Андрей Донцов - The офис
– Алле… да слышу я, Оля… слышу… сейчас слышу – у тебя чего-то барахлит связь. Меняй оператора, при чем здесь сотовый? Так ты его видела в своем клубе на презентации книги? А какой книги-то? Может, это кто из его знакомых прошлых… Хотя нет – это бред полный: не может у него быть таких знакомых, чтобы белыми стихами никому не нужные книги писали. Хотя – ты, вообще, права: бывают одноклассники, чем только не занимаются. Ты зарегистрирована на «одноклассниках»? Я тебе по своему опыту скажу, там менеджеров с успешной карьерой не пруд пруди: чем только люди не занимаются…
Да. Да. Да-да. Да ты что? Он с ней? С автором, ну, в смысле с поэтессой? Ну ни фига себе… Ну, в смысле и слава богу, а то мы уж думали его это не интересует вообще. Может, хоть дурь у него из башки повыветрится. Да есть немного… разное… Я не говорила тебе разве? Ну ладно… думаешь, с этой не повыветрится… А как она выглядит? Да ты что? Что? У нее? Где? Японский бог… Японский городовой… Японский бог… Ну это трендец… Это, конечно, полный трендец…
Кабинет заместителя по безопасности. У него руководитель отдела продаж. Оба сидят перед компьютером.
– Это мне Щебнева сообщила, про нашего… Ее подруга видела их вместе в арт-клубе «Гараж», а потом они нашли ее в Интернете.
– Хорошая вещь – Интернет для вашей работы.
– Да вот ее анкета на «одноклассниках». «Одноклассники» для нашей работы вообще неоценимый ресурс. Сразу видно – наши люди изобрели: с воображением!
– Ваши люди?
– Ну, может, и не наши… изобрели… вопрос, кто пользуется и сколько хранится информация после того, как кто-то пожелал удалить свой аккаунт. И у кого есть доступ к удаленной информации. Понимаешь, что главное? Вот смотри: Полина Бухаревская. Видишь… Посмотри на фотки… А вот она же, но с цепями…
– Думаешь, тоже она?
– Ну а кого она еще так подвесит… А вот набираем в поисковике. Полина Бухаревская. Группа художников-пропагандистов, арт-экстремизм… Арест. Видал, даже арест! Это до чего ж нужно довыступаться, чтобы оказаться за решеткой не из-за политических, а из-за культурных убеждений? Акция в тюрьме.
– Да. Влип наш шеф. Эта фурия вышибет ему последние мозги…
– О, гляди: «Начались съемки некоммерческого альтернативного фильма по сценарию молодой поэтессы Полины Бухаревской, известной в своих кругах неординарным и экспрессивным поведением. Фильм под названием „Распятый Маяковский“ откроет совершенно иной взгляд на жизнь известного своими странностями поэта. По словам самой Полины, сцен художественного эпатажа такого уровня еще не снималось на постсоветском пространстве. Это станет откровением для самой продвинутой арт-хаусной молодежи, не говоря уже о простом зрителе, до которого, как она надеется, фильм все-таки не дойдет».
– А че за фильм, ты не слышал, Валерьич?
– Да брось ты… Начали как обычно, через три дня деньги закончились и все похерилось. Вон гляди: «Сама Бухаревская собирается сыграть подругу поэта Лилю Брик, личность тоже неординарную и весьма колоритную…»
– Да. Хороша пара. Интересно, отучит она его от уринотерапии?
– Такая сама хлестать начнет и запивать портвейном, у нас в армии баба была…
– Слушай, ладно, Валерьич, мне надо в четыре план отправлять… я зайду к тебе вечерком. Спасибо! Интересная информация, будем ждать новых чудес в нашем бизнесе. Сколько там осталось нам отбывать срока?
– Пустяки. Одиннадцать месяцев.
10Группа людей собралась у секретаря перед приемной генерального. Выходит директор по производству и с изумлением смотрит на Сергея Валерьевича, словно это тот только что вылизал сам себе плешь длиннющим как у змеи языком или учудил что-нибудь в этом роде. Все бросаются к производственнику.
– Ну что? Что?
– Действительно, того… стихами говорит… под этого – под Маяковского…
Сергей Валерьевич толкнул в кабинет Станишевского, для поддержки похлопав его по плечу. Сам проник за первые двери и застыл перед вторыми в своеобразном предбаннике, чрезвычайно удобном для подглядывания. Станишевскому нужно было подписывать договор с подрядчиком по организации корпоративного праздника. Сам Сергей Валерьевич протиснулся за его широченной спиной как опытный разведчик.
