Кристофер Мур - Практическое демоноводство
Ривера пришел в себя, когда Рассол завел двигатель. Над полицейским стояла Мэвис Сэнд с его револьвером в руке, но и она, и Говард смотрели в другую сторону – наблюдали за тем, что происходит на склоне холма. Ривера повернул голову и увидел Цапа. Монстр держал за горло Эффрома Эллиота.
– Санта Мария! Что это за чертовщина?
Мэвис направила на Риверу оружие:
– Лежи тихо.
Не обратив на нее внимания, Ривера вскочил и кинулся к своей машине. Он откинул крышку багажника и выхватил из стойки винтовку со слезоточивым газом. Пробегая мимо “ягуара” Говарда, он притормозил, открыл заднюю дверцу и прихватил охотничье ружье Роберта.
К тому времени, как он снова увидел склон, грузовик был уже перевернут, а чудовище рвало когтями дверцу. Ривера отбросил полицейскую винтовку и вскинул ружье. Ствол он укрепил в развилке дерева, передернул затвор, дослал патрон, склонился к прицелу и поймал морду чудовища в перекрестье линий. И стараясь не закричать от ужаса, нажал на спуск.
Пуля попала демону прямо в открытую пасть и отбросила его на фут от кабины грузовика. Ривера быстро дослал еще один патрон и выстрелил снова. И еще раз. Когда боек сухо щелкнул по пустому патроннику, монстра отнесло уже на несколько футов от грузовика, но он по-прежнему рвался к машине.
– Санта Мария, твою мать! – только и вымолвил Ривера.
* * *Джан Ген Джан взобрался по склону к тому месту, где Трэвис склонился над Амандой и Дженни.
– Свершилось, – сообщил джинн.
– Так сделай же что-нибудь! – рявкнул Трэвис. – Помоги Гасу.
– Без его приказаний я могу выполнять распоряжения только своего предыдущего повелителя, – ответил джинн и показал на небо.
Трэвис заметил, как из облаков спускается к земле нечто белое, но было далеко, и он не разглядел, что именно.
Цап оправился от попаданий охотничьих пуль и снова бросился на грузовик. Подцепив когтями опорную стойку, он вырвал дверцу и отшвырнул ее куда-то за спину. В кабине на ремнях безопасности по-прежнему висел Август Рассол. Он повернул голову и спокойно посмотрел на демона. Цап уже замахнулся, чтобы нанести смертельный удар, который отделил бы голову Рассола от туловища.
Рассол улыбнулся демону. Цап замер.
– Ты что – псих? – спросил он.
Рассол не успел ответить. От пронзительного совиного визга ветровое стекло грузовика разлетелось на мелкие осколки. Цап только поднял голову – гигантские когти схватили его поперек туловища и рывком подняли в воздух. Он взмыл в небо, колотя кулаками по птичьим лапам.
Сова удалялась от земли так быстро, что через секунду превратилась в крохотную точку в лучах солнца. Точка двигалась к горизонту.
Когда Трэвис расстегнул пряжку ремня, Август Рассол все еще улыбался. Рухнув вниз, он ударился раненым плечом о потолок кабины и потерял сознание.
* * *Придя в себя, Рассол увидел, что все собрались вокруг него. Дженни прижимала голову Аманды к плечу. Старушка рыдала.
Рассол переводил взгляд с одного лица на другое. Кого-то не хватало.
Первым заговорил Роберт:
– Скажи Джан Ген Джану, чтобы вылечил тебе плечо. Он не сможет этого сделать, пока ты ему не скажешь. А потом попроси срастить мне руку.
– Сделай, – произнес Рассол. Боль из плеча тотчас же ушла.
Рассол сел.
– Где Эффром?
– Он не выдержал, Гас, – ответил Роберт. – Сердце остановилось, когда демон швырнул его на землю.
Рассол посмотрел на джинна.
– Оживи его.
Джан Ген Джан сокрушенно покачал головой:
– Этого я не могу.
– Прости меня, Аманда, – сказал Рассол и повернулся к джинну: – Куда делся Цап?
– Он на пути в Иерусалим.
– Не понял?
– Я солгал тебе, Август Рассол. Извини меня. Я был связан последним приказанием своего бывшего хозяина. Соломон велел мне вернуть демона в Иерусалим и приковать его к огромному камню перед входом в великий храм.
– Но почему же ты мне не сказал?
– Я думал, ты никогда не дашь мне силы, если узнаешь об этом. Я – трус.
– Не смеши меня.
– Все было так, как сказал Цап. Когда ангелы спустились, чтобы согнать мой народ в преисподнюю, я не позволил своей расе сражаться. Битвы не было, это я говорил тебе. Мы все пошли, как ягнята на бойню.
– Джан Ген Джан, ты не трус. Ты – созидатель, ты же мне сам говорил. Разрушать и воевать – не в твоей природе.
– Но я воевал. Стремясь остановить Цапа, я пытался оправдаться. Мне хотелось сделать для людей то, чего я не сделал для своей расы.
