KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Илья Троянов - Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом

Илья Троянов - Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Илья Троянов, "Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Я проснулся, как после долгого сна. У меня было неприятное чувство. Другими словами, никакого желания просыпаться. Над лесом уже смеркалось. И еще у меня было такое чувство, будто в комнате, кроме меня, кто-то есть. Что невозможно. Кому здесь быть? Уже несколько недель я лежу в этой комнате один. Господина Хофнанга перевели в другую палату, к специалисту. Трудно поверить. Нельзя же быть специалистом по болезни Хофнанга. Хофнанг уже ничего и не ждал от этого перевода. Я снова закрыл глаза. В комнате больше никого нет и быть не может. Вздумай они подложить ко мне в палату кого-нибудь, меня бы наверняка предупредили. Но, закрыв глаза, я еще отчетливей почувствовал, что в комнате кто-то есть. Невероятно. Я повернулся на бок и включил рядом с кроватью лампу. Так оно и есть: на единственном стуле сидел он. Как это прикажете понимать? Какой-то старик, который ко всему еще и улыбался мне.

— Надеюсь, я не ошибусь, если выскажу предположение, что передо мной лежит господин Александар Луксов.

Человек говорил с заметным акцентом. Я его не знал. И не представлял, что ему ответить. Я просто глядел на него.

— Вы, вероятно, не догадываетесь, кто я такой и откуда я вас знаю. Итак, мой мальчик, я Бай Дан, твой крестный отец, и я очень рад, что наконец-то отыскал тебя.

Он встал, подошел ко мне, обхватил мою голову ладонями и расцеловал в обе щеки. Рукавом пижамы я отер щеки. Бай Дан? Знаю я такого или нет? Имя я, без сомнения, когда-то слышал. Наверно, от родителей. Мой крестный отец? Я как-то забыл, что в свое время был крещен.

— Хелло.

Ничего лучше мне в голову не пришло. И ни малейшего желания разговаривать со стариком, который выдает себя за моего крестного, я не испытывал. До сих пор я прекрасно без него обходился.

— А как вы сюда попали?

— Я уже вполне освоился с транспортными средствами вашего города.

— Нет, я спрашиваю, как вы узнали, что я здесь?

— Я проник в твою квартиру. Боюсь, что я сделал это не совсем легально, но в твоем согласии я не сомневался. Поскольку ты был так любезен, что не закрыл окно. Очень-очень предусмотрительно с твоей стороны. А что случилось с твоими волосами? Для лысины ты, пожалуй, слишком молод.

— Их сбрили перед операцией.

— У тебя была операция на голове?

— Нет.

— А чем ты, собственно, болен?

— Ну, это долгая история. Разное. Вам это вряд ли будет интересно.

— Да еще как интересно, мой мальчик. И времени у меня навалом.

Это дурацкое «мой мальчик» ему бы лучше оставить при себе. Но немножко я ему все-таки рассказал. Может, он тогда уйдет.

— Все ясно, — сказал он. — Далеко зашедшая стадия обломовщины. Не могу только понять: почему ты до сих пор лежишь здесь, когда со дня операции прошло три недели. Разве тебя уже не следовало выписать?

— Ну тогда вы и в самом деле не можете понять. Да и необязательно все понимать.

Ну как я мог ему объяснить, что в клинике удобно. А здоровым я себя до сих пор не чувствовал. Каждое утро мне приходилось рассказывать врачам про новые боли. Вот они и держали меня здесь для наблюдения, да и что им еще оставалось делать? Неадекватный процесс реабилитации.

— Ладно, теперь я дам тебе поспать, мой мальчик. Завтра я снова приду, и мы продолжим наш разговор.

Я вздохнул. Этого мне только не хватало.

У дверей он еще раз обернулся ко мне:

— Ты хоть верующий? В церковь ходишь?

— Нет, вообще не хожу. С чего это вы вдруг?

Он оглядел меня, словно что-то во мне активно ему не понравилось, и пожелал спокойной ночи.


Что мне делать с мальчиком? Скверное состояние, промежуточное. Грустно, грустно. Этого я не ожидал, этого я не мог предвидеть. Какие-то неизвестные мне демоны, новые правила игры, мрачное положение. И мальчик оцепенел. Совершенно оцепенел. Голос его пропитан жалостью к самому себе. Со своей лысиной и лишенными блеска глазами он лежит так, словно приготовился к последнему помазанию. И что того хуже: он способен еще десятилетиями жить именно так. Да, работка предстоит нелегкая. Не могу я его в таком виде отвезти к Златке. Надо что-то придумать, надо что-то придумать.


Само собой, он заявился ко мне и на следующий день. И принес с собой что-то вроде рюкзака. Попробовал меня расспросить. Сперва про родителей. А я сказал ему, что уж об этом-то говорить не желаю, особенно с посторонними. Про наше бегство. А откуда мне знать про бегство, я ведь тогда был ребенком, и меня это не слишком интересовало. Про годы юношества. Я сказал ему, что здесь в общем-то и рассказывать нечего. Про учебу в университете. Скукотища. Он хотел знать обо всем. И еще: вспоминаю ли я свою бабу Златку? Почти нет, солгал я. Постепенно мной овладело пугающее чувство, что этот человек от меня так и не отвяжется. Я даже не мог вышвырнуть его из палаты. Конечно, он был довольно старый, но выглядел весьма сильным. Во всяком случае, более сильным, чем я. А в моем расхлябанном состоянии я бы и со столетним не справился.

— Мне больше не хочется разговаривать, — в какой-то момент сказал ему я.

— Тогда сыграем.

И прежде чем я успел знаками выразить свое нежелание, он вынул из своего мешка деревянный ларец и раскрыл его у меня в ногах. Это оказалась игральная доска.

— Игру ты наверняка знаешь. Не сомневаюсь, что отец тебя научил.

И тут я допустил роковую ошибку: я признал его правоту. В последующие дни я не раз и не два проклинал свою глупость. Он выложил кости. Началось хреново. Даже больной человек — и тот хочет выиграть. Он уже выручил две свои кости и воздвиг небольшую стену, а я все еще телепался. Я выбросил два раза подряд два и одно. Потом придурочный дубль, с моей стороны оказались две «колбасы», в каждой — по шесть костей. Я отбросил кости в сторону.

— Ничего это не даст. Мне не везет. Не хочу я играть.

— Мальчик, да мы же только начали, — сказал он и выбросил четверной дубль.

— Это не доставляет никакой радости, я выбрасываю всякую дрянь, а ты — именно то, что тебе надо.

— Тогда измени тактику. Используй мое везение. Не надо так уж сразу сдаваться.

Я опрокинул доску и включил маленький телевизор, который висел в углу. Бай Дан не пришел от этого в восторг. Он явно не обожал телевидение. Вскоре начались новости, занявшие пятнадцать минут, после новостей — фильм с красивой американской певицей. Очень неплохое начало. Бай Дан смотрел на меня неодобрительно. И когда он так на меня смотрел, я сразу забывал о том, что хотел перечить ему и лгать.

— А что, если ты выключишь ту штуку? — спросил он.

— Ладно, о'кей, выключу.

— И это называется новости? Я тебе объясню, что такое новости. Нынче люди открыли глаза — ежедневник-календарь-список покупок и прочли там: «Пора тебе снова начать борьбу, стряхнуть пыль с идеалов, забрать из чистки силу духа. Как ты можешь сдаваться, когда еще ничего не решено? С чего это ты вдруг во всем разочаровался? Не спорю, позади у тебя скверное столетие, а ближе к концу человек неизбежно устает, и, если он при этом выходит из игры, сезон завершается гадко. Не спорю, зимняя спячка тоже нужна, но разве ты не видишь, что уже заявляет о своем приходе новое? Да, да, в конце сезона человек устает, конец всегда живет по законам собственной логики, и при этом забывается самое естественное, что нет на свете ничего более постоянного, чем перемены».

Вот это, мой мальчик, и были настоящие новости.


На другой день я чуть не упал с кровати, когда он довел до моего сведения, что намерен извлечь меня из больницы, после чего мы с ним предпримем небольшое путешествие. Моя бабушка Златка очень хочет меня повидать, а прежде чем мы отправимся к ней, у него есть и еще некоторые планы, касающиеся меня. Я же без обиняков сообщил ему, что об этом не может быть и речи. С таким стариком, к сожалению, нельзя говорить прямо и откровенно, как хотелось бы. Не то я выложил бы ему все, что я думаю лично о нем и о его затеях: свалился как снег на голову, действует мне на нервы да еще вдобавок делает дурацкие предложения. Не способен понять, что я не могу покинуть клинику. А вдобавок не вижу оснований уйти вместе с ним. Последнее, по совести говоря, не до конца соответствовало действительности. Повидать Златку — это где-то как-то не такая уж и плохая мысль.

Вдобавок этот старый козел исхитрился свести дружбу с больничным персоналом. Просто невероятно. Он их всех полностью приручил. А мне теперь приходилось выслушивать дурацкое сюсюканье на тему, что вот, мол, как я должен радоваться, раз меня регулярно навещает мой крестный, когда вообще-то ко мне мало кто ходит. И притом он такой симпатичный. К обеду они приносили поднос с едой и на его долю. Просто с ума сойти. Он уговорил меня еще раз сыграть с ним. На сей раз получилось несколько лучше. Мы довели игру до конца. Было, конечно, несколько бросков, которые привели меня в замешательство, а спросить совета у него я не мог — как-никак он мой противник. Может, я неправильно взял, потому что в конце концов проиграл. Ну ладно, сыграем еще раз. И опять ничего не вышло. Моя позиция раскрошилась, как крошится ржаной хлеб. Очень скоро я понял, что он снова выиграет.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*