Андрей Воронцов - Называйте меня пророком
Когда настало время идти к самолету, минуя посты охраны, второй пилот, человек ростом с Енисеева, предложил ему надеть свое форменное пальто, а его плащ взял в руки.
— Что же, вы из-за меня пойдете в одном кителе? — смутился Енисеев.
— А погода-то? — улыбнулся пилот. — Плюс! Не озябну. Вот прилетим в Кольцово, там, конечно, шинелька понадобится. У них уже минус.
Выходя, второй пилот пропустил идущего Енисеева вперед, и — любезность за любезность — пришлось идти с ним по коридору рядом.
— Вы знаете, — сказал летчик, — мне так интересно познакомиться с вами! Ведь мы столько слышали о вас от Надежды. И про иркутский самолет, и про польский! Мы все переживали, когда она рассказывала о суде над вами. Мы не верим, что вы виноваты, и очень рады возможности хоть чем-то вам помочь.
— Надежда рассказывала обо мне?.. — пролепетал ошеломленный Енисеев.
— Конечно! — засмеялся пилот. — У нее только и разговору, что о вас. Наши девчонки на отдыхе начинают перемывать косточки мужикам, а она всегда: «А вот мой муж…» Они смеются: «Ну что ты, всё муж да муж, как будто других мужиков нету, о которых стоит поговорить!». А она отвечает: «Мой муж — особенный, с таким бы вы тоже о других не думали».
Шедшая сзади вместе с другими стюардессами Надя услышала, что говорят о ней.
— Вадим Антонович! — воскликнула она. — Можно вас попросить не рассказывать мужу небылицы! Почему это я не разговариваю о других мужчинах? Вон, девочки подтвердят — разговариваю.
— Да ладно, Надежда! — обернулся он на ходу. — Если он у вас пророк, то и так всё знает. У нас иногда летчики из других экипажей безуспешно пытаются приударить за Надеждой и спрашивают: «Почему она такая?» А мы говорим: «Вот если бы ваши жены видели на расстоянии, что вы делаете, вы бы тоже были такие».
Идущий впереди командир посмеивался.
— А что, Илья Петрович, — осведомился Вадим Антонович, — сегодня нормально долетим, без происшествий?
— Да, нормально, — без раздумий подтвердил Енисеев. — Иначе и быть не может.
Но сам он думал об ином: каким он был идиотом, когда подозревал Надю!
Позже, когда они оказались рядом перед посадкой на автобус, он боялся с ней встретиться глазами, и она тоже смотрела в сторону. Но Енисеев ясно ощущал исходящее от Нади тепло и такое же тепло чувствовал в своей груди.
* * *Енисееву досталось место в самом хвосте самолета, у туалета, без соседей. «Айрбас» завел двигатели. Енисеев достал телефон, вставил в него старую «симку» и набрал номер Ступара.
— Илья Петрович! — вскричал тот. — Ну, где вы?! Я вам обзвонился!
— Слушайте внимательно, Ступар. Значит, встречу я назначаю в кафе «Визит» у метро «Тимирязевская» завтра в семнадцать ноль-ноль.
— Где?! Какое кафе «Визит»?
— Не перебивайте. Кафе «Визит» у метро «Тимирязевская». Вы должны пригласить туда как своих сатанистов, так и Владлена Константиновича и Павла Исааковича. Поняли? Можно с охраной. Там уже будет Ефрем со своими. Больше — никого. Кафе закроют на спецобслуживание. Пароль на входе: «Мы от Ступара».
— Позвольте…
— Нет, не позволю. У меня есть связь только с человеком Ефрема, так что остальных придется приглашать вам. И не вздумайте позвать одних сатанистов, потому что я тогда просто не приду, и от дальнейших контактов отказываюсь. Мое условие: на встрече должны быть именно те лица, с которыми я разговаривал. Все без исключения. Я буду следить за этим со стороны. Придут другие или придут не все, я, естественно, тоже не приду. Пора, пора нам вместе обсудить вопросы сотрудничества напрямую, а то вас слишком много, а я один! И скажите и тем, и другим, чтобы не искали меня до встречи и не пытались связаться, это бесполезно. У меня есть свои возможности, о которых они не подозревают. Если хоть один волос упадет с головы моих родственников, я объявлю им войну. У меня нет мордоворотов с автоматами, но есть сила пророческого проклятия. Знаете, что это такое? Врагу не пожелаю! — врал Енисеев. — Вы всё поняли?
— Понял…
— До встречи.
Надя, идущая по проходу и проверяющая, у всех ли пассажиров пристегнуты ремни, напомнила Енисееву:
— Уважаемый пассажир, во время полета пользоваться мобильной связью запрещается. И застегните ремень безопасности, пожалуйста.
Он улыбнулся ей.
— Да-да, извините! Но мы же еще не летим.
Самолет начал выруливать на взлетную полосу.
