Анна Гавальда - Просто вместе
— Поешь с нами? — спросил ее Франк.
— А это обязательно?
— Нет.
— Тогда я, пожалуй, выйду пройтись…
— Как хочешь… Все в порядке?
— Да. Тяжеловато, конечно… Но вы здорово работаете…
— Смеешься? Да там и делать-то нечего… Даже клиентов нет!
— Ну…
— Вернешься через час?
— А то…
— Сразу не выскакивай, остынь хоть чуть-чуть, не то простудишься…
— Ладно.
— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Нет-нет. Хочу побыть одна…
— Ты должна что-нибудь съесть, обязательно.
— Конечно, папочка.
Он пожал плечами.
— Тссс…
Она заказала сэндвич в кафе, куда ходят одни только туристы, и села на скамью у подножия Эйфелевой башни.
Она соскучилась по Филиберу.
Достала сотовый и набрала номер замка.
— Добрый день, у аппарата Альенор де ла Дурбельер, — произнес детский голос. — С кем имею честь?
Камилла растерялась.
— Э-э-э… Я… Могу я поговорить с Филибером?
— Мы сейчас обедаем. Хотите что-нибудь передать?
— Его нет?
— Он дома, но мы обедаем. Я ведь объяснила…
— А… Ну да, конечно… Нет, передавать ничего не нужно, просто скажите, что я его целую и желаю счастливого Нового года…
— Не могли бы вы напомнить ваше имя?
— Камилла.
— Просто Камилла?
— Да.
— Очень хорошо. До свидания, мадам Простокамилла.
До свидания, маленькая соплячка.
Черт, да что все это значит? Что за выкрутасы?
Бедный Филибер…
— В пяти разных водах?
— Да.
— Он будет просто стерильным!
— Именно так…
Камилла потратила на салат чертову прорву времени. Каждый лист следовало перевернуть, отсортировать по размеру и чуть ли не под лупой разглядеть. Она никогда не видела такого разнообразия размеров, форм и цветов.
— А вот это что такое?
— Портулак.
— А это?
— Шпинат.
— А это?
— Сурепка.
— А это?
— Ледяная голова.
— Красивое название…
— Откуда ты такая взялась? — спросил ее сосед.
Она прекратила допрос.
Потом она вымыла специи и высушила их в специальной гигроскопичной бумаге. Травки следовало разложить по кастрюлькам из нержавейки и старательно перебрать, прежде чем украшать ими холодные закуски. Она колола грецкие орехи и фундук, чистила инжир, очистила гору лисичек и наделала кучу масляных шариков двумя ребристыми шпателями. Следовало быть очень внимательной и положить на каждое блюдечко один шарик из сладкого масла, другой — из соленого. В какой-то момент она засомневалась, и ей пришлось попробовать масло, подцепив кусочек кончиком ножа. Бррр, гадость! Она терпеть не могла масло и стала вдвое внимательнее. Официанты продолжали разносить кофе посетителям, напряжение в воздухе росло с каждой минутой.
Кое-кто работал молча, другие потихоньку матерились, а шеф изображал говорящие часы:
— Семнадцать часов двадцать восемь минут, господа… Восемнадцать часов три минуты, господа… Восемнадцать часов семнадцать минут, господа… — Он как будто решил довести их до безумия.
Делать ей было больше нечего, и она стояла, опираясь руками о свой рабочий стол и поднимая то одну ногу, то другую, чтобы хоть чуть-чуть снять усталость. Ее сосед по столу упражнялся, выделывая узоры из соуса вокруг ломтика фуа гра на прямоугольных тарелках. Легким движением он встряхивал ложечку и вздыхал, разглядывая причудливые зигзаги. У него ни разу не получилось ничего путного. И все-таки это было красиво…
— Что ты хочешь нарисовать?
— Не знаю… Что-нибудь оригинальное…
— Можно я попробую?
— Давай.
— Как бы не испортить…
— Да ничего, валяй, я просто тренируюсь, это не для клиентов…
Первые четыре попытки вышли плачевными, но на пятый раз она поймала движение…
— Эй, гляди-ка, очень хорошо… Можешь повторить?
— Нет, — засмеялась она. — Боюсь, что нет… Но… Может, у вас есть шприц или что-нибудь в этом роде?
— Ну-у…
— Мешочки с наконечниками?
— Должны быть. Посмотри там, в ящике…
— Наполнишь его соусом?
— Зачем?
— Так, есть одна идея.
Она нагнулась, высунула язык и нарисовала трех маленьких гусей.
Марк позвал шефа.
— Это что еще за глупости? Дети мои, мы не в студии Уолта Диснея!
И он удалился, качая головой.
Расстроенная Камилла пожала плечами и вернулась к своему салату.
— Все это не готовка… А полная фигня… — продолжал он ворчать с другого конца кухни. — И знаете, что хуже всего? Сказать, что меня убивает? А то, что этим недоумкам наверняка понравится. Сегодня люди хотят именно этого — глупых сюсечек! А, ладно, в конце концов, сегодня праздник… Вперед, мадемуазель, принимайтесь за дело — вам предстоит изобразить ваш птичий двор на шестидесяти тарелках… Живо, малышка!
— Отвечай: «Да, шеф!» — подсказал Марк.
— Да, шеф!
— Я ни за что не сумею… — простонала Камилла.
— Рисуй по одной птичке на каждой тарелке…
— Слева или справа?
— Слева, это логичнее…
— Не будет выглядеть по-идиотски?
— Да нет, получится забавно… В любом случае выбора у тебя нет…
— Лучше бы я промолчала…
— Принцип номер один. Будет тебе наука… На, держи, вот хороший соус…
— А почему он красный?
— Основа свекольная… Начинай, я буду передавать тебе тарелки…
Они поменялись местами. Она рисовала, он отрезал ломти фуа гра, располагал на тарелках, посыпал смесью перца и соли, передавал третьему участнику их маленькой команды, который с ювелирной точностью раскладывал листья салата.
— Что делают остальные?
— Собираются поесть… Мы присоединимся потом… Мы открываем бал, они нас сменят… Поможешь мне с устрицами?
— Мне что, придется их открывать?!
— Да нет, успокойся, только красоту навести… Кстати, ты почистила зеленые яблоки?
— Да. Они вон там… О, черт! Индюшонок получился…
— Извини. Умолкаю.
Мимо них прошел хмурый Франк. Они показались ему уж слишком расслабившимися. Или даже веселыми.
И ему это не слишком понравилось…
— Развлекаетесь? — насмешливо спросил он.
— Делаем что можем…
— Успокой меня… Подогревать хотя бы не потребуется?
— Почему он так сказал?
— Не обращай внимания, это профессиональный стеб. Те, кто занимается горячим, чувствуют себя небожителями, они священнодействуют и нас, трудяг, презирают. Мы к огню не приближаемся… Ты хорошо знаешь Лестафье?
— Нет.
— Понятно, а то я удивился…
— Чему?
— Да так, проехали…
