Начать всё сначала - Риччио Кристина

Он мгновение молчит. Шум Нью-Йорка становится громче в этой тишине.

– Вау, – наконец выдыхает он.

– Вау что? – спрашиваю я, пока мы проходим еще один квартал. Я крепко держу свою сумочку, одна рука на цепочке, другая на самой сумочке.

– Не могу поверить, что ты почти врач, – он пожимает плечами и улыбается. Боже, это так мило. – Ты все еще постоянно пишешь?

Я качаю головой.

– Неа, не совсем. Я так занята, и у меня не было времени писать веселья ради… Ты еще общаешься с кем-то из Лондона? – спрашиваю я, меняя тему.

– Не, совсем отдалился, – медленно говорит он. – А ты?

– Ну да. Сэйра год назад выпустилась из Гарварда, и она типа настоящий юрист. Я слежу за ее успехами на Facebook. Мы с Аттикусом обедаем в Лос-Анджелесе каждые пару месяцев – сейчас он продюсирует там пьесу, – а с Бейб мы общаемся постоянно! Она, кстати, только что помолвилась.

Пайлот молчит, пока мы переходим в другой квартал.

Через минуту я снова встречаюсь с ним взглядом.

– Ты возвращался после нашего отъезда?

Он качает головой.

– Э, нет, не возвращался, но однажды хочу. А ты?

– Нет… были времена, когда мне очень, очень хотелось. – Я даже говорила с Мелвином о возможной поездке во время каникул в первый год наших отношений. Он не хотел тратить деньги, что можно понять. – Но, как я и сказала, я была очень занята учебой и работой и не нашла время на отдых.

Я вздыхаю.

– В моей голове то место приобрело некую магическую атмосферу.

Меня накрывает новая волна ностальгии. Я вижу тоскливый блеск в глазах Пайлота, прежде чем он отворачивается.

Еще два квартала, и кафе должно быть справа. Машины рычат на улицах, пока мы проходим через небольшую толпу дневных прохожих: женщины среднего возраста, пары и бизнесмены спешат мимо нас.

Пайлот снова рассматривает меня. Из-за этого я начинаю нервничать.

– Ты все еще пишешь музыку? – внезапно спрашиваю я. Мы подошли к краю еще одного тротуара. Я смотрю на светофор для пешеходов напротив. Кажется важным, чтобы он продолжал писать музыку. Пожалуйста, скажи, что ты все еще пишешь музыку.

– Э, нет, не особо.

Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Что? Даже не, ну, иногда?

Он качает головой и слабо улыбается мне.

Я выдыхаю и снова сосредотачиваюсь.

– Кажется, оно здесь, справа. – Я указываю на блестящий серебристый центр впереди нас. Номер 5184 блестит на его стене.

Пайлот улыбается, доставая флаер, чтобы проверить адрес, а потом смотрит на меня.

– Думаешь, под чудаковатой кофейней они имели в виду корпоративный блок цемента?

Я подавляю смешок.

– Возможно, это камуфляж. Тут сказано спрятанное кафе, Пайз. Там будет, – я делаю знак кавычек в воздухе, – тайный лифт.

Он фыркает, и мы поднимаемся по лестнице. Я открываю красивую стеклянную дверь, испытывая небольшое волнение. Здесь, в лобби, тоже стоит стол, очень похожий на тот, в здании Пайлота. Но за ним никого нет. Ряд серебристых лифтов виднеется вдоль стены слева от нас. Прямо впереди, в дальнем конце комнаты, коридор тянется от левого и правого углов.

На флаере сказано, что лифт в конце коридора направо. Я быстро иду туда, а Пайлот спешит за мной.

Я обхожу угол и останавливаюсь. Ничего себе.

Весь коридор выкрашен в черный. В пятидесяти футах от нас, в конце коридора, есть лифт. Он покрыт словами. Словно кто-то вырвал страницы из гигантской книги и приклеил ее на стену.

– Что-о-о? – восклицает Пайлот позади меня. – Это клево.

– Ага.

Я делаю вдох, и мы идем прямо к нему. Я не ожидала оказаться в таком крутом месте – не могу позволять себе отвлекаться. Теперь мы в мгновениях от того, чтобы сесть и погрузиться в неизведанные воды разговора. Я нажимаю на кнопку вверх, в смысле, просто кнопку, потому что рядом с лифтом только одна кнопка. Это немного настораживает, но книжное оформление дверей вроде как меня успокоило. Двери открываются мгновением позже, и мы видим черные блестящие внутренности лифта.

