Спаркли Хейтер - Танец маленьких разбойниц
— Миллман из Калифорнии — знакомое имя. — Джо задумчиво поскреб затылок.
— Если бы ты с ним встречался, то наверняка запомнил, — сказал Эдди. — Хотя бы потому, что он ростом шесть с половиной футов.
— У него благородная цель, — вставила Блэки. — Миллман задумал совершить кругосветное путешествие, пользуясь самыми необычными видами транспорта.
— Ты его тоже знаешь?
— Нет. Но Эдди и Камерон столько о нем рассказывали. Мне уже начинает казаться, что я с ним лично знакома. Это была его затея — переправиться через реку на плоту, сделанном из надутых козлиных желудков.
— Да-да, мне Нигель что-то такое говорил. Он познакомился с ним в Амстердаме. Миллман собирался плыть в Африку на грузовом судне.
— Очень на него похоже.
— Он сказал Нигелю, что сидит на мели и поэтому нанялся на судно помощником кока. И все повторял: «Пора пришпорить моих лошадок».
— Любимая поговорка Миллмана, — рассмеялся Эдди.
— Похоже, мир становится все меньше и меньше, куда ни глянь — всюду знакомые лица.
— Или безумных калифорнийцев развелось слишком много, — заметил Эдди, но Джо не услышал его реплики. Толпа колыхнулась, Джо закружило в людском водовороте и унесло в сторону. Эдди и Блэки остались вдвоем.
Чанки продирался сквозь толпу, сжимая лежащий в кармане пиджака пистолет. Для конспирации он надел темные очки и надвинул на глаза соломенную шляпу-болеро — головной убор, пользующийся бешеной популярностью среди любителей корриды. Торговцы шныряли в толпе зрителей, держа на вытянутых руках высоченные пирамиды из болеро, которые исчезали за считанные минуты. Чанки тоже приобрел шляпу за три евро и тут же напялил ее на голову.
Сначала он хотел подобраться поближе, вырвать из рук девушки статуэтку и убежать, однако сообразил, что в такой толчее ему вряд ли удастся быстро исчезнуть с места преступления. Другой вариант, который представлялся Чанки единственно возможным, — похищение самой девушки. Он притащит ее на соседнюю улочку, Рю Вольтер, где Санджай поджидает его в машине, отнимет Ганеша и отпустит на все четыре стороны.
Майк увидел на противоположной стороне улицы загадочную канадскую подругу Дианы. Она держала в руках какую-то странную статуэтку. Стоящий рядом с ней молодой человек включил камеру, девушка улыбнулась и, словно младенца, прижала статуэтку к груди. Майк тоже включил свою камеру. Через видоискатель он внимательно осмотрел толпу, но не нашел никого, похожего на Диану.
Терпение! Журналист снова направил объектив на девушку. И вдруг вместо Дианы он увидел другого человека, чье лицо было ему хорошо знакомо: Ян Дариус, репортер из «Дейли сплэш», бесцеремонно расталкивая людей, продирался сквозь толпу. Между ним и девушкой оставалось футов двадцать. Чтобы опередить Яна, Майку нужно было перепрыгнуть через ограждение и добежать до противоположного тротуара. Но он опоздал: в дальнем конце улицы уже показались быки.
Блэки увидела приближающихся быков. Она вытянула шею и вдруг почувствовала, как ей в бок уперся какой-то твердый предмет. Стоящий позади мужчина наклонился и, обдав ее жарким дыханием, зашептал прямо в ухо:
— Пойдем со мной. Только тихо, иначе пристрелю. И смотри, не потеряй Ганеша.
Блэки не успела среагировать на его угрозу: один из пробегавших мимо быков метнулся в сторону и задел ограждение. Толпа охнула и подалась назад. Высокий толстый мужчина толкнул Чанки, сбил его с ног и сам упал на землю. Чанки плюхнулся ему на живот. Мужчина сердито отпихнул Чанки, тот беспомощно взмахнул руками, перелетел через ограждение и упал прямо под копыта бегущих по мостовой животных.
— Этот парень грозился пристрелить меня, — пожаловалась Блэки, показывая на распростертое на земле тело.
— Давай-ка выбираться отсюда, — сказал Эдди.
Эдди, Блэки и еще двое буддистов выскользнули из толпы, свернули за угол и оказались на тихой улочке. Ян Дариус кинулся в погоню, но увяз в плотной группе китайских туристов во главе с переводчицей-француженкой, которой показалось, что симпатичный англичанин, пользуясь всеобщей толчеей, пытается прижаться к ней.
Она понимающе улыбнулась и посмотрела на него снизу вверх. Однако Ян не заметил кокетливого взгляда женщины.
