Фэнни Флэгг - Добро пожаловать в мир, Малышка!
— Можно? Ты спрашиваешь, можно ли? Да это восторг!
— Слушай, Сьюки… Я приеду, но пообещай мне одну вещь.
— Конечно. Какую?
— Ты никому не скажешь, что я приезжаю.
— Почему?
— Сьюки, я совершенно без сил, правда. Мне нужен отдых. Нужно на несколько дней спрятаться от людей.
— Ой, ну ясное дело. А можно Эрлу сказать?
— Конечно. Речь о прессе, о тех, кого я не знаю. Я хочу просто побыть с тобой.
— А девочки? Отослать девочек к матери?
— Нет, я имела в виду — только с тобой, Эрлом и девочками. Больше никого не хочу видеть.
— Ну надо же! — Сьюки была разочарована. — Единственная моя знаменитая подруга оказывается затворницей. Не знаю почему, но тебя все обожают, считают добрейшим, дружелюбнейшим, умнейшим человеком, который будет просто счастлив с ними познакомиться. Я, разумеется, не говорю им правды, что тебе абсолютно плевать на них.
— Ты должна радоваться, что я с ними не увижусь, иначе они поймут, что я сейчас отнюдь не такая хорошая.
— Да нет же, хорошая. Не могут же все ошибаться. За тебя только в прошлом месяце проголосовали как за самую популярную женщину на телевидении. Тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, ты ошибаешься, а все остальные правы? Надо же, как глупо. Ну да ладно, устроим.
— Спасибо.
— Но помни, это маленький город, так что лучше надень мешок на голову.
Дена засмеялась.
— Я правда очень рада, и если тебе нужен отдых, то отдыхай на здоровье. Я никому не позволю тебя беспокоить. А себе вставлю кляп в рот.
Дена сошла с трапа самолета в Сельме, и в лицо ей ударила волна раскаленного воздуха. Солнце слепило, но скоро она увидела Сьюки в огромной черной шляпе и темных очках. Сьюки торопливо крикнула:
— Мисс Смит, мисс Смит, сюда.
Дена рассмеялась: Сьюки придумала, каким образом не привлекать внимания. По дороге к машине Сьюки не умолкала:
— Ну вот, Дена, я сделала все как ты просила. Ни одна живая душа не знает, что ты приезжаешь, только Эрл и Тонси — она на нас работает, — детям тоже велено держать рот на замке. Так что обещаю: тебя оставят в покое. Я хочу, чтобы ты отдохнула. Сегодня будет скромный ужин. Завтра прогоню Эрла в клуб, мы с тобой побездельничаем целый день у бассейна, или будешь отсыпаться, или что захочешь. Я в твоем распоряжении… В смысле… В общем, ты поняла.
— Здесь всегда такая жара?
— Дорогуша, это еще что. Посмотришь, что будет в июле-августе.
Они влезли в здоровенный лимузин «линкольн».
— Твоя? — спросила Дена.
— Нет, мама купила, не понравилось, вот и отдала девочкам.
— Но девочки вроде маленькие еще.
— Да, она сказала, вырастут — будет как раз. Не спрашивай. Ты же ее знаешь.
— Я ее увижу?
— Ты хочешь увидеть маму?
— Конечно, мне нравится твоя мама, ты же знаешь. Ты ей не сказала, что я приезжаю?
— Нет! Если она узнает, что ты здесь, ее пушкой не остановишь, прорвется сквозь все запертые двери. Но если хочешь, ладно, позвоню, пусть завтра зайдет на полчасика. Только смотри, пожалеешь. Это все равно что в торнадо угодить. Она будет в восторге.
— А брат твой здесь?
— Бак? Нет, он работает в Саудовской Аравии, что-то там связанное с маслом.
Сьюки свернула на дорогу, ведущую в рощу ореха пекан. Дена спросила:
— Это что, коровы?
— Я же тебе говорила, что живу в деревне, дорогуша. Мы самые что ни на есть всамделишние алабамские помещики.
Минут через пять езды сквозь рощу Дена увидела дом в конце дороги и вдруг сообразила, что дорога, по которой они едут, это не что иное, как подъездная аллея к дому Сьюки.
Сьюки остановила машину:
— Вот и приехали.
Дена смотрела на большущий белый двухэтажный дом с колоннами.
— Это и есть маленький домик на окраине? Господи, Сьюки, да он больше похож на президентский дворец!
Сьюки отмахнулась:
— Брось, что ты, не такой уж он большой. Видела бы ты дом Бака.
Они вылезли из машины, и к ним навстречу вышла женщина в белой униформе.
— Дена, это Тонси.
Тонси просияла:
— Я знаю, кто вы, и я ни слова не сказала никому, нет, мэм.
— Спасибо.
Они вошли в просторный холл с огромной лестницей, ведущей на второй этаж. Сьюки сказала:
— Где мое потомство? Они в таком возбуждении от твоего приезда, что я уже хотела дать им успокоительного.
Тонси взяла у Дены сумку.
— Они наверху. Я держу их в заточении, чтобы мисс Нордстром имела возможность перевести дух.
При этих словах три маленькие рыжеволосые девочки, накрахмаленные, с большими бантами, высунулись из-за перил наверху лестницы, глядя на Дену.
Сьюки подняла голову:
— А-а. Вот и они. Поздно — тебя засекли.
Тонси сказала:
— Я не велела им спускаться, пока вы их не позовете.
— Ну, об этом можно не мечтать. Дена, они умирают хотят в тебя вцепиться. — Она крикнула дочкам: — Ладно, девочки, спускайтесь, только не бежать.
Три девочки скатились вниз и встали перед Деной, глядя на нее широко распахнутыми глазами снизу вверх в благоговейном ужасе. Сьюки сказала:
— Это Ди-Ди, это Си-Си, а это младшенькая, Ленора. Но мы зовем ее Ле-Ле. Девочки, это ваша тетя Дена.
Дена разглядывала их.
— Ну, здравствуйте, девочки.
Все трое, онемев от волнения, перевели взгляд на мать.
— Ну, давайте, поздоровайтесь.
— Можно пожать вам руки? — спросила Дена.
Они все снова посмотрели на мать.
— Поверить не могу, что мои дети вдруг стали застенчивыми. Ну же, девочки, пожмите тете руку.
Две старшие были в восторге и смеялись, будто ничего смешнее рукопожатия им в жизни делать не приходилось. А младшая подошла и обняла ногу Дены. Потом все хором загомонили и принялись ее тянуть: «Пойдем, посмотри нашу комнату», — и пытались втянуть ее на лестницу. Ле-Ле вцепилась обеими руками в пояс Дены.
— Ну все, девочки, хватит, — сказала Сьюки. — Она пойдет наверх попозже. Отпустите ее.
И Тонси забрала детей.
Из кухни в задней части дома дверь вела на длинную застекленную веранду, заставленную белой плетеной мебелью с подушками в цветочных узорах. Сьюки сказала:
— Прости за беспорядок, но летом мы практически живем здесь. Вечерами тут так хорошо, прохладно.
Они прошли через внутренний дворик с бассейном олимпийского размера туда, где будет жить Дена, — в очаровательную уменьшенную версию главного дома, с рисунками пастелью, потолочными вентиляторами и свежими цветами в вазах. Едва Дена вошла, Сьюки принялась извиняться:
— Это, конечно, не ахти какое жилище, но здесь будет потише.
