Сергей Довлатов - Речь без повода... или Колонки редактора
— Когда же мы начнем выигрывать?
— Через шесть с половиной минут, — загадочно ответил Рафа.
Видимо, он приметил где-то соответствующий знак.
Рафа при мне затолкал в щель оставшиеся жетоны, машина безмолвствовала. Мне показалось, что она злорадно ухмыляется. И даже подмигивает…
— Одолжи мне половину своих жетонов, — требовательно высказался Рафаил.
— М-м, — сказал я.
— Не будь таким мелочным, — прикрикнул он и добавил: — Нам предстоит выиграть колоссальные деньги! А ты экономишь ничтожные двадцать жетонов…
Мы поделили жетоны и направились к свободным автоматам. Я раза три выигрывал по шесть монет. Один раз выскочило двадцать. Я опускал жетоны снова и снова. И вдруг они кончились.
Я оглянулся и заметил Рафу.
— Игра только начинается, — возбужденно крикнул он, — у тебя есть деньги?
— Ты задавал мне этот вопрос рано утром. У меня было сто долларов. Теперь их нет…
— Отлично, — сказал Рафаил, — посмотрим, что делают наши жены.
Мы отправились на розыски.
По дороге нам встречались разнообразные типы. Мы увидели пожилого мужчину, который беспрерывно хохотал. Он беспрерывно хохотал и неизменно выигрывал. Его карманы заметно оттопыривались. Пол вокруг него был усыпан долларовыми жетонами. Щеки мужчины казались подозрительно округлыми.
Последовал новый взрыв хохота. Изо рта у счастливца выпал металлический доллар. Еще один выкатился из его левой штанины…
Затем мы увидели женщину, которая рыдала. На ее шее тускло поблескивало жемчужное колье. Руки были унизаны кольцами.
— Капризы миллионерши, — сказал Рафа.
Затем мы увидели наших жен. Их лица были печальны.
— Я опустила все три жетона, — сказала Лариса, — на третий раз выскочила бельевая пуговица. И все…
— Пуговица — это чудесно! — воскликнул Рафа. — Это знак фортуны! Игра только начинается…
— Но у меня кончились деньги, — сказала Лариса.
— И у меня, — сказал я.
— И даже у меня, — признался Рафа.
Моя жена красноречиво промолчала.
— Деньги — прах! — сказал Рафа.
— Особенно те, которых нет, — желчно добавил я…
— Придется ехать домой, — сказал Рафаил. — Отношения с фортуной несколько запутываются. Я думаю, нам повезет в следующий раз. Только надо захватить побольше денег. А главное — береги пуговицу, — напомнил он жене…
Мы ехали в сгущавшихся сумерках. Машину обгоняли наполненные светом автобусы. Бесчисленные разноцветные огни мелькали на горизонте. Временами слышался приглушенный звон жетонов и гудение игральных механизмов…
Я ехал и думал. Отчего у меня хорошее настроение? Отчего я не угнетен, не разочарован и не подавлен? Отчего мне не жаль потерянного времени?
И почему я даже не возненавидел Рафу?..
Может быть, потому, что я свободен? И потому, что, как ни странно, отдохнул? И потому, что завтра будет обычный день? И я увижу моих талантливых друзей? И расскажу им, какой я болван.
И они с удовольствием это подтвердят. И мы будем делать газету, разумеется, — лучшую, единственную… И так далее…
И вдруг моя жена сказала:
— А у меня есть сорок восемь долларов.
Рафа подпрыгнул. Я испугался, что он захочет развернуться прямо на хайвее. Но Рафа сдержался. И только спросил:
— Откуда?
— Когда вы пошли играть, я тихо обменяла жетоны на доллары. Купила себе яблоко и мороженое. А фен и тележку для супермаркета мы купим завтра…
— Э, нет, — сказал Рафа, — мы поедем в Бруклин. Мы поедем ужинать в ресторан «Кавказ». Там шашлыки, маринованные баклажаны, купаты, осетрина…
— Небось и водка? — спросила Лариса.
— И водка, — сдержанно подтвердил Рафа.
И мы поехали в ресторан «Кавказ». Там было много симпатичных людей. И очень вкусная еда. И музыканты два раза пели в нашу честь. И хозяйка нам любезно погадала. А некий Изя плясал один, смешно и трогательно…
Рафаил задумался и произнес:
— Надо было ехать прямо сюда. Не заезжая в Атлантик-Сити…
Мы вернулись домой около полуночи. Все уже спали. Собака Глаша даже не залаяла.
