Японские призраки. Юрей и другие - Власкин Антон
К слову сказать, Фудзивара Мотоцуне скончался вскоре после этого досадного инцидента, а его сын Токихиро ещё не вошёл во вкус борьбы за власть.
Митидзане занимает пост правого министра (левым министром был назначен Фудзивара Токихиро). Традиционно пост левого министра был более значительным, но молодость и странный порок Токихиро обесценили это преимущество. Молодой Фудзивара часто не мог сдержать приступов хохота, овладевавших им в самых неподходящих обстоятельствах. Сугавара Митидзане становится наставником наследника, а дочь учёного мужа занимает престижный пост наложницы государя.
Казалось, положение Митидзане незыблемо и не нуждается в переменах. Вероятно, он сам думал что-то в этом роде. Когда в 894 году было принято решение отправить посольство в Китай, возглавить мероприятие поручили, конечно же, Митидзане (кто лучше него способен понять тонкости общения с китайцами!). Однако Сугавара принялся доказывать, что в посольстве нет никакой необходимости и ехать никуда не надо! Прекрасный оратор преуспел, и миссия сорвалась.
Всё закончилось к 897 году. Уда решил принять постриг и передать власть наследнику Ацукими, вошедшему в историю под именем Дайго. Передавая власть, он настойчиво рекомендовал не забывать услуг верного учёного, что было исполнено с точностью до наоборот. Фудзивара Токихиро, давно ждавший удачного момента, провернул лихую интригу. Он обвинил правого министра в том, что тот совершенно не прав. Дескать, Митидзане задумал свергнуть законного повелителя и посадить на престол своего внука. Совершенно неожиданно на свет божий явились кукла, символизирующая Дайго, и отвратительные предметы колдовского мастерства. Всё это закопал проклятый Митидзане, оказавшийся не только безродным пройдохой и занудным зубрилой китайской бессмыслицы, но и страшным колдуном, наводящим порчу на небесные светила! Совершенно некстати незадолго до описываемых событий случилось затмение солнца, которое тут же повесили на несчастного учёного. Надо отметить, что японские астрологи традиционно не блистали точностью познаний (в отличие от китайских коллег), и объяснение события кознями Сугавара было не хуже всех прочих. Дайго, моментально забывший наставления отца, поверил в эту невероятную околесицу и отправил бывшего наставника прочь из столицы. Та же судьба постигла родню и друзей бывшего министра.
Наш герой отправился в ссылку на остров Кюсю. Путешествие на край света (в Японии эпохи Хэйан край света начинался недалеко от столицы) было обставлено унизительными издевательствами. Опальному министру отказывали в выдаче продовольствия в тех местах, которые он проезжал. На Кюсю потянулись дни, полные унижений, скудости и бессмысленности. Митидзане держался молодцом. Как истинный стоик, он молился за здоровье неблагодарного воспитанника, слагал стихи и надеялся на справедливость.
Рис. Гневный дух Сугавара-но Митидзанэ. Художник Цукиока Ёситоси.
Строчки, пришедшие к нам через вереницу веков, красноречивее любых развёрнутых подробностей.
В 903 году Сугавара Митидзане умер, так и не дождавшись помилования. Можно предположить, что, узнав о смерти давнего соперника, Фудзивара Токихиро дал свободу своему недугу и безумно захохотал. Но тут…
В том же 903 году на страну обрушились страшные ливни, речки превратились в бурные потоки, сносящие всё на своём пути. Год спустя, словно в насмешку, землю поразила засуха, истребившая посадки риса. Затем несколько лет подряд наводнения совершенно дестабилизировали хозяйственную жизнь страны. В столице придворные начали робко шептаться, что вообще-то нельзя было так с заслуженным учёным, да и обвинения в колдовстве — просто смех какой-то. Токихиро распрощался со своим недостатком, начисто забыв, что такое смех и улыбка. 909 год прошёл сравнительно спокойно, и шепотки приутихли, но тут внезапно, без всяких видимых причин, умер сам Фудзивара Токихиро! В следующие годы наш бренный мир покинули сын злополучного интригана и старший сын государя Дайго. Всё это было приправлено соусом из эпидемий и наводнений.