– Уже не важно, – ответил Рассол. – Все кончено.
– Нет, не кончено, – возразил Трэвис. – Не получится приковать демона к скале посреди Иерусалима. Вы должны отослать его назад, в преисподнюю. Прочесть последнее заклинание. Говард перевел его, и мы ждали, пока вы придете в себя.
– Но, Трэвис, – ты же не знаешь, что станет с тобой. Ты можешь умереть на месте.
– Я до сих пор связан с демоном, Гас. Это все равно не жизнь. Я хочу освободиться. – Трэвис протянул ему заклинание и подсвечник с Печатью Соломона внутри. – Если его не прочтете вы, это сделаю я.
– Ладно уж, – проворчал Рассол.
Трэвис посмотрел на Дженни, и та отвернулась.
– Прости меня, – сказал он.
Роберт подошел к жене и обнял ее, а Трэвис направился вниз по склону. Когда он скрылся с глаз, Август Рассол начал читать слова, призванные отправить демона Цапа в ад.
* * *Трэвиса они нашли на заднем сиденье “ягуара” Говарда. Первым до машины добежал Август Рассол.
– Я все сделал, Трэвис. Ты как?
Тот поднял голову, и Рассол сделал над собой усилие, чтобы не отпрянуть в ужасе. Лицо демоновода избороздили глубокие морщины, темные волосы поседели. Если бы не глаза, яростные и молодые, Рассол бы его не узнал. Трэвис улыбнулся. Во рту у него еще оставалась пара зубов.
Голос его прозвучал по-прежнему молодо:
– Было совсем не больно. Я думал, что превращусь, как какой-нибудь Лон Чейни[7], но все произошло не так. Я вдруг состарился. И только.
– Хорошо, что хоть не больно, – вздохнул Рассол.
– И что мне теперь делать?
– Не знаю, Трэвис. Мне нужно подумать.
36
Дженни, Роберт, Ривера, Аманда, Трэвис, Говард и Паук
Ривера отвез Роберта и Дженни домой. Они сидели сзади, обнявшись, и за всю дорогу не произнесли ни слова – только поблагодарили, когда Ривера их высадил. По пути в управление Ривера попытался придумать какую-нибудь историю, которая спасла бы его карьеру. Но любая версия стала бы верной дорогой к увольнению по психической непригодности. В конце концов, он решил рассказать все до того момента, как исчез Сквозняк.
Через месяц Ривера наливал посетителям кока-колу в “7-11”. То было прикрытие – на самом деле, он шел по следу банды грабителей, уже полгода терроризировавших окрестные гастрономы. Когда банду арестовали, Ривере присвоили звание лейтенанта.
Аманда и Трэвис поехали с Говардом. По просьбе старушки, Джан Ген Джан превратил тело Эффрома в камень и поместил его в пещеру. Когда Говард остановил “ягуар” перед домом Эллиотов, Аманда пригласила Трэвиса зайти и чего-нибудь выпить. Тот поначалу отказался, чтобы не мешать горю вдовы.
– Неужели ты так ничего и не понял, Трэвис? – спросила она.
– Наверное, нет.
– Тебе не приходит в голову, что Цап и Джан Ген Джан уже доказали – Эффром не покинул нас? Мне будет его не хватать, но он остался со мной. И сейчас я не хочу быть одна. Я же помогла тебе, когда ты об этом попросил. – И она открыла дверь.
Трэвис вошел в дом.
А Говард отправился к себе сочинять новое меню для ресторана.
Главный технический сержант Гвоздворт так никогда и не выяснил, ни что стало с Роксанной, ни кем она была на самом деле. Сердце его было разбито. От горя он не мог ничего есть, сбросил сто пятьдесят фунтов, познакомился с девушкой на собрании заядлых компьютерных пользователей и женился на ней. Компьютерным сексом он больше никогда в жизни не увлекался – во всяком случае, за пределами своего дома.
37
Хорошие парни
Август Рассол отказался ехать. Ему хотелось пройтись пешком. Ему нужно было подумать. Рядом шагал Джан Ген Джан.
– Я могу починить тебе грузовик. Он будет летать. Хочешь? – предложил джинн.
– Зачем он мне? Я даже не уверен, хочется ли мне идти домой.
– Ты можешь поступать, как пожелаешь, Август Рассол.
– В магазин мне тоже не хочется. Подарю, наверное, свой бизнес Роберту и Дженни.
– Мудро ли сажать пьяницу в винную бочку?
– Он больше не будет пить. Дом я тоже хочу оставить им. Утром оформлю все бумаги.
– Готово.
– Что – и только-то?
– Ты сомневаешься в слове Повелителя Джиннов?
Некоторое время они шли молча. Потом Рассол заговорил снова:
– Как-то неправильно, что Трэвис прожил так долго, а ни жизни, ни любви у него не было.
– Ты хочешь сказать – как ты сам?
– Нет, не как я. У меня была хорошая жизнь.
