KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Александр Александров - Без работы

Александр Александров - Без работы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Александров, "Без работы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Снова дискуссии, — проворчал недовольно студент.

— Я только желаю услышать ответ на вопрос. И не постесняюсь его повторить.

— Мы не планируем дожить, — неожиданно проскрежетал Карл.

Повисло молчание. Какое-то время можно было слышать только шипение горящего масла в стреляных гильзах и воркование заточенных в клетке голубей.

— Наша цель — уничтожить привилегированное сословие чинуш и отдать власть народу, — произнес Троцкий. — Мы добиваемся справедливости. А справедливость — это благо для всех.

— Соратник Лев, соратник Лев, — послышалось за спиной у Крючкова. Из тоннеля вышел приятный мужчина с большим капитанским биноклем. Его открытое лицо было задорно и вместе с тем озабоченно. Было видно, что мужчина долгое время стоял на морозе. Волосы, выбивавшиеся из-под шерстяной шапки, а также воротник зипуна искрились от приставшего льда. — Прибыло сообщение, — бодро объявил он.

— Давай его сюда скорее, — засуетился Троцкий.

— Там стремянка нужна. Голубь сел на алюминиевый провод и приморозил к нему лапки. Нужно достать. А так ему не оторваться. Лапки примерзли.

Мужчина с биноклем стремительно заскочил в темный проем, который располагался в стене против тоннельного хода. Через мгновение он выскочил оттуда со складной лестницей. Он снова скрылся в тоннеле. Лев Троцкий, Бафомет, Карл и Влас пошли за ним.

Павел тоже решил выйти из подземелья. От духоты или отчего-то еще у него ужасно разболелась шея. Ему захотелось глотнуть свежего воздуха, а заодно оглядеться. В тоннеле человек со шрамом подождал его.

— Мы используем почтовых голубей для передачи шифровок, — подмигнул Павлу Лев Троцкий. — Технические средства связи находятся под контролем подвластных спецслужб. Приходится прибегать к старым способам.

Крылатый посыльный трепыхался на алюминиевом проводе, натянутом между мачтой крыши железобетонного короба и колокольней заброшенной старообрядческой церкви. Провод использовался, чтобы раскачивать на колокольне увесистый молот. Молот трахал в обрубленный рельс; раздавался протяжный звон. Так подавался сигнал в случае тревоги.

— Сейчас мы тебя освободим, потерпи, — приговаривал человек с биноклем, которого звали Андрей Жданов.

Карлик, придерживая стремянку, бормотал:

— Такая, значит, его планида — терпеть. Потерпит, потерпит и сдохнет.

Когда голова Андрея оказалась рядом с несчастным пернатым, он снял теплые меховые перчатки, нежно сжал в кулаках морщинистые голубиные лапки и начал их греть.

— Записка на месте? — крикнул Лев Троцкий.

— Все в порядке, на месте, — доложил Андрей.

Крючков на какое-то время выпал из окружавшей его суеты и погрузился в свои размышления. Неописуемый вихрь самых разнообразнейших мыслей переполнял его разум. «Вот же в чем дело. Получается, что выхода нет. Парализаторы стерли мне память. Надо мной поработали — эти подонки в правительстве, что превращают народ в стадо безвольных ничтожеств, подавленных страхами зомби. Но кто я на самом деле, кто-нибудь даст мне ответ?» Он запрокинул голову и посмотрел на черное небо. Он никогда еще не видел звездное небо в Москве. Он понял, что миллиарды светящихся точек в тот самый миг непроизвольно, не по своей доброй воле вспыхивают и потухают в непознанной, бесконечной Вселенной. И он так же бездарно, бесследно исчезнет.

Кто-то обнял его за плечо. Павел услышал тихий и непривычно, до странности, ласковый голос. Это был голос человека со шрамом (как оказалось, на крыше остались только они):

— Сколько героев желает великой судьбы. Сколько их было — тех, кто не смог довести до конца свое славное дело. Скажи мне, что главное в жизни?

— Я не знаю, — ответил Крючков.

— Знаешь, только забыл, — поправил Лев Троцкий. — Главное в жизни — это победить. Победить жалкого, ни на что не способного раба в себе. Но для этого нужно противостоять могущественным, беспощадным, уничтожающим силам. И если потребуется, принести себя в жертву. Только тогда ты превращаешься из твари дрожащей в богоподобного властелина судьбы. И тебе не страшна смерть. Ты можешь дрогнуть, сказать, что еще не готов. Можешь сдаться на милость поработителям. Но… Чего люди больше всего боятся? Нового шага. Нового собственного слова. Это война духовная. И если ты дрогнешь… Если раб победит, за всем этим тебя поджидает духовная смерть. Медленное разложение — эскапизм. — Троцкий замолчал, убрал свою руку с плеча Павла, достал и закурил сигарету. Шрам белой нитью подрагивал на его суровом лице.

