Вирджиния Эндрюс - Руби
Дафна метнула на мужа сердитый взгляд:
– Все это повлечет за собой множество проблем!
– О чем ты? Ах да. Я счастлив, что ты наконец вошла в нашу жизнь, милая Руби, но, конечно, теперь нам придется столкнуться с некоторыми затруднениями. Впрочем, это сущие пустяки.
– Пустяки? – с укором воскликнула Дафна, и подбородок ее задрожал.
– Хорошо, не пустяки. Согласен, все это довольно серьезно, – кивнул отец, и взгляд его погрустнел.
– Я не хочу создавать проблемы кому бы то ни было, – заявила я, вскочив с дивана. – Думаю, всем будет лучше, если я вернусь в Хоуму. У бабушки осталось много друзей, которые мне помогут.
– Это правильное решение! – торопливо подхватила Дафна. – Мы дадим вам денег, поможем добраться до дому. Мы даже будем посылать ей время от времени немного денег, да, Пьер? А бабушкиным друзьям вы скажете, что…
– Об этом не может быть и речи! – перебил Пьер.
Он смотрел на меня так пристально, что мне казалось, мысли его перетекают прямо мне в сердце.
– Я не буду отсылать свою собственную дочь.
– Пьер, но вряд ли ее можно назвать твоей дочерью! – возразила Дафна. – До этого дня ты ни разу ее не видел, и я тоже. Она выросла совсем в другом мире.
Но отец даже не взглянул в ее сторону. По-прежнему не сводя с меня глаз, он произнес:
– Я знал твою бабушку лучше, чем дедушку. Она была… удивительная женщина. И обладала удивительными способностями.
– При чем здесь это? – попыталась вмешаться Дафна.
– Подожди, – отмахнулся он. – Она была знахаркой – так называют таких людей каджуны. Верно? – обратился он ко мне.
Я кивнула.
– И если она решила, что нам с тобой нужно встретиться, значит на то была веская причина. Видно, она что-то предвидела.
– Пьер, хватит нести чушь! – возмутилась Дафна. – Мы говорим сейчас о серьезных вещах, а не о каких-то языческих предсказаниях. Может, ты еще скажешь, что веришь в магию вуду, в точности как Нина.
– Я никогда не считал магию чушью, – пожал плечами Пьер. – В жизни слишком много тайн, которые не в состоянии объяснить наука, логика и разум.
Дафна испустила сокрушенный вздох и закрыла глаза:
– И какой же выход ты видишь из этой ситуации? Как ты объяснишь ее появление нашим друзьям и знакомым?
Я все еще стояла, не решаясь снова опуститься на диван. Пальцы мои сжимали сумку так крепко, что суставы побелели.
– Когда родилась Жизель, Нина у нас еще не работала, – задумчиво произнес отец. – До нее у нас была мулатка по имени Титуба, помнишь?
– Конечно помню, – откликнулась Дафна. – Помню, что я терпеть ее не могла. Она была страшная неряха и лентяйка и пугала меня своими жуткими суевериями. Повсюду оставляла щепотки соли, жгла в бочке какие-то тряпки вместе с куриным пометом… в общем, ужас что вытворяла. Нина, по крайней мере, колдует потихоньку.
– Сразу после рождения Жизели мы уволили эту самую Титубу, помнишь? – продолжал отец.
– Пьер, к чему ты клонишь? – недовольно спросила Дафна. – Какое отношение все это имеет к появлению твоей так называемой дочери?
– Самое прямое. Тогда мы никому не открыли правды, но в течение пятнадцати лет частные детективы искали ее по всей стране.
– Кого?
– Похищенную девочку. Нашу вторую дочь, которую Титуба украла в тот самый день, когда она родилась. Ты же знаешь, некоторые люди верят, что колдуньи вуду приносят в жертву похищенных детей. Разговоры об этом ходят постоянно.
– Меня это ничуть не удивит, если они и в самом деле этим занимаются, – заявила Дафна.
– Правда, еще ни разу не удалось доказать, что кто-то из колдуний действительно виновен в похищении и убийстве ребенка, – продолжал отец. – Мы не хотели разжигать страсти и поднимать волну обвинений, которая могла накрыть невиновных. Поэтому скрывали наше горе. И продолжали надеяться, что розыски завершатся успехом. Наши надежды оправдались, – заключил он, с улыбкой указав на меня.
– Значит, ее похитили, а через пятнадцать лет вернули? – усмехнулась Дафна. – Именно эту версию ты хочешь предложить нашим знакомым?
– А чем она плоха? – пожал плечами отец. – Подобно блудному сыну, блудная дочь вернулась под родной кров. Женщина, которая выдавала себя за ее бабушку, раскаялась на смертном одре и открыла девочке правду. И Руби наконец узнала, кто ее родители, и нашла их.
– Но Пьер…
– Дафна, ты прославишься на весь город! – пообещал отец. – Все захотят услышать эту историю из твоих собственных уст. У тебя отбою не будет от приглашений.
