Олег Рой - Украденное счастье
— Ну, чего сидишь? Присоединяйся!
— Не могу! Ноги не слушаются.
— Да перестань, выпили-то всего ничего… Слушай, а пошли в кафе, а?
— Ну, ты опять? — вздохнула Анжела. — Ты же знаешь, мне нельзя. Если меня увидят…
— Дурочка, ну и пусть увидят, что такого? Мы же не в ночной клуб пойдем, а в какую-нибудь кондитерскую. Подумаешь, выпьем по чашечке кофе, съедим пару пирожных, и все. Пошли, а? Я угощаю.
— Ну, в кондитерскую можно, — согласилась Анжела. — А куда отправимся?
— Давай на Вилла Кастаньола? Там очень симпатичное двухэтажное кафе, тихое и вполне приличное.
Анжела поднялась с места и качнулась. В голове шумело.
— Не знаю, дойду ли…
— Дойдешь! Или давай такси закажем. Гулять так гулять!
Анжела рассмеялась. Ей вдруг стало весело и все показалось нипочем. Действительно, гулять — так гулять!
Таксистом был молодой балагур-итальянец, он всю дорогу развлекал подружек шутками и веселыми историями. Девушки хохотали так, что у них даже свело скулы и заболели животы. В кафе и впрямь оказалось тихо и очень немноголюдно. Можно было не волноваться, что кто-то увидит здесь Анжелу в мини и с макияжем.
— Пойдем на второй этаж! — Фредерика крепко взяла подругу за руку и потащила к высокой и узкой винтовой лестнице.
Она поднималась очень быстро, Анжела, непривычная к ходьбе на высоких каблуках, еле поспевала за ней. Внезапно, когда они были уже почти на самом верху, Фредерика вскрикнула и, резко повернувшись к подруге, с силой толкнула ее в грудь.
Анжела ахнула. Покачнулась, не удержалась на ногах и покатилась вниз по ажурным чугунным ступеням. Вспоминая занятия спортом, девушка попыталась остановить падение или хоть как-то сгруппироваться, но ничего не получилось.
— Анжела, Анжела, что с тобой? — звучал сверху фальшиво-испуганный крик Фредерики.
Ответить она не могла, тело вдруг пронизала острая, невыносимая боль. Раньше Анжела никогда не испытывала ничего подобного, она не знала, что боль может быть настолько сильной, что подчинит себе человека целиком, мешая говорить, думать, двигаться, превращая весь мир в одно сплошное кроваво-красное месиво страшных ощущений.
Сквозь эту боль, как сквозь сон, она слышала, как подбежали какие-то люди, как Фредерика, плача, рассказывала, что ее подруга оступилась и упала с лестницы. Но у Анжелы не было сил сказать, что она врет.
С диагнозом «множественные ушибы и перелом ключицы» Анжела полтора месяца пролежала в клинике Галлера. Отец поставил на ноги весь город, лечение и уход за больной были на самом высшем уровне. Анрэ каждый день навещал дочку и все допытывался, что же с ней случилось, но Анжела молчала и не выдала Фредерику. Сама не знала, почему. Но видеть бывшую подругу больше не хотела. И позже, когда узнала стороной, что с карьерой модели у Фредерики все равно ничего не вышло, испытала ни с чем не сравнимую злобную радость.
Доктора советовали Анжеле пробыть в лечебнице еще неделю-другую, но отец настаивал на том, чтобы забрать девушку домой.
— Ей будет обеспечено все необходимое, я лично за этим прослежу! — заверил он. — А на массажи и прочие процедуры ее будут привозить.
Оказавшись, наконец, дома, в своей любимой комнате, Анжела почувствовала себя почти счастливой. Какой бы фешенебельной и комфортабельной ни была клиника, это все равно не родные стены… Девушку уже тошнило от больничной еды, строгого режима и прочих порядков. Как здорово, оказывается, просто открыть окно и с наслаждением вдохнуть свежий осенний воздух!
Увы, это же самое открытое окно сослужило ей плохую службу. Проспав так всю холодную октябрьскую ночь, Анжела подхватила тяжелое воспаление легких. Анрэ был в панике, он готов был рвать на себе волосы и постоянно повторял, что это он во всем виноват, черт его дернул так поторопиться забрать девочку домой… К счастью, все плохое в этом мире тоже заканчивается. Анжела поправилась, но была слишком слаба, и врачи в один голос рекомендовали ей реабилитацию в хорошем горном санатории. Анрэ выбрал лучшее место, бодро именовавшееся «Райский сад Огюста Фореля». Три недели пребывания там стоили целое состояние. Однако для Анжелы они грозили обернуться тремя неделями смертельной скуки. Никаких посещений, разговоры с родными и друзьями только по телефону. С девяти до семнадцати — врачебные осмотры, анализы, процедуры, лечебная гимнастика и все в таком духе. Остальное время заняться здесь было просто нечем.
«Вокруг одни старики и старухи в коконах хороших манер и никому не интересных воспоминаний, — писала девушка в своем дневнике. — Это не «Райский сад», а музей восковых фигур. Считаю дни и даже часы до возвращения домой…»
Прошло ровно две недели, когда однажды утром, перед завтраком, старшая медсестра Клементина подошла к столику Анжелы и попросила разрешения подсадить к ней соседа.
«Опять очередное ископаемое!» — с тоской подумала девушка. Без всякого интереса подняла глаза на подошедшего мужчину… и десертная ложка тертой моркови со сливками так и застыла в пространстве между тарелкой и раскрытым ртом Анжелы. Бело-оранжевые капли медленно стекали в стакан с грейпфрутовым соком. Перед ней рядом с медсестрой Клементиной стоял… отец. Нет, конечно, не отец. Не Анрэ. Но как похож! Правда, если присмотреться, то и не очень-то и похож. То есть немножечко, и только в профиль. Атак ничего общего… Но какой красавец!
Анжела пришла в себя, закрыла рот и кивнула сразу обоим: Клементине — да, можно ему — в качестве приветствия. Он обворожительно улыбнулся, девушка улыбнулась в ответ. Но тут вредная Клементина поинтересовалась, не следует ли заменить сок.
— Сок не нужно, а вот скатерть не мешало бы, — Анжела показала зубки дамы из высшего общества. — Я еще вчера за ужином заметила, что она вся в пятнах.
Конечно, она преувеличивала, скатерть, как и все в этом заведении, была безупречна. Клементина вспыхнула:
— Сию минуту будет сделано. И торопливо отошла.
«Может, я просто так соскучилась по папе, — размышляла Анжела, грустно дожевывая морковь, — что любой мужчина теперь кажется на него похожим?»
Но даже если не думать о сходстве с отцом, сосед по столу выглядел очень привлекательно. Ему было где-то за сорок, рост выше среднего, подтянутый, темноволосый, виски чуть тронуты сединой. И потрясающий взгляд — мягкий, обволакивающий, ну просто-таки гипнотизирующий. Взгляд, от которого трудно оторваться.
Будь Анжела не так юна и не так строго воспитана, она сразу же угадала бы в новом знакомом весьма распространенный тип стареющего волокиты. Обычно опытные и даже не очень опытные женщины с первого взгляда распознают таких мужчин, чувствующих, что их время на исходе, и оттого особенно активно стремящихся пополнить свой донжуанский список новыми победами. Но девушке только недавно исполнилось шестнадцать, и все ее представления о жизни базировались на книгах, фильмах и разговорах с отцом.
