Дмитрий Новоселов - Нарушители правил
– Тебя, – вернувшись, сказала девушка и протянула мне трубку.
– Алло. Это Аркадий. Мы грузим товар, минут через сорок поедем на склад. Будешь принимать?
– Да. Скоро приеду.
Беатриса собрал со стола грязные тарелки и налил в кружки растворимый кофе.
– Мне нужно поехать по работе, – сообщил я всем. – Вы тут решайте. Жанна, дай, пожалуйста, мне твою трубку для связи, свой я включать боюсь.
Впервые за время командировки, я оделся с утра как человек и вышел на улицу. На этот раз, меня не поджидали никакие опасности. Никто на меня не нападал, и, похоже, никто за мной не следил. Я поймал такси и велел шоферу ехать в первую очередь в хозяйственный магазин. Решил купить два навесных замка, чтобы все было по-честному, и ключи до передачи дел были только у меня. В магазине на глаза попался сейф. Точь-в-точь, как у Захарова в кабинете. Даже цифры и буквенный логотип полностью совпадал.
Я нашел в записной книжке Жанниного телефона абонента «дом» и нажал вызов. Трубку снял Беатриса. Я сообщил ему адрес и название магазина.
– Там есть в продаже точно такой же сейф, как у Захарова, – сказал я. – Сходи, посмотри, можно ли что-нибудь с ним сделать.
Это известие было воспринято Беатрисой с искренней радостью. Я понял, что постоянно думаю о похищении.
Раз уж все равно думаю, то думы эти лучше систематизировать. В голове стал складываться некий подготовительный этап.
Мы приехали на место. Я отпустил шофера, чуть не забыв на заднем сиденье коробку с замками. Прежде чем войти на территорию базы, сделал еще один звонок. На этот раз на связи была Жанна.
– Беатриса уже уехал? – зачем-то спросил я.
– Нет. Переодевается.
– У тебя остались еще визитки?
– Да. Целая куча.
– Нужно съездить в БТИ и получить технический паспорт Захаровского офиса со схематичным планом всех этажей, включая цоколь и подвал.
– А что такое БТИ?
– Бюро технической инвентаризации. Там просто так ничего не дают. Нужно сыграть роль и заплатить немного денег. Сориентируешься на месте.
– Я справлюсь, – уверенно сказала Жанна. – Только я не знаю, где оно находится.
– Для этого есть справочное. И еще, попробуй попасть в архив. Раньше на месте Захаровского офиса был большой универмаг. Вот бы достать и его полную карту.
– Если она существует, то я ее принесу.
– Дай-ка мне этого Индиану.
На той стороне послышалась возня.
– Алло, – побитым голосом отозвался Джонс. Он капитулировал и признал меня вожаком стаи.
– Ты будешь отвечать за транспорт. Подготовь машину. Чтобы она работала как часы и рвала с места.
– Да будет с нами сила!
– Это да?
– Это да.
Блин, джедай недоделанный. «Вертолет нам будет не по карману»! С кем я связался?!
У ворот остановился Аркашкин «Фокус», вслед за ним подрулил «КАМАЗ» тентовик. Я пошел им навстречу, пора было приниматься за работу.
Аркашка был чем-то недоволен. Он хмурился и разговаривал со мной без энтузиазма. Он привез грузчиков и молодую очкастую девчонку с кривыми ногами под ситцевой юбкой. Три оборванца вышли из «Форда» и еще трое из кабины грузовика. Морды у грузчиков были не первой свежести. Они страшно матерились, вгоняя в краску и без того робкую бухгалтершу. Аркашка открыл ворота и велел все коробки скидывать на пол. Максимум в два ряда, чтобы ничего не испортить. КАМАЗ был набит под завязку. После открытия дверей на пол упали три коробки. Одна из них порвалась, и по грязному бетону рассыпались разноцветные пластмассовые линейки. Небритый дед с цыпками на руках принялся их собирать, причем делал он это нарочно медленно, чтобы не работать.
Девчонка крыжила на транспортной накладной количество коробок, а я, стараясь уследить за происходящим по своему экземпляру, бегал по базе и указывал мужикам, куда ставить товар с тем расчетом, чтобы потом было удобно грузить обратно.
– Я нанял два КАМАЗ-а, но почти все уместилось в одну машину, – рассказывал Аркашка. – Товар дорогой и места занимает немного. Вторую машину пришлось отпустить. Остатки сейчас подвезут на ГАЗели.