Дафна несколько мгновений сверлила мужа глазами, потом перевела взгляд на меня.
– Разве это не чудо? – воскликнул отец. – Я и думать не думал, что два человека могут быть так похожи друг на друга!
– Но она такая… неотесанная, – пробормотала Дафна.
– Ну, это дело поправимое, – улыбнулся отец. – Ты возьмешь девочку под свое крылышко и преобразишь… словно Пигмалион Галатею. Все будут ею восхищаться… И тобой тоже!
– Вряд ли, – поджала губы Дафна и окинула меня оценивающим взглядом. – Конечно, прежде всего ее необходимо прилично одеть. Может быть, тогда…
– Я одета вполне прилично! – обиженно заявила я. – Всю мою одежду сшила бабушка Кэтрин, а она считалась лучшей рукодельницей во всей бухте.
– Не сомневаюсь, – процедила Дафна. – В вашей бухте ее изделия, разумеется, весьма ценились. Но сейчас вы в Новом Орлеане, дорогая. Вы приехали сюда, потому что захотели жить… вместе с вашим отцом. Я права?
– Да. Я обещала бабушке Кэтрин, – пробормотала я. – Я верю, она лучше знала, как мне следует поступить.
– Здесь, в городе, свои правила и законы, – продолжала Дафна. – Вам придется к ним привыкнуть. Стать здесь своей. Насколько я могу судить, справиться с этой задачей вам будет непросто.
– Но и не слишком сложно! – вставил Пьер.
– Думаешь, я смогу ее обтесать до такой степени, что разница между нею и Жизелью станет почти незаметна? – повернулась к нему Дафна.
Подобный тон был мне вовсе не по душе. Судя по всему, Дафне я казалась кем-то вроде дикарки. Или, скорее, диким животным, которое ей придется приручить.
– Конечно сможешь, дорогая, – заверил отец. – Ведь с Жизелью ты отлично ладишь, хотя мы оба знаем, на что она способна, – с улыбкой добавил он.
– Да, каджунская кровь дает о себе знать, – вздохнула Дафна. – Приходится держать ее в узде и укрощать буйный нрав.
– Я не дикий зверь и не нуждаюсь в укротителях, мадам! – процедила я. – Моим воспитанием занималась бабушка Кэтрин. Я хорошо училась в школе и не пропускала ни одной воскресной службы в церкви.
– Ни школа, ни церковь не могут избавить человека от опасной наследственности, – возразила Дафна. – К счастью, в жилах Жизели течет не только каджунская кровь, но и голубая кровь Пьера. И разумеется, ей помогают те манеры и правила поведения, которые я прививала ей с детства. Если вы полны решимости стать членом нашей семьи, я попытаюсь привить эти манеры вам. Хотя, боюсь, время уже упущено. – Дафна повернулась к мужу. – Она слишком взрослая, Пьер. Перевоспитывать всегда труднее, чем воспитывать.
– Я прекрасно это понимаю, дорогая, – кивнул он. – Никто не ждет, что ты совершишь чудо за один день. Как ты сама сказала, перед тобой стоит трудная задача. Но что может быть интереснее, чем решать трудные задачи? – Он улыбнулся. – Я не сомневаюсь, ты справишься с ней блистательно.
Польщенная Дафна откинулась на спинку кресла и задумалась, поджав губы. Несмотря на ее резкий тон и откровенно пренебрежительное отношение, я невольно восхищалась ее красотой и царственными манерами.
Неужели я смогу стать такой же, как она? Неужели превращусь в принцессу из волшебной сказки? Только вот неизвестно, хочу ли я подобного превращения. Конечно хочешь, кричал голос в глубине моей души. Не упусти свой шанс! Делай все, что от себя зависит! Не лучше ли послать эту надменную дамочку подальше, тут же возражала я себе. Зачем терпеть обиды, ходить перед ней на цыпочках и выслушивать ее колкости? Но возражения становились все тише и наконец совсем заглохли где-то в дальнем уголке моего сознания.
– Да, но Бо уже знает о ней, – спохватилась Дафна.
– Знает, – согласился отец. – Конечно, если я попрошу его хранить тайну, он скорее умрет, чем ее откроет. Но правда так или иначе может выйти наружу в самый неподходящий момент и свести на нет все наши усилия.
– И что мы скажем Жизели? – спросила она, и в голосе ее зазвучала грусть. – Ей придется узнать, что ее настоящая мать – не я…
Дафна промокнула глаза голубым шелковым платком.
– Ее настоящая мать – ты и всегда ею останешься! – горячо возразил Пьер. – Ты воспитывала ее с первых дней, и никто другой не смог бы сделать для нее больше, чем сделала ты. Но если придерживаться моей версии с похищенным ребенком, нам не придется открывать Жизели слишком много. Жизель, конечно, будет потрясена. Но я не сомневаюсь, она поймет, что иметь сестру – это великое благо. Мы будем жить как прежде, только в два раза счастливее, – заключил он, сияя улыбкой.
