Натали Шендель - Перед лицом смерти
– Кто это тебе сказал, что она смертельно больна? – негодующе бросила Мария.
– Но она сама мне говорила, что ей уже недолго осталось, – дрожащим голосом произнёс он.
– Это оказалось ошибкой. Всё не так плохо.
– Ты уверена? – Кевин сразу изменился в лице. Теперь он выглядел совершенно растерянным. – Она действительно не умрёт?
– Да Бог с тобой, – словно на привидение махнула на него Мария. – Что это ты её тут хоронить собрался. Она, конечно, ещё слабая после такого нервного срыва, и ей необходимо срочное лечение, но умирать она пока не собирается.
– Да?.. – Кевин непроизвольно попятился назад, а его глаза как-то странно забегали. – А Кирилл знал об этом?
– Нет, она категорически запретила ему об этом говорить.
– Это правильно. Я бы тоже не простил измены, – старался скрыть свою растерянность Кевин, и опасаясь, что Мария заметит резкую перемену его настроения, обиженным видом спросил: – Значит ты не хочешь менять своего решения?
– Нет, Кевин, – твёрдо сказала Мария. – И прошу тебя, давай останемся друзьями.
– Ну что ж, – грустно посмотрел он на неё, и эта грусть была искренней, – мне очень жаль. Но знай, что мы ещё встретимся, – нервно сглотнул он.
– Конечно встретимся, – не поняла двусмысленности его слов Мария, – мы ведь теперь станем родственниками.
Кевин нагловато ухмыльнулся. Пожелав ей счастливого сватовства и попрощавшись, он поспешно направился к своему «роллс-ройсу».
Мария подождала пока он отъехал и, облегчённо вздохнув, направилась в дом.
Как только она зашла в дом, Виктория её сразу закидала вопросами:
– Ну… что он хотел? Где он сейчас? Он что, не останется на сватовство?
Мария растерянно заморгала глазами:
– Ты можешь по порядку задавать вопросы? Я не знаю с чего начинать.
– Ну что он хотел? – нетерпеливо повторила Виктория.
– Хотел, чтобы я вышла за него замуж.
– И что ты?..
– Сказала, что люблю Антона.
– И?.. – не отставала Виктория.
– И ничего. Пытался меня переубедить. Но когда понял… – Мария замолчала, так как увидела спускающуюся по лестнице мать. – Я тебе потом всё расскажу, – шепнула она Виктории, и обращаясь к матери, недовольно кинула: – Ты специально так долго возилась. Хотела заставить меня понервничать.
– А зачем нервничать? До назначенного времени ещё десять минут. А насколько я знаю здешние правила, гости всегда приходят с опозданием. – Александра, которая выглядела очень привлекательно и просто светилась завидной свежестью и энергией, старалась казаться совершенно спокойной, хотя ужасно боялась этой встречи с Бергами. Всё утро она репетировала, как она с достоинством поприветствует гостей. Особенно она переживала из-за матери Антона, Катрин, о высокомерие и дерзости которой её предупредила Анна.
Но каким было её удивление, когда она, приветствуя гостей, которые действительно приехали немного с опозданием, заставив этим Марию изрядно понервничать, вместо ожидаемого высокомерия увидела в глазах Катрин доброжелательность и какую-то ужасную тоску. Вместо уверенной в себе и властной особы, перед ней стояла осунувшаяся женщина с усталым взглядом. Александре отчего-то стало очень жалко её. Ей почему-то показалось, что эта женщина очень страдает. Её подозрения усилились, когда она приветствовала главу семьи Бергов, Вильгельма. Это был самодовольный, подтянутый, довольно моложавый мужчина с живым блеском в глазах. Подавая руку Александре, он с интересом посмотрел на неё и довольно произнёс:
– Вы очень прекрасны! И я очень даже понимаю, почему мой сын выбрал вашу дочь. Она ведь просто ваша копия.
Александра почувствовала себя неуютно от таких комплементов, заметив грустную усмешку на губах Катрин, поэтому, поспешно ответив на рукопожатие, она сразу же предложила гостям пройти в столовую и занять места за великолепно украшенным круглым столом.
Антон и Мария сели рядом, сразу возле Марии села Катрин, затем Вильгельм, Виктория и Александра. На столе стояли салаты и холодная закуска, а сразу после первого тоста, предложенного Александрой за гостей, Анна и Лидия, в белоснежных фартуках и чепчиках, начали подавать горячее. Когда уже всё стояло на столе, Антон встал и немного застенчиво произнёс:
– Мы с Марией решили обручиться, и если никто не против, – он окинул всех волнующим взглядом, немного подождал и, получив в ответ лишь одобрительные улыбки, всё с той же застенчивостью продолжил: – то я хотел бы подарить это кольцо, – он неуклюжим движением вытащил из кармана пиджака маленькую коробочку, открыл её и протянул Марии, – самой прекрасной девушке на свете.
