Алекс Регул - Не отрекайся от меня (СИ)
- Нет, ни с ним.
Андрей сжал руку Томы крепче.
- Одна?
- Ну… не совсем. То есть, как бы да, но…
«Зачем я вообще с ним на эту тему разговариваю?
Сказала бы, что не одна! Да и всё!
Чего кота тянуть за… хвостик? Блин!»
- Я хотела сказать, что у меня есть любимый мужчина.
Андрей руку так и не выпустил. Поцеловал её, а потом свободной рукой извлёк из кармана брюк небольшой квадратный конвертик, и протянул его Томе.
- Это тебе.
Тома приняла подарок и стала его открывать. Из конвертика в ладонь выскользнула золотая брошь в виде подковы.
- Спасибо. Неожиданно, правда. И дорого. Не надо такие дорогие подарки мне делать.
- Этот подарок дорог лишь, как память.
- Не поняла. Какая память?
- Брошь сделана из наших двух обручальных колец. Моего и остатков твоего. Я их долгое время хранил, а потом подумал, что если нам не суждено быть вместе, то пусть, хотя бы наши кольца сольются в единое целое и принесут счастье. Поэтому брошь в виде подковы. Носи её на счастье. И прости меня.
- Спасибо. Очень трогательно. Я обязательно буду носить твой подарок. И ещё, Андрюш, я тебя уже давно простила.
- Да. Ты простила. А я себя - нет.
Тома подошла ближе и поцеловала его в щеку. Андрей быстро крепко обнял и уткнулся в её волосы. Молча, они стояли, и каждый думал о своём, вспоминая минувшую совместную жизнь. Никто из них не хотел озвучивать эти мысли, боясь услышать, что и другой вспоминает прошлое с той же тоской. И лишь спасительная трель дверного звонка сумела вырвать Тому из объятий Андрея.
Быстро дойдя до прихожей, Тома оробела, увидев, что в квартиру Люба впускает Тимура.
Да и как такого великана не впустить!?
- Тимур?
- Тома, я приехал тебя поздравить с днём рождения.
В руках Томы оказался очередной букет.
- А как ты узнал, что у меня сегодня день рождения?
- Работа у меня такая. Всё узнавать про людей.
- Про всех?
- Нет! – улыбнулся Тимур. – Только про тех, кого в лесу нахожу.
- Понятно. Рада тебя видеть. Проходи в комнату.
Тимур покорно пошел следом за Томой.
- У нас стол почти накрыт. Так что ещё полчасика и будем садиться. Как раз и гости все подойдут.
- Я не помешаю?
Тому удивило желание Тимура остаться, но она не подала виду и заявила, что гостей мало и он, конечно же, не помешает. И тем ни менее, незаметно попросила Любу сбегать в парикмахерскую ещё за стульями.
- Бери два. А-то если ещё кто-нибудь про меня вспомнит, то будет стоять, за праздничным столом.
Вера и Люба помчалась за стульями. Тома же позвала Андрея с балкона, чтобы познакомить мужчин.
- Андрей, познакомься. Это… мой ангел хранитель, Тимур.
Завидев Тимура, Андрей напрягся. Однако крупную мужскую руку, протянутую к нему, всё же пожал. Хотя и подумал, а не сломают ли ему кисть, в процессе рукопожатия? Всё обошлось. Не сломали.
- Тимур, а это - мой бывший муж, Андрей.
- Приятно познакомиться.
- Взаимно, - сухо сказал Тимур и перевёл взгляд с Андрея на интерьер комнаты.
- Ладно, мальчики, вы тут располагайтесь, а я пойду утку в духовке проверю.
Оставив мужчин наедине, Тома в глубине души надеялась, что на сегодня сюрпризов больше не будет.
К шести подошли почти все приглашенные гости. Лишь только Надежда позвонила и, извинившись, сказала:
- Тома, прости я не смогу придти.
- Если муж не отпустил, приходите вдвоём. Я же тебе об этом уже говорила.
- Спасибо, моя дорогая. Но причина не в этом. Прости, сейчас объяснить не смогу. Ещё раз поздравляю с днём рождения. Здоровья тебе! Удачи и всего самого лучшего! Я тебя люблю! Всё, пока!
Тому удивил звонок, ведь Надежда очень ждала этот день. Говорила, что по такому шикарному поводу, грех не напиться. А теперь сама отказалась придти, да ещё и причину не объяснила.
***
Официальная часть дня рождения началась с размещением гостей за праздничным столом.
Тома с опаской смотрела, как Эдуард здоровается с Андреем. Но обменявшись рукопожатиями, мужчины больше не общались между собой. Как будто и не было их дружбы в студенческие годы. Но Тома такому настрою была даже рада.
«Уж лучше так, чем выяснение отношений. А Андрей с Эдуардом могли сцепиться. Слишком тяжелыми взглядами они одаривали друг друга».
Позже Эдуард всё же не выдержал и, подгадав, когда Тома окажется на кухне одна подошел почти вплотную и поинтересовался:
- Андрей сам пришел?
- Нет, блин! Я его телеграммой вызвала! Конечно, сам. А что? Тебя он раздражает?
- Не в этом дело. Я, просто удивился, его увидев.
- Я тоже удивилась, когда он пришел.
Тома, терзаемая подарком, полученным через курьерскую доставку, надеялась, что поймёт, кто автор этого сюрприза. Но получив от Эдуарда дорогой сотовый телефон, растерялась. Теперь ей не на кого было подумать:
«Дима?
Нет… Он же вообще не знает про мой день рождения… Уехал. И даже не интересуется, как я тут без него.
А я тут… никак.
Я одна. Он уехал.
Куда? Я не знаю.
На долго? Я не знаю!
Вернётся? Я не знаю!!
Захочет ли, хотя бы, увидеть меня? Я не знаю!!!
Я ничего не знаю… Меня, как котёнка, бросили и ничего не сказали. Ничего не пообещали. И даже ни в чём не упрекнули.
Почему глядя мне в глаза, не обвинил в связи с Эдуардом? Поверил и бросил… А я жду. На той злосчастной скамейке, на которой всех бросают, жду. А он ничего не сказал… Растворился.
Тоска…
Меня опустошили.
Слёзы? Их уже нет. Я их за эти бессонные ночи столько пролила, что… глаза болят.
Сегодня у меня день рождения. Мой дом полон людей. А у меня в груди пустота. Я выть хочу, от того, что нет со мной Его. А я должна сегодня веселиться. Что б никто не увидел, как мне ху… (худо).
И вот звонок!
Дима???
Нет. Андрей… Сказать что я зла? Нет. Рада? Тем более, нет. Пустота. Мне кажется, что если бы сейчас меня приехал поздравить президент, я бы так же мёртво отнеслась к его визиту. Мне нужен только он - Дима.
Слава Богу, мне удалось надеть маску Радости с утра. Она на мне висит (скособочено, но висит), а в душе надежда на то, что всё же удастся скрыть ото всех ту тупую боль, что застряла во мне.
Андрей… Он как ребёнок, в своих поступках. Честное слово… Зачем пришел?
Подарок ещё этот странный. Хотел меня разжалобить?
Ну, давай ещё и бывшего мужа, который меня предал пожалею. Бедненького, несчастненького.
Мне хочется жалеть себя. А я буду жалеть его. Ну, что, ему стало легче? А мне нет.
И вообще поздно.
Всё поздно. Мне не нужно раскаянье Андрея и мольба о прощении. Сгорело всё. Пылая синим пламенем, и ничего о той любви во мне не сохранилось. Память? Ну, только если она…