Павел не знал, что такое «эскапизм», но не стал уточнять. Ему хотелось выяснить другие, волнующие его вещи.

— Послушайте, мне нужна помощь. Вы сказали, что знаете, кто я. Я ничего не помню из своего прошлого. Мы ведь уже где-то встречались?

Лев Троцкий кивнул и ответил:

— Встречались. Только это не имеет значения.

— Почему? — удивился Крючков.

— Потому что прошлое не имеет значения. Наше прошлое — полная горести и унижения черная бездна. А впереди новая светлая жизнь. И встретят ее только те, кто пойдет за мной. И уйдет следом. — И тут человек со шрамом начал рассказывать много, быстро и проникновенно. Он прижимался лбом ко лбу Павла, шептал ему, словно на исповеди. Речь его была искренней, такой, что невозможно было ему не поверить. Потом он оттолкнул Павла и быстро ушел, спустился с крыши, исчез за бетонными стенами.

Павел остался один. Он стоял и слушал отдаленные звуки живущего города, вдыхая холодный чад испарений. Теперь только звезды были его свидетелями.

Когда Крючков вернулся в уютный блиндаж, его поджидал ужин. Соратники деловито распорядились содержимым пакета с провизией, которую принес с собой Павел. Яблоки, сыр, колбаса были аккуратно нарезаны и уложены горочками на деревянной доске. Тут же лежали хлеб, зубчики чеснока и очищенные головки репчатого лука. Пряники с джемом, изюм были по-братски поделены. Для общего угощения был выставлен огромный пакет карамелек.

Влас снял с печи котелок с громко булькающей гороховой кашей, поставил на стол, где уже каждый самостоятельно накладывал себе в миску наваристое и душистое кушанье.

Тепло расслабляло и дарило приятное ощущение покоя. За едой поминутно вспыхивали и затухали несодержательные разговоры.

— Лучше, чем в Куршевеле, — облизав ложку, произнес Андрей Жданов.

Михаил Аскольдович, который был, видимо, сыт, потому не ел гороховой каши, вопросительно посмотрел на Андрея.

— Если намерзнешься, горячего хорошо навернуть, — пояснял Андрей, расплываясь в довольной улыбке.

Разделавшись с кашей, соратники наполнили жестяные кружки крепким, заваренным по-походному, в котелке, чаем. Общее умиротворение в этот счастливый момент достигло апогея. Вокруг раздавались только прихлебывания с долгими, жаркими выдохами и хруст разгрызаемых карамельных конфет. Беззубый реликтовый бомж бросал карамельки в кружку и растворял их в кипятке. Вокруг него распространялся волнующий аромат барбарисок. Лев Троцкий оказался на удивление охоч до конфет и за чаем готов был съесть чуть ли не весь пакет.

Отужинав, Андрей Жданов нацепил свой зипун, повесил на шею бинокль и отправился на ночное дежурство. Вскоре нарисовался его напарник — печальный огромного роста мужик. Глаза мужика были пусты, уголки губ опущены вниз. Несмотря на свой относительно молодой возраст, он был абсолютно сед. Великан поставил в углу рядом с дырой подземного хода длинный, с человеческий рост, пулемет и, не раздеваясь, плюхнулся на табурет, принялся есть. Низко склонившись над миской, мужчина жадно захватывал ложкой остывший горох. Не разжевывая, он проглатывал кашу и через минуту опустошил миску, вытер ее мякишем хлеба до блеска. Потом переставил табурет к печке, сел на него, повернувшись спиной ко всем. Великан широко расставил торчащие из-под шинели обутые в валенки ноги, протянул озябшие руки к жару, затрубил носом и забормотал что-то нечленораздельное. К великану приблизился крадучись карлик, похлопал по плечу. Они о чем-то доверительно заговорили. Влас Жебрунов увлекся разгадкой кроссворда. Михаил Аскольдович и Анастас Галустян затеяли партию в шахматы. Реликтовый бомж задремал на кушетке. Если не брать в расчет отсутствие хозяйки, отдых подпольщиков походил на вечер в тесном кругу семьи.

Лев Троцкий предложил Павлу осмотреть подземные коммуникации.

— Я покажу тебе, как мы живем, — сказал он. — Пойдем.

В смежном помещении за стеной находилось спальное отделение. Туда выходил покатый, покрытый асбестом бок трубы теплоцентрали. К потолку на крюках были подвешены полосатые гамаки.

Из спальни небольшой переход приводил в туалетную комнату — помещение с щелью между железобетонными плитами. Куда вела щель, было неясно. Возможно, под перекрытием пряталась бездонная пропасть. Периодически из щели доносилось тихое грохотание. Иногда потоки восходящего теплого воздуха вздымали и выкидывали то, что валилось в прореху между железобетонными плитами.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*