Дело спорилось. Через час все было кончено. Я хотел рассчитаться с водителем, но Аркашка благородно взял эту обязанность на себя. Тут подоспела ГАЗель. Ее раскидали за двадцать минут. Грузчики тоже получили бабки из Аркашкиных рук, и, деля добычу, пошли в ближайший гастроном. Мы остались втроем. У девчонки по накладной все совпало. Я ей поверил и не стал пересчитывать по новой. Для порядка я открыл несколько коробок и сверил их содержимое с данными накладной. Мы все прекрасно понимали, что все это – формальность, но вели себя, как положено при передаче крупных материальных ценностей. Основную часть долга занимал бренд “Cabinet”. Папки регистраторы, настольные наборы, степлеры и дыроколы. Всего триста пятьдесят наименований. На первый взгляд все было в порядке.
Я вспотел. Аркашка тоже. Он принес из машины ПЭТ бутылку теплой минеральной воды и предложил мне. Я давился, но пил. Очкастая сказала, что без стакана не может, поэтому остатки достались самому Аркашке.
Я повесил на ворота новые замки и положил ключи в карман. Аркадий предложил довести меня в любую точку города, но я отказался, решив, прогуляться. Девчонка, смущенно поправляя прилипающую к костлявой заднице юбку, села на заднее сиденье «Форда», и они, помахав, умчались. Я же опечатал склад и, расписавшись в журнале у охранника, тоже отправился восвояси.
Долго не мог поймать такси. В этой дыре машины почти не ездили. Мне пришлось пройти пару кварталов до более оживленной улицы, прежде чем удалось оседлать частника. По пути попались на глаза шесть предвыборных плакатов, с четырех из них прищурившись смотрел Захаров. На одном черной краской аэрозольным баллончиком было написано «говнюк».
Оказавшись в центре, я первым делом купил себе мороженого. Прошел пешком мимо междугороднего телефона до офиса Захарова и сел на лавочку.
Со стороны главного входа пройти в здание незамеченным не представлялось никакой возможности. Я высматривал камеры наблюдения. Их не оказалось. По крайней мере, я не заметил. Двойная стеклянная дверь, два окна слева, два окна справа. Не окна – витражи. Внутри два охранника. Все насквозь просматривается. Нужно зайти с тыла.
Я перешел улицу и завернул за угол здания. От торца дома шел кованый забор с кирпичными столбами. Я прошел до конца забора. Всего пять столбов, между ними – десять шагов, итого пятьдесят метров. За забором располагалась стоянка для машин шириной метров семь. Вдоль всего забора шло еще одно здание, расположенное под углом девяносто градусов к строению, в котором располагался офис Захарова. Если и существует еще один вход в Захаровский офис, то он с той стороны строения. Я повернул вслед за забором и оказался в глухом дворе, ограниченном по периметру полуразвалившимися стенами из красного кирпича. Из двух подъездов действующим был всего один. На нем висела табличка «Центр охраны памятников культуры». Две оставшиеся двери были заколочены досками. Прислонившись к обшарпанной стене, стояла фанерная вывеска метр на метр, на которой было написано: «Реконструкция». Двор был глухой и безлюдный. Сквозь асфальт пробивались лопух и одуванчики. Никакой охраны.
Я подумал, что, скорее всего, раньше, при совке этот аппендикс служил в универмаге подсобкой. Справа виднелся старый проем ворот, через которые грузовики могли подать назад, под крышу и встать под разгрузку. Сейчас этот проем был заложен свежим кирпичом. Слева на уровне цоколя из-за крапивы виднелись створки дверей дебаркадера, ведущего в подвальное помещение. Я подошел к этой застарелой ржавчине и потянул за ручку. Дверь подалась. Снизу пахнуло сыростью и затхлостью. Без фонарика в этой кромешной тьме делать было нечего. Наличие данного лаза меня весьма обрадовало. Появилась надежда, что намечаемое мероприятие не окажется мертворожденным чадом местного городского дурачка. Лишь бы там, под землей не был замурован проход. Я еще раз посмотрел на окна, выходившие во дворик. Никакого шевеления. Судя по всему всем было глубоко наплевать на культурное наследие.
Вернувшись в нашу штаб-квартиру, я застал своих бойцов в приподнятом настроении. Отсутствовал рядовой Джонс, но он не являлся ключевой фигурой, тем более, как уверил меня Беатриса, Инди тоже не сидел без дела, а ковырялся в своем драндулете. Еще Беатриса сообщил, что поход в магазин увенчался успехом.
– Я открою эту коробку за семь минут, – пообещал он.
Было непонятно, почему за семь, а не за пять, или там, за десять. Но именно эта точность и заставила меня поверить ему на слово. В доказательство своих слов Беатриса извлек из тумбочки какие-то гнутые железки на кольце и погремел ими у меня под носом. Он выглядел очень свирепо. Настоящая обиженная судьбой, агрессивная домохозяйка.