Здесь будет уместно сравнение данных событий с открытием планеты Нептун. Как известно, газовый гигант, невидимый для астрономов XIX века, был открыт заочно, с помощью математических вычислений. Астрономы Джон Адамс и Урбан Леверье, исследовав возмущение в движении Урана, доказали существование невидимого исполина, эти самые возмущения и создающего. После того как на страну обрушились все вышеперечисленные бедствия, здравомыслящие люди заподозрили наличие потустороннего фактора, явившегося причиной бед. Неожиданная смерть Токихиро расставила всё по своим местам. Сугавара Митидзане не простил ложных обвинений и позора и решил оставить последнее слово за собой! Его призрачная воля направляла наводнения, эпидемии и засухи. Перейдя в вечность, он не может забыть несправедливость и будет вредить вечно!
В 923 году Дайго решился принять некоторые меры. Покойному наставнику присвоили второй придворный ранг и сожгли все документы, связанные с его осуждением и изгнанием, намекая таким образом гневному призраку, что инцидент исчерпан.
Митидзане, видимо, придерживался иного взгляда на этот вопрос. Два года спустя скончался младший сын Дайго, а в 930 году покойный книгочей поставил точку в затянувшемся расчёте с бывшим учеником. Молния ударила прямо в крышу дворца, вызвав пожар, в котором сгинуло немало придворных. Злые языки позже говорили, что все погибшие были недругами Митидзане и друзьями Фудзивара. Тут уж стало не до шуток, и гневный онрё получил первый придворный ранг. Можно предположить, что если бы в системе званий и чинов существовало нечто более значительное, то наш призрачный герой получил бы высший статус без малейших промедлений. Сам Дайго умер несколько месяцев спустя, не выдержав горя утрат и вечного страха перед духом неправедно осуждённого Митидзане. Интересно, что и Митидзане, и Дайго были тонкими ценителями поэзии. В правление именно этого государя был составлен знаменитый поэтический сборник «Кокинвакасю» (Собрание старых и новых песен Японии) — бесценное литературное сокровище тех времён.
Семнадцать лет спустя недалеко от столицы было построено святилище в честь Митидзане, а он сам принял на себя обязанности покровителя наук и каллиграфии. После смерти Дайго череда несчастий пошла на спад, но, видимо, никому не хотелось проверять, забыл Митидзане старые обиды или нет. С тех пор нескончаемые поколения учащихся не устают просить помощи у скромного труженика науки, который сумел доказать, что нет ничего страшнее разгневанного книгочея.
Советы дилетанта: Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой. Если вы не относитесь к славному роду Фудзивара, то не существует никакого повода для опасений. Сугавара Митидзане прекратил гневаться много веков назад. В отличие от Тайра Масакадо и Сутоку, которых подозревают в непогасшей злобе, наш герой превратился в мирного покровителя наук, что вполне соответствует его прижизненному настрою. Придворная карьера явилась для него не целью, а лишь побочным эффектом интересной научной дискуссии. Как говорилось выше, ежегодно сотни тысяч школьников и студентов просят Митидзане о помощи, которая так нужна каждому, сдающему экзамен. Никакого страха, кроме страха провалиться на экзамене, никто не испытывает, и мы можем последовать их примеру.
Рассказывая о юрей, всегда интересно найти ту черту, которая придаёт герою рассказа потустороннюю неповторимость, отличая его от собратьев по ремеслу. В случае с нашим героем интересно то, что он не проявлял себя какими-либо внешними демонстрациями. В начале заметки были упомянуты Тайра Масакадо и Сутоку. Голова Масакадо смотрела так гневно, что проходящие мимо места казни не могли сдержать страх. Позже голова и вовсе взмыла в небеса, улетев прочь. Призрак Сутоку явился перед человеком и подробно изложил причины своего гнева, радостно признался в сотворённых кознях и перечислил зловещие планы на ближайшее будущее. Сугавара Митидзане ни в чём подобном замечен не был. Он не являлся после смерти, не вставал из могилы и вообще никак не намекал на своё потустороннее могущество. Вывод о его причастности к катастрофам сделан исключительно людьми и является не более чем предположением. Знаток средневековой истории мог бы привести в качестве примера множество мест, где приблизительно в ту же эпоху умирали дети сильных мира сего, засуха и наводнения затрудняли сельские работы, а эпидемии выкашивали простой и знатный люд. Предположение, что за всеми этими бедами стоят призраки, кажется маловероятным. Однако наш рассказ касается такой неопровержимой темы, как призраки Страны восходящего солнца, и всякие сомнения в их могуществе неуместны.
