Павел Сутин - 9 дней
— Вся штука в т-т-том, чтобы вовремя сливать активы во вновь открывающиеся п-п-предприятия. Вот есть, скажем, предприятие «икс» (Лобода показал пальцем на зажигалку «Крикет»), его хотят скушать. А ты открываешь п-п-предприятие «игрек» (Лобода показал на зажигалку «Зиппо») и переводишь туда все активы. У тебя отнимают «икс» (Лобода взял в руку «Крикет») — а это п-п-пустышка (Лобода бросил зажигалку на стол). Начинают отнимать «игрек» — а ты открываешь «зет» (Лобода показал на пачку «Житан») и сливаешь активы туда. «Игрек» отняли (Лобода взял «Зиппо») — а оно п-п-представляет из себя оголенный счет и немного офисной мебели. И так далее (Лобода поочередно прикоснулся к телефону, футляру от очков и сигаретам). Активы сливались в московские п-п-предприятия, я п-п-помог тете Ире знакомствами. К тому же, надо еще п-п-понимать, что каждое такое движение (Лобода последовательно ткнул пальцем в зажигалки и пачку «Житан») требует затрат. Люди, которые совершают эти д-д-движения, на каждом этапе несут б-б-большие убытки. И может наступить т-т-такой момент, когда эти люди истощат свои ресурсы и остановятся.
— Остановились? — спросил Гена.
— Д-д-да, — Лобода кивнул. — Конечно, тетя Ира кое-что п-п-потеряла, но отделалась малой кровью.
— А ты? — спросил Худой.
— А я — н-н-немалой, — сказал Лобода и потрогал левый висок.
* * *Лобода запер калитку, сел в машину, закурил и поехал между сугробов по узкой дачной улочке. Он миновал поднятый шлагбаум, сторожку, проехал редкую рощу и вывернул на шоссе. В салоне было тепло, вкусно пахло сигаретным дымом и кожей, уютно светилась красным приборная панель, под колеса летело заснеженное шоссе. Километра через три Лобода почувствовал, что машина ведет себя нехорошо. Он принял к обочине, вышел из машины и осмотрел колеса — левое заднее заметно спустило.
«Т-т-твою мать!» — с сердцем сказал Лобода.
Он открыл багажник, выволок запаску и достал домкрат.
* * *— Это номер известный: к-к-колют колесо тонким шилом, чтобы воздух стравливался медленно. Чтобы человек отъехал п-п-подальше от дома. Они меня, к-к-конечно, вели. П-п-прокололи скат, а потом ждали на шоссе. Скорее всего, п-п-просто хотели наказать. Там уже ничего не зависело от того, есть я или нет меня. Они п-п-просрали ситуацию и потеряли много денег. Меня хотели наказать, д-д-других объяснений не нахожу.
* * *Лобода поддомкратил машину и снял колесо. Пока он возился, ни одна машина мимо не проехала. Это был воскресный вечер, середина февраля. Если кто и выбирался на дачи в это время, то эти люди давно сидели у каминов и телевизоров.
* * *— Суки, — сказал Лобода, — т-т-твари. Меня всегда т-т-такое бесило. Если деловой интерес — т-т-тогда еще можно понять. А калечить человека, когда уже п-п-просрали ситуацию… Т-т-твари.
— Их много было? — спросил Гена.
— Т-т-трое… Неважно. Это люди, к-к-крепкие телом и д-д-духом, они бы и вдвоем управились. Это п-п-понастоящему опасные люди, не как в к-к-кино.
* * *В нескольких метрах от Лободы остановился «гелендваген». Три раза хлопнули дверцы. Лобода обернулся — к нему подошел высокий человек с вислыми плечами.
— Чо тут у тебя? — спросил он. — Помочь?
Лобода прищурился от галогеновых фар, вгляделся и сказал:
— О, привет… Да не, все нормально. К-к-колесо меняю.