— Ну, вот, — сказала моя жена, — а тележку купим в следующий раз…
Три часа в казино избавили автора от бремени всех его сбережений. И он вернулся домой куда умнее, чем был…
«Новый свет»[10], № 4(92), 14–20 ноября 1981 г.КР ИЗ РОССИИ ДОЛЕТАЮТ…
Из России долетают тревожные, мрачные вести. Одному кандидатскую не утвердили. Другого с работы уволили. Третий отказ получил… Очереди за колбасой… Зимней обуви не купить… И так далее.
В общем, нечему радоваться. Тоска, уныние и горечь.
И все-таки сквозь этот мрак доносится порой живая, язвительная, неистребимая шутка.
Вообразите себе приемную какого-нибудь Львовского ОВИРа. Табличка с фамилией инспектора. Публика терпеливо ждет своей очереди.
Распахивается дверь. Выходит очередной посетитель. На лице его скорбь и разочарование. В зале — полная тишина.
И вдруг какой-нибудь Фима, Боря или Лазарь Самуилович тихонько произносит:
— ДАН ОТКАЗ ЕМУ НА ЗАПАД…
Раздается первый неуверенный смешок. Через минуту смеются все. Включая дежурного милиционера.
А значит, жизнь продолжается.
Значит, есть силы для борьбы.
Вообразите провинциальный российский город. Воронеж, Тулу, Сестрорецк…
Утро в продовольственном магазине. На витрине — мелкий частик, завтрак туриста… Одиноко желтеет прямоугольник голландского сыра.
Возле кассы очередь. Лица — неприветливы и суровы. Неожиданно кто-то вполголоса декламирует:
— В ВОРОНЕЖ ГДЕ-ТО БОГ ПОСЛАЛ КУСОЧЕК СЫРА…
И вновь раздается смех. И жизнь кажется не такой уж безнадежной…
Вспомним недавнее прошлое. Наши танки движутся к афганской границе. Солдаты удручены и подавлены. В грохоте машин тишина становится еще заметнее.
И вдруг происходит чудо. Кто-то саркастически роняет:
— НАШ ПАРОВОЗ, ВПЕРЕД ЛЕТИ!
В КАБУЛЕ ОСТАНОВКА…
Значит, чувство справедливости еще не потеряно. Значит, эти люди еще способны возродиться.
Юмор — украшение нации. В самые дикие, самые беспросветные годы не умирала язвительная и горькая, простодушная и затейливая российская шутка.
И хочется думать — пока мы способны шутить, мы остаемся великим народом!
«Новый американец», № 41, 19–25 ноября 1980 г.Писатель в роли Кассандры
ЛУЧШЕЕ, ЧТО НАС ОБЪЕДИНЯЕТ
Когда-то, в Союзе, мы были очень похожи…
Теперь мы все очень разные. Есть среди нас либералы. Есть демократы. Сторонники монархической власти. Правоверные евреи. Славянофилы и западники. Есть, говорят, даже последователи Маркса. Что почти невероятно…
Есть просто люди. Которые ненавидят тиранию, ложь и глупость. Хоть и не обладают четкими политическими и религиозными убеждениями… Все у нас разное — сорочки, профессии, жизненные идеалы.
Но литература — одна. Единственная. Русская литература. Высшее достижение нашей многострадальной родины. Лучшее, что нас объединяет…
Убежден — тот, кто ценит нашу литературу, рано или поздно будет достоин ее!
«Новый американец», № 1, 8—14 февраля 1980 г.БЛЕСК И НИЩЕТА РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Лекция, прочитанная 19 марта в университете Северной Каролины
Прежде всего я должен извиниться перед вами за то, что не могу прочитать эту лекцию по-английски. Вот уже три года я живу в Америке и все еще плохо владею английским языком. С первых дней в Нью-Йорке я был связан с русскими эмигрантскими кругами, занимался исключительно русскими проблемами, был одним из создателей русского еженедельника «Новый американец», и английским языком мне приходилось пользоваться лишь в супермаркете и в сабвее. Вообще, русские эмигранты владеют английским языком на самых разных уровнях, которые можно обозначить следующим образом: сабвей инглиш, супермаркет инглиш, а на более высоких ступенях — тиви инглиш, дейли ньюз инглиш и, наконец, вершина знаний это — чайна таун инглиш, потому что труднее всего нам понимать английский язык, которым пользуются владельцы китайских ресторанов, прачечных и канцелярских магазинов.
Мои более разумные друзья часто корят меня за то, что я плохо владею английским. Как правило, они выдвигают два главных довода:
1. Овладев английским языком в совершенстве, ты сможешь читать в подлинниках произведения американских и английских писателей, и тогда перед тобой откроется новый ослепительный мир.
