу до состояния, в котором проведение ритуала вообще будет возможно.
Sensatus, безусловно, помог – заклинание сделало Гарри податливым и заставило охотно откликаться на действия Северуса; оно доказало Гарри, что он действительно способен испытывать удовольствие от прикосновений рук и губ зельевара. Проблема заключалась в том, что оно сделало Гарри отзывчивым. Слишком отзывчивым. Потрясающе отзывчивым.
Северус рухнул в кресло, спрятал лицо в ладонях и громко застонал. Как он сможет выдержать еще несколько недель до ритуала, если Гарри так вздыхает и стонет в ответ на его прикосновения? Конечно, хорошо, что юноша способен так реагировать, но Северуса беспокоили пределы собственного самоконтроля. Касаться Гарри само по себе было таким пьянящим наслаждением, что Северусу приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не зайти слишком далеко. А тут еще приходилось иметь дело не только с упругой плотью под его руками, но и со стонами удовольствия, которые издавал Гарри. Северус не знал, сколько еще сможет это выдержать.
Для Гарри этот вечер, возможно, стал опытом чувственного наслаждения, но то, что пережил Северус, слегка смахивало на изощренную пытку. Было мало приятного в том, чтобы так страстно хотеть чего-либо и отказывать себе в этом, хотя сами прикосновения и поцелуи, конечно, приносили немалое удовольствие. Но подавить в себе потребность в большем оказалось очень сложно. Пока он разминал спину Гарри, ему, хоть и с огромным трудом, удавалось сохранять спокойствие, но стоило прикоснуться губами к шее – и желание вспыхнуло в нем так остро и горячо, что пришлось приложить все усилия, чтобы не отвечать Гарри стоном на каждый стон. Больше всего на свете в тот момент ему хотелось опрокинуть Гарри на спину – и начать целовать по-настоящему, пока он не станет умолять, чтобы Северус его взял, вошел в него.
А вместо этого Северусу приходилось сдерживать себя и изливать свою страсть в прикосновениях к шее Гарри, чувствуя, как тот выгибается в его объятьях… Он уже и забыл, когда в последний раз кто-либо так искренне и непосредственно отзывался на его ласки.
И теперь Северусу было больно.
Это была проникающая до костей боль, сконцентрированная в совершенно определенном месте, – и прекрасно знакомая всем, кто долгое время воздерживается и говорит потребностям своего тела решительное «нет». Безусловно, ситуация с Гарри была предрешенной – поэтому в данном случае вернее было бы сказать «пока еще нет», но это не облегчало боль. Даже наоборот, усугубляло ее – ведь «пока еще нет» вызывало вопрос «а почему не сейчас?», а в данный момент Северус просто не мог позволить себе роскошь потребовать от Гарри слишком многого. Когда придет время, они займутся любовью, и тогда их желание должно быть абсолютно взаимным, а это значит, что Северус сначала должен… да, в какой-то степени поухаживать за Гарри.
И ведь он старался. Вино, ужин при свечах, легкие прикосновения у камина… Он старался изо всех сил – даже пытался проявлять галантность (насколько это вообще могло у него получиться), и эти попытки просто убивали его. Он не хотел ухаживать за юношей, не хотел, чтобы все было мило, уютно и романтично. Ему нужна была страсть – горячая, острая, яростная.
Он снова застонал – конечно же, такие мысли не улучшили его состояние. Не облегчили боль, которую он чувствовал, и его решимость продвигаться медленно – чтобы можно было достигнуть той близости, которую от них требовало гребаное пророчество.
Северус поднял голову и взглянул на все еще яркое и теплое от наложенного Гарри заклинания пламя. Просто удивительно, каким привлекательным Гарри успел стать для Северуса. Стоило ему увидеть блестящую от царящей в подземельях жары обнаженную грудь юноши, как все его тело напряглось. Честно говоря, Северус совершенно не хотел возвращать Гарри этот дурацкий свитер. Как соблазнительно было думать о перспективе провести весь вечер с полуобнаженным Гарри, разглядывать его во время ужина… Но это, конечно, было бы неправильно.
