Всеволод Кшесинский - Страсти по Вечному городу
— А вот и Гарик, — сообщила Лёка Ж.
— Может, тебе отключить телефон? — предложил я.
— Ты что! — возмутилась она. — А вдруг мне кто-нибудь нужный позвонит!
Дело пошло на лад — к Лёке Ж. вернулось самообладание.
Я стал собирать вещи. Сегодня в полночь закончится срок проживания в этом негостеприимном отеле.
— Куда ты собираешься? — поинтересовалась Лёка Ж., положив косметичку и зеркальце в сумочку.
— Я оплатил номер только за двое суток. Больше у меня средств нету, — объяснил я. — Так что ты чемодан тоже не распаковывай.
— Черт! — воскликнула Лёка Ж. — Зря я не взяла деньги у Джованни — он предлагал, сказал, что могу даже не отдавать…
Я застегнул свою дорожную сумку на молнию и подумал, что стоит взять документы и билеты с собой. На всякий случай. Нас весь день не будет — вдруг кто-нибудь сподобится сделать в номере уборку.
Я попросил Лёку Ж. отдать мне и ее паспорт с билетом. Пусть у меня лежат — так надежнее.
— Как скажешь, мой господин, — согласилась она. Это что-то новенькое в нашем этикете… Лёка Ж. кивнула на свою сумочку: — Возьми сам.
Через час с небольшим Лёка Ж. завершила макияж, облачилась в белые джинсы, красную футболку и фиолетовую куртку, мы вышли из номера и сдали ключи портье.
Портье холодно глянул и сообщил, что хозяин отеля хотел бы со мной о чем-то потолковать. Тратить время на выяснение отношений мне совершенно не хотелось. По крайней мере — сейчас. Поэтому я пообещал, что побеседую с хозяином гостиницы вечером, когда вернусь. И удалился, взяв Лёку Ж. под руку.
Мы сели на метро, доехали до станции Оттавиано, добрались до виа Леоне VI, которая привела нас к высокой ватиканской стене, возведенной папой Львом VI для защиты от варваров. Вдоль стены на пол-квартала тянулась очередь, скрывавшаяся за углом.
— Ты уверена, что нам туда действительно нужно? — спросил я.
— Конечно! — воскликнула Лёка Ж. — Моя интуиция подсказывает, что я просто обязана попасть в Ватикан.
— А она не подсказывает тебе, вытерпишь ли ты такую очередь? — уточнил я.
— Она подсказывает… Подожди. — Лёка Ж. прислушалась. — Точно. Моя интуиция указала верный путь. За мной.
Лёка Ж. рванула за большой группой японских туристов, прошедших мимо нас.
— Маскируемся, — шепнула мне Лёка Ж., когда мы пристроились к замыкающему группу невысокому японцу в белой кепке с размноженной золотистой надписью «I love Roma».
— Думаешь, мы похожи на японцев? — спросил я.
— Не отвлекайся, делай вид, что мы с ними! — распорядилась Лёка Ж.
— Как?! — не понимал я.
— Ну расскажи мне что-нибудь о Ватикане, — предложила она.
— Лучше прочитаю, — сказал я, достал путеводитель и нашел нужную главу.
Ватикан — карликовое государство площадью 44 гектара, резиденция главы Вселенской католической церкви. Население — около 1000 человек. Расположен на правом берегу Тибра, на Ватиканском холме.
Существует несколько версий этимологии названия. Согласно одной из них, в древности на холме находилось поселение этрусков, которые называли эту территорию Ager Vaticanus. Согласно другой — холм получил название от латинского слова «vates» — «пророк», «прорицатель», так как здесь обитали многочисленные гадалки и прорицатели, которые приставали к прохожим, предлагая свои услуги.
Японец, за которым мы шли, услышав монотонный монолог за спиной, оглянулся и вопросительно посмотрел на Лёку Ж.
— Конничива! — по-свойски сказала она и вдруг закричала: — Абунай!
Поскольку японец повернулся к нам, он не видел, что шел прямо на ямку в асфальте. Я подхватил его под локоть, как раз когда он заносил над ней ногу.
— Doumo arigatou. — Японец обнажил мелкие зубы в улыбке и закивал головой.
— Это он мне «большое спасибо» сказал, — перевела Лёка Ж. Она покачала головой в ответ и серьезно изрекла: — Онегай. Тада има. Это я говорю: «Пожалуйста. Вот и я», — пояснила мне Лёка Ж.
Японец прыснул в ладошку и ответил:
— Okaeri nasai!
— Добро пожаловать! — перевела мне Лёка Ж. — Видишь, мы с ним нашли общий язык.
Японец что-то еще пролепетал, но увидев, что никто его больше не понимает, покивал головой, отвернулся и двинул дальше.
— Откуда ты знаешь японский? — с удивлением спросил я Лёку Ж.
— Обижаешь! — ответила она. — Я же культурный человек. Я Акунина читала.
Похоже, сегодня у меня день культурных потрясений от Лёки Ж.
— Ну что там с ватиканскими холмами? — вспомнила она.
Я вернулся к путеводителю и прочитал о третьей версии, согласно которой холм назван по имени божества первого крика ребенка и зарождения речи, Vaticanus. Согласно четвертой — по имени обитавшего на нем оракула — Vaticinium…
— А много ли еще версий? — нетерпеливо поинтересовалась Лёка Ж.
— Всё, больше нет, — успокоил я. — Иссякли. Далее путеводитель сообщал, что первоначально территория Ватикана была болотистой, поэтому использовалась преимущественно для захоронений. Однако на рубеже конца I века до нашей эры и начала I века нашей эры на холме были разбиты сады Агриппины Старшей. Ее сын, известный император Калигула, возвел посреди садов цирк, который был перестроен и расширен Нероном и получил название Цирк Нерона; известен также как Circus Vaticanus, и Circus Gaianus. Согласно легенде, именно в этом цирке казнен апостол Петр…
— Погоди, ты же говорил, что его казнили в другом месте, — перебила Лёка Ж.
— Вся римская история это сплошные легенды! — напомнил я. — Где удобно, там и казним.
Затем в путеводителе излагался ключевой католический миф. Ученики Петра выкрали его тело и тайком похоронили на кладбище у дороги, ведущей к Цирку Нерона. Спустя век над могилой Петра была возведена стена, так называемый «Трофей Гая», которая стала местом паломничества ранних христиан.
Тем временем мы миновали общую очередь в Ватикан и подошли ко входу, вернее, к отдельному коридору из металлических ограждений для туристических групп. Здесь тоже была очередь, но гораздо меньше. У входа в музей стояли охранники в синей униформе, которые следили, чтобы с группами не пробивались «левые» посетители-одиночки. Лёка Ж. хотела уже повернуть обратно, но сзади нас прижала группа американцев.
— Продолжай читать, а я буду делать вид… — Лёка Ж. задумалась, какой именно вид ей делать, и нашлась: — Что тоже читаю.
— Тогда зачем мне читать вслух? — спросил я.
— Не спорь со мной! — потребовала Лёка Ж.
— Ладно, — согласился я и продолжил чтение.
В 312 году императору Константину, известному Лёке Ж. с самого первого дня нашего пребывания в Риме, накануне решающей битвы с императором Максенцием явился во сне Христос. А на следующий день Константин увидел в небе сияющий крест. Константин победил Максенция. После этого римский император прекратил гонения на христиан.
Согласно другой легенде, Константин был наказан Богом как раз за преследование христиан и заболел проказой. Болезнь прогрессировала, Константин ослеп. Языческие жрецы настаивали на том, чтобы император принял ванну из крови невинных младенцев.
Но тут к императору, прослышав о болезни, явился римский епископ Сильвестр I. Епископ крестил Константина, и тот излечился. В благодарность исцеленный император вручил христианам так называемый «Константинов дар». Этим документом император передавал Сильвестру I власть над Римом, Западной Римской империей и всеми христианскими конфессиями. А чтобы не мешать духовному руководителю властвовать в полной мере, Константин перенес свою резиденцию в Византий, переименованный в дальнейшем в Константинополь.
— Во мужика вшторило-то! — поразилась Лёка Ж. и стала нетерпеливо подпрыгивать на месте: — Что же мы стоим-то? Почему не пускают?
Наш знакомый японец обернулся и засмеялся, глядя на Лёку Ж.
— Anata no o-namae wa? — спросил он.
— Чего-чего? — перешла на русский Лёка Ж.
— Думаю, он спрашивает, как тебя зовут, — предположил я.
— Лёка. А это, — она показала на меня, — Сева.
— Lioka-san, Sieva-san, — повторил японец и сказал: — Hadzimemasite. Vatashi va Kimura desu.
— Хадзимэмасите, Кимура-сан, — ответила Лёка Ж. и перевела мне: — Говорит, что ему приятно познакомиться и что его зовут Кимура.
Я, как мог, покивал японцу, он снова прыснул в ладошку. Очередь двинулась. Мы приближались к охранникам.
— Читай скорее, — вскрикнула Лёка Ж.
Я вернулся к тексту, авторы которого опровергали все приведенные легенды. В действительности Константин был крещен лишь перед самой смертью в Никомедии, а документ «Константинова дара» был сфальсифицирован на рубеже VIII–IX веков.
Но как бы то ни было, именно по велению Константина стена над могилой апостола Петра, тот самый «Трофей Гая», была накрыта ракой, а в 324–326 годах над нею возведена первая каменная базилика. Вплоть до XV века ее расширяли и перестраивали, однако здание сильно пострадало из-за подземных ручьев, и пришлось его снести.
