Джоджо Мойес - Корабль невест
— Полагаю, стоит обратиться к капитану, чтобы он сообщил новости моей семье. Жду не дождусь, когда мы приедем в Англию. — Но тут в столовой прозвучало ее имя, произнесенное весьма резким тоном. — Письма! — вскочила с места Эвис. — Письма! Со всеми этими треволнениями я совсем и забыла… О, вы двое уже получили. — Она посмотрела на Фрэнсис так, словно внезапно вспомнила нечто важное, и больше ничего не сказала.
— Мои поздравления, — пробормотала Фрэнсис. На Эвис она даже не взглянула.
Имя Фрэнсис выкрикнули одним из последних, спустя час, оно эхом пронеслось по опустевшей столовой. Маргарет уже несколько раз порывалась уйти, чтобы в одиночестве насладиться письмами Джо, а потом снова перечесть их, но отношения между остальными девушками были настолько взрывоопасными, а Джин — еще так ранима, что Маргарет почувствовала себя обязанной подождать подруг.
Эвис получила два письма от родителей и два, правда давнишних, от Иэна, которые он послал через несколько дней после того, как покинул Сидней.
— Нет, вы только посмотрите, какая на них дата! — раздраженно воскликнула она. Похоже, она восприняла как личное оскорбление тот факт, что Джин и Маргарет получили больше писем, чем она. — Написаны шесть недель назад. Если честно, самое малое, что может сделать для нас военно-морской флот, — обеспечить своевременную доставку корреспонденции. Как, ради всего святого, я сообщу ему о ребенке, если он получит мое письмо уже тогда, когда я буду в Плимуте! — С недовольным видом она внимательно изучила марку. — Уверена, это не все. Должно было прийти гораздо больше. Наверняка они оставили бóльшую часть корреспонденции в каком-то богом забытом месте.
— А мне кажется, Эвис, что тебе просто не повезло, — рассеянно заметила Маргарет.
Она уже успела несколько раз перечитать первое письмо от Джо. И предусмотрительно пронумеровала письма, чтобы читать их в нужном порядке.
«Привет, любимая, — писал он. — Надеюсь, что это письмо застанет тебя уже на „Виктории“. Я даже не сразу поверил, когда ты сообщила, что будешь на борту этой старушки. Поищи там Арчи Литлджона. Он радист. Мы были вместе на учениях еще в 44-м. Хороший малый. Он за тобой присмотрит. И вообще, могу поклясться, что все парни на борту с удовольствием приглядят за вами, девушками. А на „Вик“ вас там целый букет».
Маргарет упивалась каждым словом, она, казалось, слышала голос Джо, ее умиляла его святая вера в окружавших их мужчин. Она украдкой посмотрела на Джин, которая внимательно разглядывала письма от Стэна.
— Хочешь, я тебя научу? — спросила Маргарет. — Пока мы на борту? Зуб даю, к концу плавания ты уже будешь вовсю читать.
— Правда?
— А почему нет? — ответила Маргарет. — Часок-другой в день — и ты у нас станешь настоящим книжным червем.
— Стэн не знает… что я не умею читать. Я всегда просила свою подружку Нэнси писать за меня. Понятно? — сказала она. — Но уже на корабле вспомнила, что если попрошу кого-то еще за меня писать, то будет совсем другой почерк.
— Тем более стоит начать учиться, — заявила Маргарет. — Сможешь писать сама. Уверена, твой Стэн даже не заметит разницы.
Джин пришла в такой телячий восторг, что у нее сразу улучшилось настроение.
— А ты действительно считаешь, что я смогу? — то и дело спрашивала она, радостно ухмыляясь, когда Маргарет отвечала утвердительно. Ее мамаша всегда твердила, что она тупая, призналась Джин, ее глаза беспокойно бегали по сторонам. — Прикинь, она сама типа тупая. Застряла на своей крекерной фабрике, а я вот плыву на корабле в Англию. Так?
— Так, — твердо сказала Маргарет. — Ладно, давай сюда свой конверт. Напишу тебе алфавит.
Тем временем к их столу вернулась Фрэнсис. Оторвавшись от своих писем, Эвис подняла на нее глаза.
— Что, только одно? — громко спросила она, не в силах скрыть торжествующую улыбку.
— Это от одного из пациентов, — невозмутимо, с застенчивой гордостью ответила Фрэнсис. — Он уже дома и снова на ногах.
— Как мило, — похлопала ее по руке Маргарет.
— И ничего от твоего мужа?!
— Эвис… — одернула ее Маргарет.
— Что, и спросить уже нельзя?
Все смущенно замолчали.
Маргарет собралась было что-то сказать, но ничего умного в голову не приходило.
— Ну да. Он, наверное, себя не помнит от радости, что скоро тебя увидит, вот и забыл обо всем на свете, — наконец произнесла она.