Посмотрев на кольцо Мария просто ахнула и с благодарностью воскликнула: – Это для меня?! О Антон! Оно такое красивое.
Он достал кольцо из коробочки и аккуратно одел его Марии на безымянный палец правой руки. Пристально смотря ей в глаза, он взволновано спросил:
– Ты действительно согласна связать со мной свою жизнь?
Вместо ответа Мария, в порыве радости, страстно поцеловала его.
Александра и Катрин довольно переглянулись, захлопав в ладоши. Виктория поддержала их, а Вильгельм предложил тост за то, чтобы этот союз был вечным. Он просто не мог поверить, что его старший непутёвый сын наконец-то женился, к тому же, ещё так выгодно. Он был уверен, что Виктория отпишет Марии часть наследства. «Теперь ещё бы Кевину жениться на Виктории, – подумал про себя Вильгельм, – и почти всё состояние семьи Райх в наших руках». Но в Кевине он не сомневался, считая, что перед тем не устоит ни одна девушка.
Виктория, поздравив молодых, действительно сообщила, что отпишет Марии пятнадцать процентов своих акций и городскую квартиру.
– Но что я буду делать с этими процентами? – растерянно произнесла Мария. Мы ведь завтра уезжаем с Антоном в Россию.
– Ничего, – спокойно ответила Виктория, – мы с мамой подождём тебя годик.
– Но я ведь в этом ничего не понимаю… – Мария просто не ожидала такого подарка от сестры.
– Мы тебя научим, – улыбнулась Виктория. – Поверь, я тоже поначалу ничего не умела.
Здесь в разговор вмешался Вильгельм, которому ничего не было известно об отъезде сына:
– Но зачем вам вообще уезжать?
– Но мне ведь нужно закончить медицинское училище, – растерянно произнесла Мария, вопрошающе взглянув на Антона. Она думала, что он уже всё обговорил со своими родителями.
– Мария, – старался говорить спокойно Вильгельм, – я думаю, что вам эта учёба теперь ни к чему. Да и Антону надо уже серьёзно заняться своим делом. Он хочет создать семью, а поэтому должен начать зарабатывать деньги. А иначе он вас голодом заморит. Он же, я полагаю, – Вильгельм строго посмотрел на сына, – не собирается сидеть до пенсии на шее у своих родителей.
Мария совсем растерялась. А увидев, как покраснел и напрягся Антон, даже немного испугалась. Умоляюще посмотрев на своего будущего свёкра, она жалобно произнесла:
– Я прошу вас, позвольте нам уехать на год. Эта будет последняя поездка Антона. Потом он тщательно начнёт работать. Мне очень хочется закончить учёбу.
– Но вы можете ехать и без Антона, – оставался неприступным Вильгельм.
– Я поеду с ней, – твёрдо сказал Антон.
Лицо Вильгельма побагровело, и он хотел было уже что-то сказать, зло посмотрев на сына, но Катрин оборвала его:
– Он поедет с Марией, – сказала она тоном, не терпящим возражений и, стараясь уйти от неприятной темы, обратилась к Александре: – А вы теперь, я думаю, останетесь здесь?
– Да, я останусь с Викторией, – растерянно ответила Александра, удивившись тому, как решительно Катрин ответила мужу, и как тот моментально замолчал, недовольно уставившись в свою тарелку. – Я же не могу её оставить одну, – грустно посмотрела она на дочь, которая выглядела как-то отрешённо и почти не участвовала в беседе. Александре показалось, что с Викторией что-то не так.
И была совершенно права. Виктория действительно чувствовала себя очень плохо, хотя и старалась не показать этого гостям. У неё ужасно болела голова. К тому же, на неё вновь нашла невыносимая тоска, которая усилилась после того, как на руке Марии засияло обручальное кольцо. Еле сдерживая слёзы, смотрела Виктория на своё кольцо, подаренное Кириллом, которое она до сих пор ещё носила, и её сердце разрывалось от обиды и разочарования. Головная боль становилась всё сильнее, поэтому она очень обрадовалась, когда гости наконец-то засобирались домой. Простившись с ними в гостиной и извинившись за то, что не выйдет провожать их на улицу, сославшись при этом на плохое самочувствие, Виктория сразу поднялась в свою комнату. Приняв душ, она легла в кровать, надеясь быстро заснуть. Но головная боль не утихала, и Виктория мучительно крутилась из стороны в сторону.
Вскоре в дверь кто-то постучался.
– Да? – ответила Виктория, включив настольную лампу.
В комнату вошла Александра. Она подошла к кровати Виктории, присела на краешек, и нежно погладив её светлые волосы, грустно произнесла:
