Елена Черникова - Зачем?
- Я могу что-нибудь сделать для вас? - спросила она. - Я перед вами в слишком большом долгу.
- Деточка, я часто смотрю телевизор. У меня пока, слава Богу, очень хорошая память. Умею сопоставлять факты. Я давно всё поняла про тебя. Спаси тебя Господь...
- Но всё-таки как вы именно здесь да с пледом?.. - Мария была очень взволнована.
- Сама не знаю, честное слово. Позвонил какой-то пожилой мужчина, чуть картавил, и сказал: "Бери плед и поезжай!" Адрес назвал. А голос такой убедительный, такой, главное, знакомый, что я почему-то встала и поехала. На метро! А у меня ноги больные, позвоночник... я в метро лет пять не была.
- Вы не узнали голос? Совсем?
- Похож очень, - бабушка крепко задумалась, - на... на... Ой.
- Ленин, - одновременно сказали Мария и бабушка.
Отец и сын Ужовы быстро исчезли за низкими хмурыми облаками.
- Карлсоны полетели! - радостно кричал во дворе какой-то не к месту просвещённый мальчик и махал рукой.
Сыщики загробно молчали. Когда прошло первое впечатление от позора, старший по группе вынул телефон и набрал номер Зубастого курильщика. Не получив, естественно, ответа, он позвонил руководству и в полшёпота доложил обстановку. Ему в полшёпота обрисовали его светлое будущее; офицер потемнел.
Группа, отбросив сети, побежала в соседний дом к Зубастому. Звонили-звонили - тишина. Открыли дверь специнструментами, тщательно осмотрели квартиру, обнаружили пустой выключенный холодильник, доложили по инстанции.
Возвратившись в штаб, узнали о катастрофе венского самолёта. С места падения сообщили, как из кучи обломков, из огня и дыма, выпрыгнула бойкая верхняя челюсть и поскакала искать нижнюю. И нашла. И челюсти, встретившись, понеслись искать бронегалстук - и нашли. Нечаянных свидетелей, видевших эту встречу, уже везли, в изменённом состоянии сознания, на другую встречу - с медициной.
Ужовы сначала старались не смотреть вниз, но в облаках это прошло, и появилось любопытство. Крупинки мокрого холода облепили отца и сына со всех сторон, но было приятно, даже чуть щекотно. Туча попалась крупная, тяжёлая, надёжная. Иван Иванович решил притормозить, отдохнуть, но Васька всё тянул его прочь от Москвы, скорее, скорее!
- Зачем спешить теперь? - прямо в ухо сыну сказал Иван Иванович.
- Надо. Пока коридор свободен.
- А что случилось? Какой коридор?
- Воздушный. В Америке авария, электричество вырубилось. Это дня на три. Самолётов меньше. Летим, пока не затянуло в какое-нибудь сопло.
- В сопло не затянет. А что это с Америкой? Ты откуда знаешь?
- Как обычно, от верблюда. Пап! Я устал напоминать тебе!
- А, да. А почему в Америке авария?
- У них с 50-х годов электросети не обновлялись, поскольку находятся в частных капиталистических руках. Наши, российские, пока что в государственных. Если мы сделаем по-американски - всё, нам тоже кранты. Электроны должны быть государственные!
- Понятно. Куда летим? В Европу? - деловито спросил отец.
- Ну её. Летим к Дуне.
- К Дуне, в Европу... - задумался Иван Иванович, подтягивая сына поближе.
- Папа! Дуня дома. С Федей. Всё трясётся с самой зимы. Летим - успокоим женщину. Я знаю - куда.
- Мама твоя говорила, что отправила Дуню в медвежий угол.
- Вот-вот, - кивнул Васька, - и нам туда же. - Он потянул верёвку на себя и развернул экипаж градусов на девяносто.
Иван Иванович молча покорился. Он устал, перенервничал, он никогда не бывал в облаках в этом смысле слова. Жена и сын, конечно, подтрунивали вечно, что он витает в облаках, но вот пришла болезнь - и образное выражение материализовалось. Собственно, как и у всех остальных инфицированных. И теперь не время и уж тем более не место спорить с сыном. Говорит, надо лететь к Дуне в медвежий угол - значит, летим к Дуне. В медвежий угол. Ужов чуть не заплакал. От слёз его удержало абсолютно уникальное соображение: ведь он летит сквозь грозовую тучу! А вдруг от лишней капли влаги - то есть от его нештатных, частных слёз - туча переполнится и выльется на Москву? А там и так вчера был потоп.
Он вытянул руку и пощупал тучу. Почудилось, будто и туча пощупала его руку. "Рукопожатие", - подумал он. А потом: "Тучепожатие". И стало языковеду весело и хорошо. Где ещё додумаешься до такого? Только в облаках. Витая с сыном на руках. Ух!
Васька перелистал свои внутренние видеоканалы, разыскал Дуню с Федькой и направился в Костромскую губернию. Иван Иванович, наблюдая за своим уверенным лоцманом, радовался жизни и отдавал себе отчёт, чему именно и отчего радуется. Палитра причин была невелика, но она была! Иными словами, в его жизни опять появился смысл, отчётливый, как Отче наш.
