Наталья Сняданко - Агатангел, или Синдром стерильности
Я попыталась представить себе, как отнесутся к этому предложению люди, которые и так работают практически без выходных, круглосуточно и без зарплаты. Хотя с другой стороны, если каждый сможет большими буквами написать все, что думает об Основателе, на его портрете, это может оказать неплохой терапевтический эффект.
Два следующих дня мистер Арнольд проводил лекции по маркетингу для отделов рекламы и сбыта (укаждогочеловекадваполушарияголовногомозга и т. д.). Отличалась только вторая часть каждой из лекций. Отделу рекламы мистер Арнольд рассказывал, как создавать рекламное портфолио, какие аргументы приводить в разговоре с рекламодателем, как накапливать базу данных потенциальных подписчиков и спонсоров, как писать рекламные тексты, как находить нужные номера телефонов и т. п. Реакция сотрудниц отдела рекламы понравилась мистеру Арнольду гораздо больше, чем реакция журналистов. Девочки с героическими фамилиями завороженно слушали откровения голландца, время от времени задавая примерно такие вопросы:
— А если рекламодатель не хочет рекламироваться, что делать?
— А в Голландии бывает реклама по бартеру?
— Сколько у вас зарабатывает рекламный агент?
Мистер Арнольд терпеливо отвечал на все, даже самые бессмысленные, вопросы и был очень доволен результатами своего труда. В конце лекции для рекламного отдела он порекомендовал оригинальный и, с его точки зрения, отвечающий имиджу газеты способ привлечь дополнительные деньги на развитие газеты методом фандрейзинга. Для этого нужно закупить грузовой трейлер резиновых уточек, желательно в желто-синих цветах, чтобы читатели видели патриотизм издания, пустить уточек плавать в местный водоем, желательно в воскресенье, и собирать по нескольку условных единиц с каждого, кто захочет выловить себе такую уточку с яркой надписью «КРИС-2». «Делать деньги можно из всего», — убежденно заявил наш голландский гость. Сотрудницы отдела рекламы вдохновенно отреагировали на его предложение и живо совещались, как им обсудить с паном Незабудко воплощение этой идеи в жизнь. Мне не хотелось их огорчать, поэтому я не высказала вслух свои сомнения насчет того, что вырученных таким образом средств может в результате оказаться гораздо меньше, чем стоит трейлер резиновых уточек. И это в ситуации, когда уже месяц не за что купить даже бумаги для факса.
Сотрудникам отдела сбыта мистер Хомосапиенс посоветовал организовать новый вид сервиса: развозить газеты подписчикам на велосипеде, чтобы заменить банальные услуги почты. Газете нужно было всего-навсего нанять для этого школьников и студентов. Такая форма доставки проявила себя в Голландии как гораздо более оперативная и эффективная, чем обычная почта. Сотрудники отдела сбыта согласились с мистером Арнольдом, хотя и не знали, как именно удалось бы решить небольшую проблему, состоящую в том, что ключи от почтовых ящиков находятся у почтальона, поэтому газеты придется разносить непосредственно под двери подписчикам. А учитывая количество велосипедных краж и узкие лифты в наших многоэтажках, бедным школьникам и студентам пришлось бы носить велосипеды на руках на 4-й, 5-й, а то и 9-й этаж. «Одна фирма уже проводила такой эксперимент, — рассказал один из слушателей. — Сервис действительно пользовался немалой популярностью среди клиентов, но невозможно было найти желающих выполнять эту работу. Люди увольнялись, проработав всего несколько дней».
— Вы должны искать новых читателей вот здесь, среди людей, у которых доминирует правое полушарие головного мозга. Эти люди умеют зарабатывать деньги, в отличие от интеллектуалов, которые умеют их только тратить, — каждый раз восклицал мистер Арнольд, когда мы ходили обедать или ужинать в один из дорогих ресторанов, где он с наслаждением лакомился осетриной, икрой и прочими деликатесами украинской кухни, всегда удивляясь скромной, по его представлениям, сумме счета.
Нас окружали в основном парни разных степеней бритоголовости и девушки в мини-юбках критической длины, все в одинаковых кожаных куртках, с выражениями лиц, отвечающими неписаному стандарту, в который вряд ли входила привычка читать что бы то ни было, кроме разве что инструкций к мобильным телефонам. А фото любого из них, занятого просмотром «Дискурса КРИС-2», «Арт-КРИСа» или же «КРИСа духовного», обязательно вдохновило бы нашего карикатуриста. Не знаю, изменил бы мистер Арнольд свое мнение, понимай он их разговоры, но я ему искренне завидовала, ведь он был избавлен от удовольствия слушать эти диалоги.