Шеф метнул на них острый, полный творческого энтузиазма и энергии взгляд. И продекламировал, довольный то ли своей интонацией, то ли только что придуманной галиматьей:
Бумагу на подпись начальнику тащишь,
А в цифрах откат замурован неслабенький?
Лучше бы вышел на площадь людскую
И всем показал бы нам хер свой маленький!
Шеф подмигнул Станишевскому и жестом показал, чтобы он положил бумагу на стол. После того как договор оказался перед ним, он, как ни в чем не бывало просмотрев его, поставил подпись на последних страницах.
Когда шеф вручил договор Станишевскому, взгляд его в какой-то момент вспыхнул безумным огоньком, и он прокричал, буквально брызжа слюной:
Не можешь во взгляде плебейском презренья
Убрать хоть на каплю,
На толику самую?
Здесь на какое-то мгновение генеральный призадумался и, мучительно наморщив лоб, потер его ладонью. Затем продолжил, осененный рифмой и чрезвычайно довольный:
Сожри же, дружище, с какашкой печенье
И быстро бегом
Облевать свою ванную!
Он застыл в немом вопросе, словно ожидая похвалы за то, как он ловко выкрутился из довольно щекотливой ситуации поэтического тупика.
Станишевский, пятясь к двери и улыбаясь, промямлил: «Уже иду» и пулей вылетел в коридор приемной.
Там он подмигнул уже вышмыгнувшему Сергею Валерьевичу, и они удалились курить к нему в кабинет.
11Переговорная на втором этаже в первом крыле. Еженедельная планерка. Вся команда руководителей в сборе.
Есть мухи в навозе, чешуйчатокрылые.
Идеи есть смелые, есть просто ужасные,
А вы тут сидите – глаза пусторылые —
Не люди, а винтики жопосогласные!
Присутствующие на собрании уже без труда отличали домашние заготовки шефа, которые он предположительно творил под чутким руководством и эротическим вдохновением своей безумной подруги. Нравились же большинству попытки сбацать что-нибудь с ходу, в виде реакции на чей-нибудь выпад или предложение.
Набрали на ярмарке где этих веников?
Довольных, в зарплату влюбленных посуточно,
Вы б взяли к нам в фирму поэтов-бездельников…
Тут с рифмой к слову «посуточно» шеф завис минуты на четыре, и все уже стали в голове подбирать свои варианты. Выпутаться толком ему так и не удалось:
Слагающих ямб и хорей круглосуточно…
Директор заметно расстроился такой неудачной рифмой.
И тут неожиданно для всех выступил сам Сергей Валерьевич. Он вспомнил, как вскочил, словно осененный гениальной мыслью, Ньютон под яблонькой, и выпалил:
Идущих в сражение, но промежуточно!
Шеф с искренним удивлением посмотрел на него. В глубине его глаз играли мальчишеские искорки задора и любопытства.
– Как-как? Идущих в сражение, но промежуточно? Отлично! Великолепно! Идущих в сражение и в то же время делающих это как бы промежуточно.
Он зачем-то сделал большой крюк вокруг стола и потрепал Сергея Валерьевича по плечу. Затем вернулся на свое место, сел и неожиданно громко захохотал.
Все заулыбались. Надежда, что шеф все-таки не окончательно сошел с ума, а просто прикалывается по-своему, снова заиграла на расслабленных лицах.
Нахохотавшись вдоволь, директор махнул Станишевскому, чтобы продолжали вести собрание.
12Из разговора менеджера по продажам с менеджером по снабжению другой организации. За сигареткой на крыльце после подписания контракта.
– Как-то он странно выглядит, ваш руководитель…
– Странно? Да ты бы знал, что у нас происходит в офисе последний год… «Странно» – это слово, которое здесь меньше всего подходит, понимаешь… Странно…
– А чего вы не… того… Не увольняетесь от него подальше…
– Ты знаешь, какие у нас здесь зарплаты… в нашей отрасли нет таких… Везде мозго…ство другое – требуют того, что сами не успели: учебу за границей, степень MBA, преданность организации… А этот родной уже, хоть и е…нутый на голову, и нас родными считает… Да и свалит он скоро… А как, кстати, он выглядит, может, скажешь… мы к его роже привыкли давно…
– Ну, эти… круги под глазами… взгляд сумасшедший такой… голодный и сквозь тебя как будто… как у вампира – вот!
– Б…дь, слушай, Тимофеич… а ведь это он нас так называет в последнее время…
– Как?
– «Родненькие вы мои упырьки… привязался я к запаху вашей кровушки – другой не надо…» Такие телеги все задвигает… Мы уже почти не слушаем, что он несет после Маяковского… себе дороже… да и не поймешь ни хрена… Бумаги подписал, и ладно…