Сравнение с молитвой, пришедшее само собой, вряд ли посетило бы Ивана Ивановича в прежние времена. Всё-таки он был учёный, весь в науке, а тем, кто по жизни крепко в науке, величие и простота истины обычно открываются в предсмертные годы. Если открываются вообще.
Но в эту невероятную минуту, когда Ужов с привязанным к нему ясновидящим сыном летел сквозь грозу на Кострому навстречу абсолютной неизвестности, то есть к Дуне в медвежий угол, - он перестал думать. Некогда счастливый муж, ныне оставленный любимой женой ради её борьбы за возвращение человечеству смерти, - в эту минуту он почувствовал, что думать больше не о чем. В душе, накрепко вцепившейся в его тело, - он физически чувствовал, как съёжилась его душа, лишь бы не выбросили по дороге! - в очистившейся от полипов научного мировоззрения душе звучала только молитва, и это казалось ему совершенным и естественным делом.
Мария с бабулей шли по Москве и помалкивали. Действительно, что тут скажешь?
- Я вас провожу до дому, - наконец решила Мария, - а там подумаем.
- Проводи, пожалуйста, я очень ослабла, - согласилась бабуля.
- Нам лучше не садиться в метро, да? - сказала Мария.
- Не знаю. Но мне кажется, тебе, детка, вообще лучше не бывать в замкнутых пространствах.
Мария машинально проговорила - почему? - но тут же поняла бабулину мысль и поразилась её фантазии.
У бордюра притормозило жёлтое такси. Водитель распахнул дверь. Мария посмотрела на утомлённую, сгорбившуюся спутницу и шагнула к машине.
- Опасно, детка! - встрепенулась бабуля. - Лучше я потерплю до дома.
- Идти ещё далеко, а взять вас на руки, как тогда, я сейчас не смогу, а то нас заметят. А в метро, вы говорите, нельзя. Ведь это просто такси! Официальное, с шашечками! Давайте прокатимся!
Бабулю охватило безотчётное смятение. Да, такси, но ведь за Марией гоняется целая свора! Мало ли кому ещё звонит этот Ленин с докладами! Он и в прошлом веке не вызывал у бабули особого доверия. Вдруг он одной рукой выручает Марию, а другой рукой... Вот что делает Ленин другой рукой?
Бабуля взглянула на водителя. Вроде бы ничего особенного. Аккуратная короткая стрижка, чистые ногти, лицом - типичный среднемосковский европеоид. Терпеливо ждёт пассажирок, покручивая рукоятку на радиоприёмнике: выбирает музыку поспокойнее.
Мария тоже пригляделась к водителю, но ничего не почувствовала. Ни тревоги, ни подозрений. Да и как бы их с бабулей так быстро догнали? Они же так здорово провернули театр с пледом. Аристарх, ясно, уже не мог никому ничего шепнуть, даже из вредности.
Водитель излучал только трудолюбие. Возить и возить. Имею счастье перемещать москвичей и гостей столицы, - вот что было аккуратно и твёрдо на нём написано.
Повинуясь призыву распахнутой двери, женщины подошли к машине. Водитель сказал: "Здравствуйте, куда едем?" Услышав метро "Кропоткинская", дружелюбно кивнул. Казалось, это его любимый маршрут. Теперь он излучал радость, что поедет именно к "Кропоткинской".
Мария с бабулей сели на заднее сиденье.
- Музыку оставить? - спросил водитель, приглушив звук. - Вам какую?
- На ваше усмотрение, - ответила Мария, - только не громко.
- Люблю классику. И Востока, и Запада, - ответил водитель, разыскивая волну.
В штабе операции "Восток - Запад", на пульте слежения, заиграли-заморгали индикаторы.
- Нашли! - заурчал от предвкушения новых звёзд на погонах офицер, ныне старший по группе захвата.
- Кто? Как? - По залу мониторинга забегали сотрудники специального назначения.
- Это потом. Выдвигайте технику.
Когда водитель жёлтого такси, передавший радиосигнал в центр, завёл двигатель, из десятка спецгаражей выкатились громадные бронированные рефрижераторы. Они получили спутниковые сообщения с координатами и двинулись - кто к метро "Кропоткинская", кто на перехват жёлтого такси.
Водитель уверенно вёл машину, весь в ликовании, что таинственную беглянку нашёл именно он. Плоховато, что бабуля прицепилась, но ведь есть же в конторе спецы по бабулям!
В городе было на редкость просторно. Радуясь небывалому отсутствию пробок, водитель позволил себе чуть превысить скорость. Очевидно, в зобу дыханье спёрло.
На Садовом кольце, вблизи "Маяковской", он увидел громадный трейлер, занявший все полосы с удивительным изяществом и скоростью. Вот не было никаких пробок - и вдруг сразу целый трейлер! Удивительно.
