Ирина Майорова - Про людей и звездей
Задремав под утро, Уля проснулась от звонка будильника с такой головной болью, что захотелось умереть. Она даже представила, что лежит, такая невыносимо красивая и торжественная, в гробу, а кругом все утопает в цветах, народу в траурный зал набилось – не протолкнуться. Габаритов стоит у гроба с черно-красной повязкой на рукаве и говорит речь: «Сегодня мы провожаем в последний путь блестящего профессионала, лучшую светскую журналистку страны, душевного друга Ульяну Асееву. Без нее «Бытие» осиротело. Но, к счастью, наша Уля успела воспитать достойную смену: в отделе, который она возглавляла, подрастают молодые талантливые кадры. Спи спокойно, наша дорогая коллега. Твое дело в надежных руках!»
Последние слова босса заглушил звонок. Однако никто, кроме лежащей в гробу Ули, его не услышал. Провожающие ее в последний путь коллеги, друзья, среди которых было немало звезд, и просто почитатели таланта так и продолжали стоять в скорбных позах.
«Блин, да это же в дверь звонят!» – очнулась Асеева и обнаружила себя лежащей на скомканной родной постели. Посмотрела на экранчик сотового. 10.45! Мама родная! Через пятнадцать минут планерка. Выскочила в рекреацию и, не глядя в глазок, распахнула дверь.
– Ну слава богу, все нормально, – искренне обрадовался, увидев ее живой и здоровой, Юрик. – Я уж полчаса тебе на мобилу трезвоню, ты трубку не берешь. Поднялся наверх, звонок жму, жму – тишина. Уж начал думать, что тебя кто-нибудь ночью замочил. Грабители или звезда какая-нибудь слабонервная киллера наняла. Ты чего по мобиле-то не отвечаешь?
– Да я его на вибровызов вечером поставила. Подожди, не приставай, надо что-то придумать. До планерки несколько минут осталось.
Уля набрала номер Габаритова:
– Алиджан Абдуллаевич, это Асеева. Я тут с утра должна была с Витей Силаном встретиться, он обещал какую-то сенсацию слить, жду его уже сорок минут – а он как сквозь землю провалился. Сотовый не отвечает. Наверное, на вибровызов поставил, козел, и забыл. Хорошо, больше ждать не буду – еду в редакцию. Пусть Алевтина вместо меня на планерку идет, я сейчас ей позвоню. А когда приеду, ее сменю.
На Улину удачу, ее корреспонденты нарыли в номер несколько вполне пристойных (в смысле «классно поджаренных») тем, так что ей даже не пришлось что-то судорожно искать или накручивать. Ярик разузнал подробности про грядущую свадьбу одной из вокалисток группы «Мезим», Алевтина вывела на чистую воду Анну Фристи, которая, объявив себя тяжело больной, отказалась участвовать в благотворительном концерте, а сама закатилась с друзьями на дачу – жарить шашлыки и хлестать водяру. И даже Сомова отличилась: узнала, в каком номере «Балчуга» остановится прибывающий на гастроли Таркан. Раздобыла райдер с требованиями турецкого гостя, разведала, какого цвета белье будет на его кровати.
Подходила к концу последняя перед отпуском рабочая неделя. «Завтра сдам материалы на субботу и понедельник, а там на целых две недели хоть трава не расти. Про работу, про «Бытие» – зуб даю! – даже не вспомню», – поклялась себе Уля.
Возвращение
Клятву она сдержала.
Точнее, почти сдержала. Совсем не вспоминать о «Бытии» у нее, конечно, не получилось, но уже через неделю родная редакция стала казаться чем-то не совсем реальным. Вечный ор: Габаритов спускает собак на завотделами, те, в свою очередь, передают полученный «запал» подчиненным; попытки отделов залезть на первую полосу, беготня, перепалки в курилке – все это было так далеко от теплого турецкого берега, от комфортного отеля «ультра все включено», от нагло шарящих в Улином декольте немцев, англичан и все больше и больше заполняющих турецкие курорты соотечественников, от услужливых официантов и так классно делающих антицеллюлитный массаж мальчиков-корейцев.
Однако делиться с коллегами впечатлениями об отдыхе Асеева не намеревалась. Для всех она улетела отдыхать не в предназначенную для «плебса» Турцию, а на элитную Майорку. Правду об истинном местонахождении редактора светской хроники знали только Габаритов и Лилька. И оба к ее просьбе «всем говорить, что я на Майорке» отнеслись снисходительно: дескать, выпендривайся на здоровье, жалко, что ли?
Но в магазине дьюти-фри в аэропорту Антальи ее вдруг кто-то окликнул:
– Улька! Асеева! Вот так встреча!
Уля оглянулась на голос и увидела, как к ней спешит роскошная молодая женщина: каштановые волосы лежат на плечах густой волной, стройная фигурка затянута в костюмчик цвета бирюзы, сквозь загорелую кожу ухоженного личика просвечивает естественный румянец.