Енисеев быстро набрал Анатолия.
— Анатолий! Это Енисеев. Передай Ефрему: как и договаривались, забиваю стрелку у тебя на завтра, на семнадцать ноль-ноль. Будут еще две группы клиентов, добивающихся моих услуг. Серьезные, с охраной.
— Какие еще клиенты? — оторопел Анатолий.
— А ты что думал: один твой Ефрем хочет зарабатывать с помощью предсказаний? Меня теперь все знают после того, как показали по «ящику», и от клиентов нет отбоя. Все угрожают: убьем, зарежем! И как я вам всем угожу? Разорвусь, что ли, между вами? Поэтому я и забиваю всем стрелку. Надо договариваться.
— Но это же подстава!!!
— Нет, подстава — это когда бы я сказал тем серьезным дядям: рад бы вам помочь, да мешают одни хлопцы. И вас бы просто отстреляли без всяких базаров. Вы этого хотите? Давайте. Если же не хотите, приходите договариваться. Да, скажи еще Ефрему и Максу вот что: вильнуть и просто не прийти на стрелку нельзя, это будет воспринято как нежелание договариваться, и вашей шайке-лейке всё равно тогда выпустят кишки. Тебе — первому, потому о тебе известно больше, чем о других. Так что постарайся! К шестнадцати тридцати выпроводи всех посторонних из кафе, включая официантку. Подавать будешь сам. На дверь повесь большую табличку «Закрыто на спецобслуживание» и держи мобильник наготове, но никаких звонков, кроме моего, не принимай. Я могу задержаться минут на десять и предупрежу об этом.
— А как я узнаю, кто посторонние, а кто эти серьезные кенты? — с тоской в голосе спросил Анатолий.
— Это ты правильно сообразил. Они скажут: мы от Ступара. Запомни: Сту-па-ра. Бывай.
«Айрбас» тем временем уже во весь дух мчался по взлетной полосе и, когда Енисеев закончил разговор, тяжело оторвался от земли. Енисеев перекрестился, отключил телефон и вынул из него «симку».
8Первыми, в 16.30, в кафе приехали Ефрем, Макс и еще четыре бандита. Они мрачно уселись вдоль стены, поглядывая на вход. На коленях у них лежали пистолеты. В 16.35 появилась служба безопасности сатанистов. Четыре человека в черном пальто остались у входа, остальные, сказав Анатолию: «Мы от Ступара», вошли внутрь и сразу взяли на прицел компанию Ефрема.
— Оружие есть? — спросил командир спецназа.
— Есть, — ответил насупленный Ефрем.
Защелкали взводимые под столом курки.
— Сдайте.
— Такого уговора не было. Сначала сами сдайте.
— Так, ясно, — сказал командир. — Вы, четверо, держите этих на мушке. Шевельнетесь, прошьем очередями! Остальным проверить, нет ли здесь взрывного устройства. Взять под контроль черный ход. Ты кто такой? — повернулся он к Анатолию.
— Х-хозяин.
— Обыскать! А это кто? — указал он любопытствующую физиономию приходящего повара Рашида, которая торчала в окошечке кухни.
— Повар Рашид. Русский плохо понимает, — подняв руки вверх, почему-то с интонациями Рашида сказал Анатолий.
— Тоже обыскать! Зачем здесь повар? Нам сказали, никакой обслуги быть не должно!
— Я готовить не умею, — пробормотал Анатолий. — Что мне гостей — чипсами кормить? Он вам не помеха: ему не понять, о чем здесь говорят. Приготовит всё и уйдет.
Тем временем двое бойцов шарили ферроискателями по стенам и полу кафе.
В 17.41 снаружи у дверей завязалась перепалка:
— Вы кто такие?
— Мы от Ступара!
Командир открыл дверь.
— Впустите!
Звякнул колокольчик над дверью. Вошли люди от Розенкранца и Гильденстерна в масках с оружием наперевес.
— Сдайте стволы! — приказал командир.
Старшой владленовского спецназа отреагировал на это точно так же, как Ефрем:
— Сами сдайте!
Снова защелкали курки, залязгали затворы автоматов.
— Что вы, с ума сошли? — возмутился розенкранцевский старшой. — Перестаньте целиться! Мы здесь для чего — воевать? Мы должны охранять своих хозяев. Давайте определим им места и способ эффективной защиты.
— Я хочу, чтобы мои хозяева сидели здесь, — командир от сатанистов указал на места вдоль стены, занятые уголовниками.
— Щас! — ощетинился Ефрем. — Кто первый занял, того и место.
— Господа! — подал голос Анатолий. — Давайте, как на корпоративе, составим столы буквой «П», каждый займет свою сторону и никому не будет обидно.
— Хорошая идея, — согласился владленовский старшой. — Ну-ка, ребята, взялись за столы! И вы тоже! — повернулся он к уголовникам.