Через видоискатель Майк наблюдал за всем, что происходило на противоположной стороне улицы. Затем, растолкав окружающих, он выскочил из толпы и бросился в погоню. Журналист преследовал девушку и ее друзей до городских ворот, где вся четверка вскочила в автобус: белый «фольксваген», разрисованный красными сердечками. Автобус полностью соответствовал описанию, которое Майк совсем недавно прочел в сообщении, появившемся на форуме одной из британских газет.
Хэндл оставил машину на другом конце города, припарковав ее в неположенном месте. Молодой полицейский выписал штраф и прикрепил квитанцию на лобовое стекло. Но у репортера не было времени возвращаться, он поймал такси и, запрыгнув на заднее сиденье, сказал на плохом французском:
— Мои друзья уехали в том автобусе. Следуйте за ними.
— Как долго я должен за ними следовать? — спросил таксист.
— До тех пор, пока они не остановятся. Плачу вдвойне.
Санджай видел, как из-за угла, футах в пятидесяти от того места, где он припарковал машину, выскочили девушка и трое парней, в руках девушка сжимала статуэтку Ганеша. Санджай попытался догнать их, но он находился не в лучшей форме, к тому же его едва не сшиб с ног какой-то полоумный англичанин. Замахнувшись на Санджая видеокамерой, парень завопил: «Прочь с дороги!» — и помчался вниз по улице.
Задыхаясь и обливаясь потом, Санджай все же добежал до городских ворот, где девушка и ее приятели вскочили в автобус. Привалившись к каменному столбу, он проводил взглядом белый «фольксваген».
К тому моменту, когда Чанки прибежал к городским воротам, автобус давным-давно скрылся из виду.
Взглянув на своего напарника, Санджай ужаснулся: на лбу у того вздулась огромная темно-лиловая шишка, подбитый глаз заплыл, правая половина лица, покрытая красными царапинами, отекла и распухла. Чанки прихрамывал и как-то странно кренился набок.
— Ужас, — застонал он, — меня вытолкнули на мостовую, я чуть не погиб под копытами бешеных быков.
— Ну не погиб же. Хватит причитать, поехали.
— Куда?
— Туда, — Санджай неопределенно махнул рукой. — Я запомнил их автобус: белый «фольксваген» с красными сердечками.
Его товарищ чувствовал себя совершенно разбитым. Если бы не тот ковбой на лошади, который в последний момент отпихнул Чанки в сторону, его затоптали бы насмерть. Но Санджая, похоже, совершенно не волнует, что его напарник едва не лишился жизни. Помнится, Доу как-то назвал Санджая «компанейским парнем». В устах Доу это прозвучало тогда как комплимент, но сейчас Чанки подумал, что, возможно, он имел в виду нечто совсем другое.
— Он хотел, чтобы я куда-то пошла с ним, а еще велел покрепче держать Ганеша. Сказал, что если я подниму шум, он пристрелит меня на месте.
— Так чего он все-таки хотел: похитить тебя или ограбить? — спросил один из буддистов.
— И то и другое, — уверенно заявила Блэки.
— Интересно, зачем ему понадобился Ганеш? — Джо в недоумении пожал плечами.
— Камерону приходили письма с угрозами от индийских националистов, — сказал Эдди. — Им не понравилось, что он использует образ Ганеша в сатирическом фильме.
— Думаешь, они хотели отомстить Блэки за надругательство над их религиозными чувствами?
— Почему бы и нет? Вспомни хотя бы Рушди[19], исламисты всего мира мечтают до него добраться.
— Или Мохандаса Ганди, его убил индийский фундаменталист, — сказал сидевший за рулем буддист.
— А премьер-министр Израиля Ицхак Рабин? Он ведь погиб от рук ультраправых националистов.
— Да, примеров масса: кровавые стычки между индусами и мусульманами в Уттар-Прадеш, война между христианами и мусульманами в Чечне…
— Талибан, Северная Ирландия…
— Чушь какая-то, — Джо безнадежно махнул рукой. — Я совсем не то хотел сказать: на любом индийском базаре продаются статуэтки-зажигалки в виде Ганеша, пепельницы, молочники — наклоняешь Ганеша, и у него из хобота течет молоко. А ведь торговцы нагло пользуются верой людей в чудо: говорят, в девяносто пятом году во всех храмах Индии статуэтки Ганеша вдруг начали пить молоко[20]. Слышали эту историю? По-моему, такие вещи гораздо более оскорбительны для чувств верующих, однако торгашей почему-то никто не обвиняет в богохульстве.
— Короче, — перебил его Эдди, — я считаю, мы должны пойти в полицию.
— Нет! — Блэки упрямо замотала головой. — Я не пойду в полицию.
— Почему? Обычно в таких ситуациях от полицейских бывает кое-какая польза.