– Не узнаешь? – засмеялась девушка. – Это же я, Наташа Гордеева.
– Ты?!! – аж присела от удивления Уля. – Это ты?!
Удивляться было чему: одноклассница Ули Асеевой Наташка Гордеева была замухрышкой: с блеклыми пегими волосами, угрястой кожей, в застиранных обносках. И вдруг…
– Я! Я! Я! – весело закивала Наташка. – Изменилась, да? Ты тоже. Еще красивей стала. И стильная! Ну рассказывай, как ты? Замужем? Дети есть? Отдыхала здесь с семьей, да?
– Нет, пока еще не замужем. Я не тороплюсь, – ответила Уля и сама на себя разозлилась: получилось так, будто она оправдывается. – А чего хорошего, в двадцать лет замуж выскочить, оглоедов нарожать и с ними, сопливыми, по врачам мотаться? Зато я карьеру сделала!
– Да-да, мне мама говорила, что ты в журналистику пошла. Ну и как, довольна?
– Вполне.
– А я уже пять лет замужем, двоих сыночков-близняшек родила…
– …и теперь сидишь дома и кудахчешь над ними, как клуша, – пренебрежительно продолжила Уля.
– Да не получается дома сидеть! – развела руками Наташа. – Я же сразу после школы в Плешку поступила, ну ты знаешь, экономическая академия имени Плеханова, на пятом курсе замуж вышла. Андрей мой такой головастый парень оказался – еще во время учебы его в одну совместную фирму работать пригласили. Я диплом защитила, мальчишек родила, полгода с ними посидела – и тоже в эту фирму устроилась. Теперь у нас в уставном капитале даже небольшая доля есть. Ну не у меня, конечно, а у Андрея, но все равно. Знаешь, так приятно, когда твоего любимого мужа на службе ценят! Хотя и я, – Наташка лукаво улыбнулась, – в фирме человек не последний. Извини, что хвастаюсь, но кому, как не школьной подруге, которая знала меня серой мышью и зубрилкой, похвастать? Ты все, что хотела, здесь выбрала? Пойдем тогда на кассу. Меня мои, наверное, уже потеряли. Я тебя сейчас с Андреем и мальчишками познакомлю.
– Да я ничего здесь покупать и не собиралась, – сморщила нос Уля. – Я косметику себе во Франции и Италии беру.
– Да? А я стараюсь в дьюти-фри – здесь все-таки дешевле.
– Раз в такой крутой фирме работаешь, чего ж тогда экономишь?
– Да привыкла как-то, – пожала плечиком Наташка. – А потом мы сейчас дом в Подмосковье строим, такие расходы! Кстати, ты мне так и не сказала, в каком издании работаешь. Или на телевидении?
Интерес у Наташки был искренний, но Уле показалось, что бывшая одноклассница спрашивает с подвохом. И почему-то вдруг стало стыдно признаться, что она работает в «желтой» газете.
– Я завотделом в глянцевом журнале, специализирующемся на светской хронике.
– Здорово! – восхитилась Наташка. – Только… Ты, пожалуйста, не обижайся, я, наверное, одна такая дурочка… Я таких журналов не читаю. Времени нет. На работе, бывает, «Коммерсант», «Известия», «Итоги» просматриваю, ну и специальные издания, конечно. А домой прихожу, хочется побольше с малышами побыть, они так по нам с Андрюшей скучают.
Узнав, что у Наташки и ее семейства билеты в бизнес-классе, Уля едва не заскрежетала зубами. Гордеева, которую иначе как глистой в обмороке никто в классе не звал, летит в бизнес-классе, а она, красавица и заводила Уля Асеева, – в эконом. Выбитая из колеи этим обстоятельством, редакторша знакомиться с мужем и сыновьями Натальи не пошла. Сослалась на то, что хочет купить таблетки от укачивания.
– Ну ладно, – легко согласилась Гордеева, – в самолете увидимся, тогда и визитками обменяемся. Не можем же мы снова потерять друг друга из виду на несколько лет!
Уля заняла место у иллюминатора, пристегнула ремень безопасности и раскрыла журнал, который торчал из кармашка переднего кресла.
– Простите, вы Ульяна Асеева?
Молоденькая стюардесса улыбалась, держась за спинку соседнего кресла и низко склонившись над сидящим в нем мужичком.
– Да, это я, – слишком поспешно ответила Уля и подумала: «Она меня узнала по фоткам в «Бытии» и сейчас попросит автограф».
– Вас приглашают в бизнес-класс. Ваша подруга успела перерегистрировать ваш билет и сделала доплату. Если можно, поторопитесь – скоро мы будем взлетать.
Уле бы радоваться, что полетит с комфортом, а ей будто лягушку за пазуху забросили. С кислой физиономией взяла сумочку, вытащила из-под сиденья пакет с косметичкой, духами и прочими мелочами, которые не захотела сдавать в багаж, и поплелась за стюардессой.