* * *— Я его узнал, — сказал Лобода. — И он меня узнал. Д-д-даже не узнал, а знал. Он знал — к-к-кто я. Он меня знал, я его знал. Андрюша Чистяков.
— Знакомый? — спросил Гена.
— Б-б-боксом вместе занимались. Т-т-талантливый был парень. Полутяж, д-д-длинные руки, техничный, жесткий. Он из д-д-детдома сам. Я в Люберцах вырос, у нас там, на Лермонтовском, вот т-т-так — наша школа, сорок восьмая, а вот так — д-д-детдом. А п-п-посредине, — Лобода положил между зажигалками пачку «Житан», — ДЮСШ номер восемь. У нас т-т-там многие занимались из их д-д-детдома. Чистяков стал камээсом еще д-д-до армии. П-п-потом я его потерял из виду. Как его биография п-п-потом складывалась, я не знаю. П-п-пять лет назад мы с ним случайно встретились на авторынке, п-п-поздоровались. Он с сыном был. Б-б-беленький такой мальчишка, сероглазый. Копия Андрей.
* * *Чистяков пробил правый прямой в голову, Лободу бросило спиной на заднее крыло, он попытался встать, закрыться, но Чистяков пробил еще раз, Лобода боком сполз на асфальт. От «гелендвагена» подбежали двое, первый схватил Лободу за куртку, поддернул кверху, второй примерился и ударил. У Лободы хрустнуло в левом виске, залитая кровью голова голова мотнулась, как у тряпичной куклы.
— Давайте ханку, — сказал Чистяков.
Первый цепко взял Лободу за затылок и подбородок. Второй снял кастет, скрутил с бутылки «Посольской» крышку и стал лить Лободе водку в окровавленный рот. Горлышко стукнулось о зубы, Лобода захрипел, забулькал, ноги елозили по снегу.
— Хорош, — сказал Чистяков, — оставь руки протереть.
Лобода обмяк, его подняли подмышки и бросили в кювет.
— Поехали. Надо покушать и диабетон принять. — Чистяков захлопнул багажник «ауди» и с обидой сказал: — Не пью, японский городовой, не курю, тренируюсь всю дорогу — ну откуда диабет взялся, а?!
* * *— Расчет был простой и п-п-правильный, — сказал Лобода. — Зима, поздний вечер, воскресенье. Ехал с дачи п-п-пьяный майор, вышел отлить или проблеваться. Оступился, упал в к-к-кювет, ударился головой и замерз. За ночь бы еще снегом п-п-присыпало.
— Да ладно? — недоверчиво сказал Гена. — Так просто? Майор с Петровки замерз в кювете — и нет вопросов?
— Местные менты — п-п-пидорасы, — безразлично сказал Лобода. — У Андрюши т-т-там все схвачено и задушено, начальник розыска на зарплате. Никто бы не стал к-к-копать. Наши, из отдела, к-к-конечно, поехали бы… — Лобода махнул рукой. — Б-б-без толку.
— Ты сам выбрался на дорогу? — спросил Худой.
— Какое т-т-там сам… Сам я только в утку отлил ч-ч-через девять дней. Меня случайность спасла. Т-т-толик ушел в отпуск и поехал с д-д-девочками на дачу.
— Что за Толик? — спросил Никон.
— С девочками? — Гена шевельнул бровью. — А ты вроде говорил, что у вас там все по-семейному?
* * *По ночному шоссе летела «шкода». Водитель, округлый, средних лет азербайджанец, сказал:
— Twenty one.
— Двадцать один, — быстро откликнулась с заднего сиденья одна из двух очаровательных шестилетних двойняшек.
— Forty five, — сказал водитель.
— Сорок пять, — сказала вторая.
— «And all the king’s horses and all the king’s men», — сказал водитель.
— Это про Шалтая-Болтая, — сказала первая. — «И вся королевская конница, и вся королевская рать».
