Карен Уайт - Танцующая на гребне волны
Высоко держа лампу, я скорее пальцами, чем глазами, начала разбираться в банках и бутылочках, которые были у меня тщательно расставлены и надписаны. Опыт говорил мне, что порошки можно было легко перепутать на вид. Мои пальцы быстро обнаружили пустое пространство там, где должна была быть мята. Но когда я проследила взглядом все кувшины и бутылки, я увидела между двумя пустое место. Болотная мята исчезла. Я видела ее последний раз до болезни, и теперь ее там не было. Я постаралась осветить пустоту лампой. Я раскрыла глаза пошире, как будто так мне было бы легче все рассмотреть. Но в тусклом свете лампы я так ничего и не увидела.
Я села, уронив лампу на землю и кирпичи. Свет погас, как будто его задуло чье-то мощное дыхание. Сырой запах погреба вызвал у меня рвоту. Я повернулась на бок, извергая то немногое, что еще оставалось у меня в желудке, и безвозвратно нарушая связывавшие сестер узы.
Глава 15
Ава
Сент-Саймонс-Айленд, Джорджия
Июнь 2011
Я отпила глоток холодного кофе без кофеина, приготовленного Тиш для нашей утренней поездки на кладбище. Зажмурив глаза, я сосредоточилась, как на любимом воспоминании, на сладком аромате цветов, наполнявшем машину Тиш. Два роскошных букета лежали готовые к доставке, их грациозные стебли и цветы терпеливо дожидались, пока с них снимут целлофан.
– Ну и какой у вас срок? – спросила Тиш, глядя поверх больших темных очков – остатки восьмидесятых годов, подумала я.
– Около шести недель. – Я снова ощутила, как мои губы растянулись в глупой улыбке. – Я должна родить двенадцатого февраля.
– Значит, ваш ребенок и ребенок Бет будут примерно одного возраста. Нужно подумать о будущем. Детей теперь воспитывают, заранее все планируя.
Я рассеянно потерла свой живот, думая, заметен ли уже его рост или мне кажется. У меня не было времени спросить маму, как протекали ее беременности, полнела ли она с каждым ребенком и менялся ли размер ее ноги.
– Я видела Бет на прошлой неделе, когда она приходила на осмотр. Не думаю, чтобы она или я стали такими родителями.
Тиш покачала головой:
– И я так не думаю. Хотя иногда бывает трудно судить, какими мы окажемся родителями до того, как впервые возьмем ребенка на руки или станем пытаться справиться с визжащим малышом в магазине. – Улыбка ее погасла. – Я думаю, лучшие матери это те, кто просто любит своего ребенка изо дня в день, независимо от происходящего. Звучит это легко, но как опытная мать я знаю, насколько это может быть трудно.
Я сделала еще глоток из чашки, пытаясь вообразить растущего во мне ребенка как существо, независящее от меня, но не смогла. Когда каждая из моих невесток была беременна первым ребенком, моя мать и Мими шили подушечки с надписями, где говорилось, что иметь ребенка значило наблюдать, как твое сердце живет вне твоего тела. Мне было слишком рано это понять, но какая-то часть моего тела уже ощущала новую жизнь, чудо создания чего-то, чего раньше не было, удивление перед неизвестностью. И мне было любопытно узнать, какие в нем будут преобладать гены, какие из них можно будет легко отнести к фамильному древу, а какие возникнут ниоткуда.
Тиш притормозила, когда мы проезжали мимо гаража, где висело объявление о распродаже собранного по соседям имущества.
– Можем зайти, если хотите, – предложила я. – Все равно до жары к могилам еще успеем…
– О, я известная охотница за всяким барахлом, но я обещала Тому, что больше ничего не буду тут покупать. Это у меня просто болезнь. Да к тому ж я случайно узнала, что одна пара отсюда владеет в Саванне антикварным магазином. Так представьте, они на этих распродажах находят прекрасные вещи!
– Идите, – сказала я, чувствуя себя продавцом наркотиков, соблазняющим наркомана, и в то же время радуясь возможности вздремнуть в машине, прежде чем мы углубимся на кладбище. – Я обещаю, что не скажу Тому.
Тиш свернула к гаражу. Она нашла место среди мебели и коробок с детскими игрушками, открыла дверцу и повернулась ко мне:
– Я уверена, что вам захочется подремать. Я не выключила мотор и открою немножко окно с вашей стороны. Но если вы передумаете, не забудьте перед тем как уйти, выключить зажигание.
– Спасибо, – сказала я с благодарностью, откидываясь на спинку сиденья и закрывая глаза. Должно быть, я тут же заснула, потому что не слышала, как Тиш закрыла дверцу и ушла. Возможно, этому способствовал плеск небольшого фонтана или соленый воздух, проникавший в салон, но ко мне вернулся мой старый сон, как затянувшаяся тонким слоем кожи рана.
Я сознавала, что сижу в машине и сплю, но какая-то часть меня ощущала вкус соленой воды, наполнявшей мне рот, и чувствовала, как меня тянет вниз, а я отчаянно стараюсь удержаться на поверхности. Перед моим мысленным взором был свет надо мной, и я видела мои тянущиеся вверх руки. Я знала, что это мои руки, потому что узнала родимое пятно у основания большого пальца.
Вздрогнув, я проснулась, тяжело дыша. Заставив себя сидеть неподвижно, я стала вспоминать сон, надеясь вспомнить, что в нем на этот раз было иначе. Я повернула голову в сторону полного народу двора и остановила взгляд на маленькой девочке. Она играла с детским кухонным набором и говорила по пластиковому телефону, размешивая что-то в кастрюльке. Я выпрямилась, поймав наконец ускользавшую мысль, легкую и воздушную, как дым. В этом сне я отчаянно старалась выжить. Я не хотела утонуть и изо всех сил боролась за жизнь, как будто жить стоило. За годы, в течение которых мне снился этот сон, я впервые поняла истину, уже не пляшущую на периферии моего сознания, но твердо в нем укоренившуюся.
Я была настолько потрясена, что не могла закрыть глаза и снова заснуть. Я выключила зажигание и вышла из машины в поисках Тиш. Я нашла ее на коленях перед тремя коробками, доверху заполненными очень старыми с виду книгами, в твердых переплетах. Рядом с ней лежала кипа книг, и в одной руке она держала еще три, в то время как другой рылась в коробке.
Увидев меня, она опустила очки.
– С вами все в порядке? Что-то вы бледная…
– Все хорошо, – сказала я, принужденно ей улыбаясь. – В машине было немного душно. Ищете что-то особенное? – Меня забавляло увлечение Тиш, но не удивляло. Машина ее была старинная, со всеми классическими аксессуарами. И конечно, работала превосходно. Мне следовало заметить это раньше, при виде деревянной обшивки.
– Я много читала, как люди находят первые издания старинных книг на чердаках и на свалках. Так что, надеюсь, и мне повезет.
Она взяла потрепанную книгу и посмотрела на нее, нахмурившись, прежде чем бросить ее обратно в коробку.
– А это что? – спросила я, указывая на кипу книг на земле.
