Бет Фантаски - Химия чувств. Тинктура доктора Джекила
— Приходи, — повторила я, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Мне это нужно.
— Хорошо, — согласился он.
Тристен подождал, когда я зайду в дом и запру за собой дверь. Посмотрев в окно, я увидела, как он растворился в темноте. Я молилась, чтобы он сдержал свое обещание и не вернулся в школу.
Глава 73
Джилл
— Джилл, я на работу, — сказала мама, заглядывая ко мне в комнату. — Слишком долго не рисуй, ладно?
— Хорошо, — пообещала я, глядя на часы. Где-то через полчаса придет Тристен. — Я скоро закончу.
Мама зашла в комнату, подошла к мальберту и посмотрела сначала на картину, потом на меня. И очень удивилась:
— Я думала, что тебе его уже сдавать со дня на день.
— Успею, — сказала я с уверенностью, которой на самом деле не было.
— Глаза тут не помешают, — сострила мама и усмехнулась. Мне показалось, что она решила меня укорить, но все же обрадовалась ее искренней улыбке.
— Я хоть раз тебя подвела? — спросила я, стараясь не чувствовать себя виноватой. Мама бы весьма расстроилась, узнав о моих планах на вечер. Но мы с Тристеном должны были быть вместе. Я снова посмотрела на часы: — Тебе, наверное, уже пора, нет?
— Пора, — согласилась мама и поцеловала меня в щеку. — Счастливо.
Я буду счастлива. Однозначно.
— И тебе всего хорошего.
Я осталась в комнате одна и внимательно прислушивалась: мама надела куртку, взяла ключи, а когда за ней закрылась задняя дверь, я бросила свой рисунок — слишком уж нервничала.
Готова ли я?
В зеркале было видно мое отражение. Хорошо ли я выгляжу?
Я выпрямила спину и посмотрела на себя в профиль, потом направилась к комоду — за черным лифчиком, в нем я действительно выгляжу лучше, соблазнительней. Но коснувшись пальцами его шелковистой ткани, я заколебалась. Не я его выбрала, не я украла...
И я запихнула лифчик подальше — нет, не он нужен для той ночи, о которой я так мечтала. Это же олицетворение того же самого зла, что и раствор, спрятанный где-то рядом.
Мне ничего этого не нужно, верно?
Правда, пузырек можно переложить поближе, в тумбочку, на случаи, если я буду слишком нервничать...
Я уже потянулась было к зелью, как вдруг услышала стук в дверь. Я отдернула руку, испугавшись собственных мыслей. Пришел Тристен. Ему явно не по душе придется новость о том, что я украла раствор... да еще и попробовала его.
Я резко закрыла ящик, метнулась вниз по лестнице и поспешно распахнула дверь:
— Тристен...
Но это оказался не он.
Глава 74
Джилл
— Бекка, что ты тут делаешь? — спросила я, когда она без приглашения зашла в прихожую.
— Нам надо поговорить, — ответила она. — Сейчас же.
— Время неподходящее.
Но Бекка протиснулась мимо меня и прошла в гостиную:
— Я ненадолго. Но я обязана тебе кое-что сказать. Насчет Тристена.
Я сразу поняла, о чем именно она хотела поговорить. Она хотела рассказать мне о том, что произошло прошлым летом между ней, моей подругой, и парнем, которого я полюбила. И, судя по лицу Бекки, этот рассказ будет безрадостный.
— Бекка, не сейчас, — взмолилась я. — Пожалуйста. Давай попозже.
Ведь с минуты на минуту должен прийти Тристен...
— Я в курсе, что вы встречаетесь, — сказала она. — Но еще я знаю кое-какую тайну про него, Джилл.
Я покачала головой:
— Бекка... не обязательно мне это рассказывать...
— Я летом встречалась с Тристеном, — выпалила она. — Мы переспали. У реки. И потом он резко изменился, Джилл. Изменился настолько, что я испугалась. Он стал таким... бесчеловечным.
Наверное, она подумала, что я так побледнела из-за того, что она мне рассказала о жестокости Тристена. Но с этим я уже была знакома. Меня подкосило признание, что они занимались любовью. Я думала, они просто встречались. Может, даже целовались. Но секс?
— Хватит, — сказала я. — Больше ничего не надо рассказывать. Прошу.
— Джилл. — Она положила руку мне на плечо. — Ты должна это знать.
— Я не...
— Мы были на берегу реки, — продолжала Бекка, не слушая моих возражений, — Тристен целовал меня, нашептывая мне на ухо такие потрясные нежности... — И хотя она рассказывала вроде бы страшную историю, на ее губах заиграла улыбка. — Клянусь, я тогда думала, что лучше Тристена Хайда у меня никого не было.
