Олег Рой - Украденное счастье
Впервые Анжела и Владимир увиделись на пышном празднестве в честь тридцатипятилетия «Лугано-Прайвит-банка». Точнее, увиделись — это сказано слишком сильно. Она, красавица, дочь владельца, в роскошном туалете, сверкающая бриллиантами, была, разумеется, в центре внимания. Он, простой служащий, не так давно устроившийся на работу, скромно стоял в стороне и даже не решился к ней подойти.
Но прошло несколько дней, и они случайно столкнулись на улице. Владимир вежливо поздоровался, Анжела ответила холодным взглядом.
— Простите, я не помню, чтобы мы были знакомы, — сдержанно бросила она и хотела идти дальше, но он остановил ее.
— Это можно исправить, — весело сказал он. — Давайте познакомимся прямо сейчас.
Девушка внимательнее присмотрелась к молодому человеку, и он вдруг показался ей очень симпатичным. Невысокий, быть может, только на полголовы выше ее, стройный, худощавый. Темно-русые волосы, голубые глаза и обворожительная улыбка. И еще одно — он почему-то не вызывал в ней привычного отторжения. Ну вот нисколечко! Даже если бы вдруг взял ее за руку, ей бы не было противно…
— Я на улице не знакомлюсь! — ответила она скорее по инерции. Но тон ее говорил совсем другое, и Владимир тотчас это уловил.
— А в кафе?
— В каком смысле — в кафе? — не поняла Анжела.
— Давайте прямо сейчас зайдем в кафе, — предложил он. — И там познакомимся. Тогда это уже будет знакомство в кафе, а не на улице.
Анжела посмотрела на него и расхохоталась. Так звонко и радостно она еще ни разу не смеялась после той истории.
— Меня зовут Анжела, — сообщила девушка, когда они, сняв верхнюю одежду, уселись за столик в уютном гротто.
— Я это знаю, — кивнул он.
— Откуда?
— Я ведь работаю в банке вашего отца. И видел вас позавчера на празднике.
— Неужели? А как вас зовут?
— Владимир.
— Вла-ди-мир, — нараспев повторила Анжела, точно пробуя имя на вкус. И оно ей явно понравилось. — Вла-ди-мир… А что это значит?
— Ну, если переводить буквально, то «властелин мира».
— Ого! Вот прямо всего мира?
— Получается так.
— А как ваша фамилия?
— Яковлевский.
— Вы поляк?
— Я русский. Родился и вырос в России. Но при этом во мне одна четверть французской крови и одна — польской. Так что вам заказать?
— Чашку капучино и малиновый десерт со взбитыми сливками. Обожаю сладкое! Знаю, что это вредно и для здоровья, и для фигуры, но ничего не могу с собой поделать…
— Моя мама говорила, что любовь к сладкому — признак доброй души.
— Правда? Я не знала. — Анжеле вдруг вспомнился отец, который терпеть не мог сладкого.
— И как же вас, русско-польского француза, занесло в Швейцарию? — шутливо спросила она, когда официантка отошла от их столика.
— У меня здесь живет троюродный дед. В Берне. Ему уже за девяносто, он одинок, у него больше не осталось никого из родных. Он разыскал меня, уговорил приехать — и вот я теперь здесь живу.
— Я слышала, что из России не так-то просто выехать.
— Это в прошлом. Сейчас там перестройка.
— Пе-ре-строй-ка…
— Именно так.
— Да… Я слышала об этой самой пе-ре-строй-ка, папины знакомые художники из России что-то такое рассказывали. Недавно приезжал из Москвы Жора Плоцков-Колонус, русский Тулуз-Лотрек…
— Не знаю такого художника.
— Ну как же вы не слышали! Он выставлялся в Париже, в Лондоне, Вене, у нас в Швейцарии… Он нам рассказывал о митингах, о вашем Гордачеве…
Владимир расхохотался.
— Я что-то неправильно сказала? — смутилась девушка.
— Немного не так произнесли фамилию. Но по смыслу очень точно!
— И по телевизору я видела этого вашего Гордачева. У него родимое пятно вот на этом месте. — Анжела провела рукой по лбу. — Вот здесь!
— Только не показывайте на себе, — попросил Владимир.
— Почему?
— Плохая примета.
— Вы тоже верите в приметы, — улыбнулась она. — Прямо как Жора. Тот, чуть что, сразу ищет что-нибудь деревянное, чтобы об это постучать, и приговаривает так смешно: «Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить!» Папа сказал, что все русские ужасно суеверны.
Владимир пожал плечами.
— Возможно, в этом ваш отец прав.
— И не только в этом! — с гордостью проговорила Анжела. — Мой папа прав всегда и во всем. Ну, почти…
Отрывки из дневника Анрэ Орелли
20 января 1970 года
Сегодня впервые после долгой и пасмурной зимы выглянуло солнце. Я поднес моего ангелочка к окну. «Гляди, там солнышко, — сказал я. — На улице солнышко, и на руках у меня солнышко. Получается, у меня два солнышка». Не знаю уж, что поняла моя девочка, но она радостно засмеялась. Я залюбовался ею. У нее совсем белые волосики, восхитительно нежная кожа и карие глазки. Да-да, карие, моя теща Тереза оказалась права — они действительно потемнели. Точь-в-точь такие веселые темные глаза с искоркой были у моей мамы… И еще — у Наташи.
13 ноября 1973 года
На днях меня в банке посетил старый знакомец Иоганн Лансель. Сначала мы поболтали о делах — он занимается рекламой. Несколько его предложений меня заинтересовали, я обещал подумать. А потом он увидел у меня на столе фотографию Анжелы.
— Какая у тебя прелестная дочка! Хочешь, снимем ее для рекламного плаката? У нас сейчас как раз запланирован такой.
— А что там будет?
— Сюжет такой: маленькая девочка держит на коленях старую, потрепанную книгу. Улавливаешь мысль — книге несколько веков, она из далекого-далекого прошлого, и рядом ребенок — как символ будущего. — Лансель был ужасно доволен своей идеей.
Я живо представил себе эту фотографию: фолиант тяжелый, еле умещается на детских коленках; маленькие ручки Анжелы переворачивают истлевшую страницу, глаза устремлены вдаль, в будущее. Здорово!
Я согласился, и сегодня мы с моим ангелочком были на съемках в фотомастерской на Виа Нисса. Нас встретил старый фотограф. В очках, с длинными волосами, он был точь-в-точь как волшебник из сказки Андерсена, как сказала про него Анжела. Он улыбался, шутил, говорил всякую чепуху, чем привел малышку в восторг. Съемки проходили весело. Сделали уйму снимков: Анжела анфас, Анжела в профиль, Анжела читает старую книгу. Если из задумки с рекламой ничего не выйдет, по крайней мере, у меня будет подборка отличных фотографий моей крохи.
24 ноября 1973 года
Звонил Лансель, очень извинялся, но сказал, что фотографии Анжелы не подошли заказчику. Тот сказал, что потребуется другая модель: девочка прелестна, но она выглядит очень серьезно, а им нужна проказница, для которой книга — развлечение на минутку.