Эвис многозначительно подняла брови, молча поднялась и вышла из столовой.
Поскольку я не дождалась от тебя ответа ни на письма, ни на телеграммы, то пишу исключительно из любезности, чтобы сообщить, что подала на развод на основании твоего трехлетнего отсутствия. И хотя мы оба знаем, что это не вполне корректно, надеюсь, ты не станешь чинить мне препятствий. Антон оплачивает наш проезд, мой и детей, до Америки, чтобы мы могли наконец воссоединиться. Мы выезжаем из Саутгемптона 25-го числа. Конечно, мне хотелось бы сделать это более цивилизованно, скорее, даже ради детей, но ты, несомненно, намерен продемонстрировать такое же равнодушие, что выказывал мне все то время, что тебя не было.
И вообще, где твое человеколюбие? Ты теперь, вероятно, понимаешь язык исключительно приказов и регламентов. Конечно, тебе сейчас нелегко. Тебе наверняка пришлось увидеть своими глазами и пережить всевозможные ужасы. Но мы здесь просто живем. И могли бы стать твоей путеводной звездой, если бы ты дал нам такую возможность.
И теперь я не чувствую себя виноватой за то, что просто хочу другой жизни, лучшей жизни, для себя и своих детей…
— Что стряслось, Найкол? Ты какой-то бледный. Получил телеграмму «НЕ ЖДУ НЕ ПРИЕЗЖАЙ»? — Валлиец Джонс лежал в гамаке с дюжиной или около того писем, которые он небрежно просматривал. Должно быть, от дюжины женщин.
Найкол посмотрел на него невидящими глазами. Смял письмо и сунул в карман.
— Нет, — сказал он. Прокашлялся, чтобы справиться с внезапной хрипотой, и добавил: — Нет… Просто кое-какие новости из дома.
Мужчины, что были рядом, переглянулись.
— Никто не заболел? — поинтересовался Джонс.
— Нет, — отрезал Найкол, отбив всякую охоту продолжать расспросы.
— Ну, видок у тебя хуже некуда. Если честно, ты уже несколько недель выглядишь довольно паршиво. Похоже, это все ночные вахты. Правда, парни? Знаешь, что тебе нужно, приятель? — стукнул он Найкола по руке. — Увольнительная. И срочно. Ты ведь свободен сегодня вечером, да? Пошли с нами на берег.
— А… Нет, я лучше посплю.
— Это внеплановая увольнительная, приятель. Хочешь — верь, хочешь — нет, Найкол, но даже ты время от времени должен сменяться.
— Нет, я останусь здесь. Надо кое-что подлатать.
— Прости, старина, но так не пойдет. У тебя полный карман бабок, а вот лицо — как помятая задница. Доктор Джонс считает, что единственное лекарство — облегчить карманы и промыть мозги. Сейчас тебе надо пару часиков покемарить. А потом ты пойдешь с нами. И мы погудим так, что чертям тошно станет.
Найкол принялся отказываться, хотя от добродушного подначивания Джонса его немного отпустило. Он представил еще одну ночь под треклятой железной дверью наедине со своими мыслями, и ему стало не по себе.
— Ладно, — сказал он, расправил гамак и легко запрыгнул в него. — Твоя взяла. Разбуди меня за полчаса до ухода.
Они по-прежнему ели за одним столом, причем, как догадывалась Маргарет, вовсе не из желания Эвис продолжать делить с ними трапезу, а скорее потому, что Айрин и ее друзья однозначно дали понять — шушуканьем и холодными взглядами, — что исключили Эвис из своего круга. Маргарет увидела, как Эвис собралась было направиться к их столу, чтобы сообщить радостные новости, но неожиданно обнаружила, что новости уже обсуждаются — и не слишком доброжелательно. Эвис явно была уязвлена, при каждом новом смешке за соседним столом она бросала в сторону компании Айрин сердитые взгляды. Затем пригладила волосы и уселась напротив Маргарет.
— Понимаете, — беззаботно сказала она, — я только сейчас вспомнила, что именно меня всегда раздражало в этой Айрин Картер. Она ужасно заносчивая. И что только я раньше в ней находила?!
— Очень приятно для разнообразия поесть всем вместе, — не обращая внимания на молчание Фрэнсис, ровным тоном произнесла Маргарет.
— Скажи, Фрэнсис, они действительно что-то напутали с твоей почтой или ты и вправду получила только одно письмо? — поинтересовалась Эвис.
— Послушай, Эвис, — громко сказала Маргарет, отставив в сторону тарелку. — Мы тут очень мило болтали о том, как наши мужья сделали нам предложение. Не сомневаюсь, тебе будет приятно рассказать о вас с Иэном, правда?
Маргарет поймала взгляд Фрэнсис и прочла в нем благодарность, а может, нечто совсем другое.