В тот день мы с мистером Хомосапиенсом, как всегда, начали свою работу в 9:00. В редакции было еще пусто, наверное, вчера поздно сдали номер, я сварила кофе, и не успели мы еще сделать по глотку, как внезапно в комнату (а это был кабинет пана Фиалко) ворвалась какая-то тетенька, за нею бежал растерянный охранник, который не сумел сдержать напор посетительницы. Тетенька активно размахивала газетой и негодующе жестикулировала.
— То, что вы творите, — просто хамство! — задыхаясь, выпалила она с порога. — Так нельзя, я требую компенсации!
— Что случилось? — поинтересовался мистер Арнольд.
— Так вы еще и на иностранцев работаете? Тогда ничего удивительного, тогда я все понимаю. Вы только посмотрите на это! — Ее негодование, казалось, могло снести стены небольшого кабинета. Массивная фигура женщины неумолимо надвигалась на нас, и даже дородный мистер Арнольд, видимо, ощущал себя не слишком комфортно, а я на всякий случай вжалась в кресло, вцепившись в подлокотники.
— Вы только посмотрите, что сделали с моей статьей! Я — известный тигиринский деятель культуры, мои работы отмечены многочисленными премиями и наградами, и как вы после этого могли такое сотворить с МОИМ (это слово нужно было бы еще дважды подчеркнуть и снабдить тремя восклицательными знаками) текстом? Вот, сравните!
И тетенька ткнула мне под нос газету с выделенной в ней фразой «Тигиринское искусство еще не совсем деградировало», а потом рукописный текст, в котором значилось: «Тигиринское искусство уже почти совсем деградировало». Я перевела прочитанное мистеру Арнольду. Тетенька продолжала возмущаться:
— Так изуродовать статью! И чью?! Да вы все еще под стол пешком ходили, когда я уже была признанным тигиринским деятелем культуры, я прекрасно ориентируюсь в ситуации, и если я написала, что искусство уже почти совсем деградировало, какое вы имели право исправлять и так грубо обращаться с текстом?!
Охраннику после многократных попыток все же удалось вывести тетеньку из нашей комнаты. А мистер Арнольд еще долго пребывал под впечатлением:
— Ваши читатели просто не знают меры. Как можно обижаться на такое незначительное исправление? Редактор для того и существует, чтобы исправлять то, что считает нужным. У нас бы такого скандального автора дальше охранника вообще не пустили бы и никогда больше не печатали бы ее статей. Это неслыханно! Со всякой ерундой бежать сразу к главному редактору. Да что она о себе думает?
Этот эпизод мистера Арнольда просто поразил. Он еще долго размышлял над отличиями между голландским и украинским менталитетом, пытался оправдать их особенностями климата, исторического, экономического и общественно-политического развития, просто оправдать или просто понять, но день закончился, а мистер Арнольд так и не смог смириться с этим, по его словам, «беспрецедентным инцидентом». Я решила не расстраивать его еще больше и не сказала, что подобные сцены происходят в редакции практически еженедельно.
Из материалов следствия
Следователь (далее — С): Когда, где и при каких обстоятельствах Вы последний раз видели пропавшего гражданина Голландии мистера Арнольда Хомосапиенса?
Допрашиваемый (далее — Д): 8 марта в ресторане «Интерэкстрим», где наша редакция праздновала выход 500-го номера.
С: Как вел себя мистер Хомосапиенс во время вечеринки?
Д: Он произнес тост «За коммерцию и процветание», все выпили, кроме пана Айвазовски, потом пошел танцевать с сотрудницами рекламного отдела. Потом предложил тост «За новые направления развития, забудем старое», все снова выпили, кроме пана Айвазовски и пана Незабудко. Потом пан Незабудко подсел ко мне, и мы стали говорить о старых добрых временах, дальнейшее я плохо помню в деталях, извините. Мы с паном Незабудко и паном Айвазовски взяли такси и поехали ко мне, засиделись до утра, и все вместе пришли сюда на допрос, почему-то все три вызова принесли на мой адрес.
С: Как Вы относились к мистеру Хомосапиенсу?
Д: Я мало с ним общался, только через переводчика. Но, хотя я не против, чтобы «КРИС-2» превратился в успешный коммерческий проект, не хотелось бы уподобляться бульварным изданиям, хватит с нас засилья русскоязычной попсы. Газета, которая не воспитывает своего читателя, не заслуживает уважения, поэтому не знаю, мог бы я работать в такой газете. А лично против мистера Арнольда я ничего не имею. Не имел, извините.