— Не трогай меня, пожалуйста, — взмолилась я, оттолкнув ее руку. Ту самую руку, которая касалась Тристена, — И хватит уже!
Но ее охватили воспоминания, улыбка не сходила с ее губ.
— Мы еле успели сорвать друг с друга одежду!
— Бекка. — Мне невыносимо было думать о том, что Тристен расстегивал пуговицы на ее рубашке, а она — его джинсы... — Прошу тебя!
— Джилл, успокойся. — Она прекратила свой рассказ, внезапно вернувшись к реальности и опечаленно посмотрев на меня. — Это ничего не значило! Мы просто встретились на вечеринке и увлеклись! Не надо так ревновать!
Я безмолвно уставилась на нее. Как можно не ревновать? Бекка была с Тристеном первая, и для нее это даже не имело значения. Я понимала, что реагирую слишком резко. У них это случилось еще до того, как Тристен заметил меня. Но логике мои мысли не поддавались. Я представляла их вместе у реки, вот Тристен нашептывает что-то Бскке на ухо, снимает с нее одежду...
— Но вдруг, — продолжала она, — типа, в самый ответственный момент Тристен стал другим, я его испугалась. — После паузы она добавила, словно делая мне огромное одолжение: — Джилли, не хочу, чтобы то же самое случилось и с тобой.
Я смотрела на «подругу» сквозь слезы. «Это» у них уже было. Я лежала с ним в постели. Но Бекка... Она меня обскакала. И по собственной прихоти, не задумываясь, лишила меня счастья. И тем самым, то есть своим рассказом, она лишила меня и Тристена.
Он, конечно, тоже виноват. Это из-за него у меня сейчас так жжет в груди, из-за него у меня разбито сердце. На этот раз он не может свалить все на свое альтер-эго или на питье, с помощью которого мой родственник, живший сотню лет назад, отравил ему жизнь. На этот раз Тристена никто не вынуждал спать с моей подругой, это, черт ее дери, было его идеей.
А я... я была такой дурочкой, я придавала нашей надвигавшейся близости такое огромное значение.
Что Тристен шептал ей на ухо прежде, чем переменился? Он смотрел ей в глаза так же, как и мне? Мне пришла в голову ужасная мысль, и мои руки сжались в кулаки. Если бы в ту ночь не случилось страшного, он до сих пор был бы с красавицей Беккой? Джилл Джекел для него, как и для всех в этой жнзни, всего лишь запасной аэродром?
— Убирайся! — заорала я, показывая на дверь. — Иди отсюда!
— Не бесись! — По всей видимости, Бекку моя реакция удивила. — Я добра тебе желаю. И когда мы все это делали, я не думала о том, что вы будете вместе!
— Не думала? — огрызнулась я. — Почему? Потому что Джилл Джекел по определению не может замутить с крутым парнем?
— Джилл... — проговорила она, запинаясь. — Я не это имела в виду...
— Это!
— Слушай. Ты слишком разбушевалась. — Бекка сунула руки в карманы. — У Кристи Хичкок родители уехали. У нее сегодня будет крутая вечеринка. Может, придешь? С людьми пообщаешься. Посмотришь на все другими глазами.
— Вечеринка? — Я ушам своим не верила. — Ты думаешь, вечеринкой можно поправить то, что ты наделала?
— Ты из ничего скандал раздула. — Бекка вздохнула. — Ну, у кого секса не бывает? Ты же не думала, что Тристен Хайд девственник?
Нет, я так не думала, и тем не менее...
— Убирайся, — снова велела ей я, — Оставь меня в покое!
— Ну ладно. — Бекка направилась к двери. Мне показалось, что она сочла свой долг передо мной исполненным и умыла руки. — Но я все равно считаю, что тебе было бы полезно сходить на вечеринку. Ты слишком много сидишь в своем мрачном доме.
Дверь за ней захлопнулась, а я с трудом поднялась наверх и снова посмотрела на себя в зеркало.
Вы говорите о чудовище. Собственное отражение меня не просто разочаровало. Меня от него тошнило. Девочка, которую я увидела, была такой тупой и наивной... и до абсурда невинной. Она глупо ждала, мечтала о всякой романтической чепухе, о любви, пока все остальные трахались с кем попало, ни о чем не задумываясь и заботясь лишь об удовлетворении безо всяких чувств и эмоций.
Какая она дура. Жалкое ничтожество.
Мне хотелось сорвать ее аккуратно отутюженную блузку — я разъярилась не меньше, чем зверь, ломившийся к нам в лабораторию. Хотелось растоптать ее очки в пластмассовой оправе. Вырвать этот детский хвостик, отчекрыжить мышиные волосы — резать их тупым ножом, чтобы стало больно.
