Олег Рой - Игра без правил
– Ну и как вам? – спросил Дмитрий, когда они оказались на улице.
– Ужасно! – честно призналась Вика.
– Слава богу, – с облегчением вздохнул он. – Я тоже так решил. Но, думал, может, я просто чего-то не понимаю, не улавливаю глубинного смысла. Может, мне что-то недоступно… Но раз вы, специалист по искусству, тоже говорите, что это плохо, значит, так оно и есть.
В первый момент Вика только удивилась, с какого перепугу она стала специалистом по искусству. Но потом сообразила, что Дмитрий, наверное, сделал такие выводы, исходя из того, что она окончила Университет культуры. Да еще с красным дипломом. Какой же он, оказывается, наивный! Вроде крутой бизнесмен – а развести его легче, чем последнего лоха.
После посещения галереи Дима со своей очаровательной спутницей отправились в ресторан «Luce» на углу Тверской и Большой Грузинской. Ресторан понравился Вике гораздо больше выставки модного художника, вникать в творческую манеру которого у нее не было никакого желания. А вот в меню ресторана она вникла с превеликим удовольствием.
После вчерашнего инцидента в ресторане Дима был предельно галантен со своей дамой и не допускал и малейшего намека на какие-либо вольности. Не привыкшая к подобному церемонному обращению, Вика даже растерялась немного, но виду не подавала, держалась так, будто ничего особенного не происходит. Хотя внутри ее всю колбасило от мысли, что она может сделать что-то не так, испортить впечатление о себе и сорвать столь грандиозный план.
Что касалось Дмитрия, то и он волновался не меньше – и по похожей причине. Эта девушка так нравилась ему, ну просто до невозможности нравилась, и ему очень хотелось вызвать в ней ответный интерес. В общем, обоих бросало то в жар, то в холод, оба боялись переступить невидимую, но вполне четкую черту и от этого находились в нешуточном напряжении. Которое продолжалось очень долго, поскольку весь этот день они провели вместе. После обеда съездили на смотровую площадку на Воробьевых горах, напротив МГУ, чтобы полюбоваться на Москву с высоты, затем посетили Поклонную гору, снова перекусили в ресторане на Кутузовском проспекте и вечером отправились в Большой театр на балет «Тщетная предосторожность». В общем, день получился таким насыщенным, что, когда Дима распрощался с Викой у входа в отель, он почувствовал громадное облегчение.
«Кажется, все прошло неплохо, – думал он, – культурная программа была на высоте, я вроде не ляпнул ничего лишнего. Какая Вика замечательная девушка, прямо принцесса!.. Вот бы узнать: как она ко мне относится? Есть ли у меня шанс?»
«Какой же он все-таки зануда, этот Дима, – думала Вика, поднимаясь в лифте к себе в номер. – Счастье еще, что завтра он меня оставит в покое до вечера, не нужно будет таскаться с ним по всем этим скучным театрам и музеям… Впрочем, это далеко не самое страшное в жизни. Ради его денег можно потерпеть и не такое… Вроде пока все на мази, я ему явно понравилась. Вдруг и впрямь получится окольцевать его?»
На следующее утро Дмитрий впервые в жизни опоздал на работу. Разумеется, по отношению к владельцу крупной компании эта фраза звучит просто смешно. Как говорится, начальство не опаздывает, а задерживается. Отчитываться Диме было, разумеется, не перед кем, никаких временных обязательств (исключая деловые встречи, конечно) у него не имелось – но все равно он по раз и навсегда заведенной привычке с пунктуальностью, по которой можно было бы проверять часы, из года в год регулярно приезжал в офис ровно к десяти ноль-ноль. А тут явился в начале двенадцатого – и какой-то странный, заторможенный, с нелепой улыбкой на лице.
– Меня никто не спрашивал? – осведомился он у помощницы.
– Только Дина Александровна, – отвечала секретарь. – Дважды заходила и несколько раз интересовалась по внутренней связи, не подъехали ли вы. Сказала, что почему-то не может дозвониться вам ни по одному из сотовых.
– Дина? Вот черт… – Блаженная улыбка сползла с лица Дмитрия. Он вытащил свои мобильники – оказывается, оба успели разрядиться. А он и забыл о них…
Ну что же, раз так все получается – может, оно и к лучшему. Зайдя к себе в кабинет, Дмитрий поставил оба телефона на зарядку, собрался с духом и позвонил Дине.
– Димка, наконец-то ты объявился, я уже волноваться начала! В офисе тебя нет, по телефонам недоступен… – затараторила Дина, и Дмитрию показалось, будто из трубки на него пахнуло тяжелым сладким ароматом ее духов. – Ты в порядке?
– В полном. Но мне надо с тобой поговорить.
– Конечно, милый, я тебя слушаю.
– Нет, не по телефону. Давай лучше встретимся.
– Как давно я не слышала от тебя таких слов, – засмеялась Дина. – Уж не случилось ли чего?
– Когда мы сможем увидеться? – сухо спросил он, не отвечая на ее вопрос.
– Да хоть сейчас. Я сегодня целый день свободна.
– Тогда давай в обед.
– Отлично. Покушаем вместе… Значит, в два часа в нашем ресторанчике.
«Покушать вместе» им в тот день не довелось, ни Дмитрий, ни Дина к заказанной еде так и не притронулись. Слишком тяжел для обоих был состоявшийся между ними разговор. И неизвестно даже, для кого тяжелее – для мужчины, который вынужден был сообщить о своем решении прекратить связь, длившуюся почти тринадцать лет, или для женщины, которой предстояло все это услышать, осознать и смириться.
– У тебя кто-то появился, да? – спрашивала она, всхлипывая и осторожно промокая глаза платком, стараясь не размазать тушь.
– Да какая разница! – взволнованно отвечал он. – Не в этом дело. Пойми, Дина, не так важно, есть в моей жизни какая-то другая девушка или нет. Важно то, что мы больше не можем быть вместе. Я понимаю, как горько тебе это слышать… Я всегда очень хорошо относился к тебе и до сих пор так отношусь, мне очень тяжело говорить все это и причинять тебе боль. Но я больше не люблю тебя. Наши отношения зашли в тупик, и будет лучше для нас обоих, если мы расстанемся…
Его самого чуть не тошнило от тех штампов, которые он произносил. Но, как назло, ничего, кроме банальностей, в голову не лезло. У Дмитрия всю жизнь было плохо с подбором слов, красноречие никогда не входило в число его достоинств. Впрочем, Дина также не блистала оригинальностью формулировок.
– Ах, я убита, просто убита и раздавлена, – бормотала она, точно была героиней какого-нибудь латиноамериканского телесериала.
Однако надо отдать Дине должное, в целом она держалась на высоте. Не рыдала в голос, не билась в истерике, не упала на колени, умоляя не бросать, не накинулась на него с обвинениями в том, что он загубил ее лучшие годы, – словом, не устроила никаких демонстраций, которых так опасался Дима. В общем и целом Дина держалась молодцом, и Дмитрий был ей за это очень благодарен.