Мы молча заходим. Внутри тоже только одна кнопка. На ней написано «Перепиши» – название кафе.

– Ты глянь, – показываю я, прежде чем нажать. Мы двигаемся вверх.

– Это вроде как жутковато, – замечает он.

– Я или лифт? – то ли всерьез, то ли в шутку спрашиваю я.

– О, ты точно, но и лифт тоже, – он ухмыляется.

Я колеблюсь.

– Прости, если действительно пугаю тебя вот таким вот сюрпризом-визитом. Я не собиралась…

– Шейн, – прерывает он меня, – это была шутка. Ты слишком… ты, чтобы быть жутковатой.

– Что это должно означать? Я могу быть жутковатой, – протестую я.

– Нет, не совсем, нет, не можешь.

– Я могу испугать, если захочу… – Звон прибытия прерывает мои аргументы. Мы разворачиваемся, когда вторые двери позади нас открываются.

– Ух-ты, – у Пайлота отпадает челюсть. Я повторяю за ним.

Должно быть, мы поднялись по крайней мере на двадцать этажей. Перед нами причудливое прямоугольное пространство. Одна стена целиком окно, и из него открывается восхитительный вид на город. Другие три стены покрыты старыми, пожелтевшими страницами из книг. Потолок покрыт словами. Над аккуратными, раскиданными по всей комнате французскими столиками и стульями с длинных цепей свисают фонари. Даже пол выполнен в том же стиле. Такое впечатление, что его забросали тысячами вырванных страниц из книг.

Тут есть еще один посетитель: мужчина средних лет в деловом костюме читает газету и попивает кофе в углу. Бариста стоит за большой стойкой слева от нас. Я бреду вперед, пялясь на все подряд.

– Добро пожаловать в «Перепиши»! – радостно приветствует бариста.

– Спасибо, доброе утро! – машинально отвечаю я, пробираясь к столику у дальней стены (также известной как гигантское окно). Пайлот следует прямо за мной.

Я вытаскиваю металлический стул, и он слегка царапает пол. Я сажусь. Пайлот садится напротив меня, все еще осматривая декор.

– Это место действительно классное, – кивает он, впечатленный.

Я поражена приятной атмосферой, но нервы мешают мне сказать что-то еще. Бариста подходит и кладет перед нами два маленьких меню «Перепиши». Я поднимаю на нее взгляд. Она кажется знакомой.

– Спасибо, – Пайлот улыбается ей, прежде чем она уходит.

Меню напечатано шрифтом «Courier New», поэтому оно похоже на сценарий к фильму. Я откладываю его, и мое внимание возвращается к Пайлоту. Он смотрит на меня, наблюдает.

Пайлот поднимает бровь.

– Так что это за таинственная встреча у нас? – спрашивает он.

Мой взгляд скользит от его поднятых бровей к незнакомой стрижке. По бокам его голова обрита, а наверху волосы длинные, падают на лоб.

Я выдыхаю.

– Так…

Меня прерывают, когда бариста подходит к нашему столику.

– Могу я принять ваш заказ?

Я снова смотрю на женщину. Возможно, ей около пятидесяти, она бледная и в веснушках, с гнездом ярко-рыжих волос, завязанных на макушке.

– Мне, пожалуйста, чашку чая «Английский завтрак» с молоком и сахаром, – я отдаю свое меню, изучая ее черты лица.

– Мне капучино, – говорит Пайлот, тоже передавая меню. Женщина уходит.

Наши взгляды снова возвращаются друг к другу. Я поджимаю губы, пытаясь понять, как лучше начать этот разговор.

– Так…

Пайлот пододвигается поближе.

– Так я пытался выяснить, что это за визит…

Я смотрю на вид Нью-Йорка, делаю глубокий вздох и… лицо женщины встает перед моими глазами.

– О боже мой, – я вскакиваю со стула и резко разворачиваюсь к ней. Волосы бьют меня по лицу, прежде чем упасть на плечи. Женщина обходит барную стойку.

– Что? – спрашивает Пайлот.

Я гляжу на него широко распахнутыми глазами.

– Ты видишь ту рыжую даму, вон там?

Он непонимающе смотрит то на бар, то на меня.

– Женщина, готовящая наше кофе? Да…

Мои глаза бегают несколько раз туда-сюда между ними, прежде чем я сглатываю и сажусь обратно на стул.

«Ты ведешь себя как безумная».