Тим Дорси - Не будите спящего спинорога
— Насчет последнего сомневаюсь, — сказал Джим. — Вряд ли она захочет.
— Это самая важная часть плана! — успокоил его Серж. — Можешь купить его в магазине сувениров. Доверься мне. Я знаю женщин.
Они вернулись к Марте и Шэрон.
— Что происходит? — спросила Марта.
Серж просто схватил Шэрон за руку — а ну пошли! — и поволок к лимузину.
— А как же мы?! — воскликнула Марта.
— Жди, — сказал Джим и показал ей ключ от номера для молодоженов.
По дороге домой Шэрон снова приложилась к кокаину. Серж откинулся на спинку сиденья и покрутил какие-то рычаги.
— Ты никогда не думала завести детей?
— Ты рехнулся?! — воскликнула Шэрон и села. Из ее ноздри торчала трубочка, скрученная из двадцатидолларовой банкноты.
— Здорово, наверное, было бы завести семью и немного пожить как все. Я наблюдал за Джимом…
— Джим — придурок! — сказала Шэрон, нагибаясь над кокаином.
— Он мой новый образец для подражания. Чтобы жить на его месте, нужна смелость.
— И этого ты хочешь?
Серж включил крошечный телевизор, установленный в баре, и пощелкал каналами.
— Чем-то такая жизнь меня привлекает. Я бы не прочь к ней присмотреться.
— Скучища!
— А может, мне и нужна скука.
За «Доном Чезаром» от гладкой воды Мексиканского залива отражался полумесяц.
Марта сидела на краю кровати и чуть не плакала. Джим сидел рядом, обнимая ее за плечи. Он попытался утешить жену, но Марта не хотела, чтобы ее трогали.
— Фонарик! — воскликнула Марта. — Да как ты мог такое подумать?
— Не знаю.
— Ну, что-то же ты подумал!
— Я просто хотел оживить нашу семейную жизнь.
— Да уж, оживил… Откуда вообще такая бредовая идея?
Глава 36
В темноте моргали четыре пары глаз. Полночь в пруду. Ни звука, если не считать пения сверчков и лягушек.
— Я полагала, что к этому времени нас уже давно спасут, — сказала Эвника. — Прошло пять дней.
— Никто не приедет! — воскликнула Эдит.
— Они нас не видят, — добавила Этель. — Нас скрывают растения.
Команда Э все это время жила на содержимом четырех сумочек, и пол машины был завален обертками от всевозможных таблеток, пастилок, жевательной резинки, вафель, конфеток и капель от кашля. Из шляпы-дождевика они соорудили воронку и собирали утреннюю росу в кружку с надписью «Лучшая бабушка в мире». Внутри «бьюика» было жарко и сыро, и подружки разделись до белья.
На берегу пруда расположилась компания забулдыг. Каждый вечер подружки слышали в отдалении пьяные вопли и пытались им посигналить, однако клаксон не работал.
— Слушайте! — сказала Эвника. — Опять они.
— Помогите! Помогите! — закричала Этель.
— Тебя не слышно.
— Как по-вашему, сколько мы продержимся? — спросила Эдит, слизывая мятный клей с почтовой марки.
— Ты не поверишь, — ответила ей Эвника. — Миссис Натофски пролежала в душе со сломанным бедром девять дней, прежде чем ее нашли.
— Нашли живой?
— Мертвой.
— Прекрасно, — сказала Эдит. — Спасибо за приятную новость, мисс Солнечный Зайчик…
— Но восемь дней она протянула.
Эдит обратила внимание, что Эдна молчит.
— Что у тебя во рту?
— Ничего.
— Что-то есть!
— Нет!
— Хватай ее!
Эвника и Этель переползли через передние сиденья и присоединились к Эдит. Та уже скрутила Эдне левую руку и завела за спину.
— Пус-с-ти! Больно!
— Проверьте рот! — присказала Эдит.
Эдна сжала челюсти. Эвника и Этель раскрыли ей пальцами губы, однако со стиснутыми зубами ничего поделать не могли. Эдит замахнулась кулаком и погрузила его Эдне в живот.
— А-а-а-а! — заорала Эдна. Перед остальными на секунду промелькнул крошечный белый овал и исчез в гортани.
— «Тик-Так!» — закричала Эдит. — У нее есть «Тик-Так»!
Три женщины набросились на сумку Эдны и нашли тайник в подкладке. Пластмассовый контейнер, в котором осталось три горошины.
— Нет! — закричала Эдна. — Я умру!
— Выживают сильнейшие, — сказала Эдит, и все трое сжевали свои «тик-таки».
Эдит нащупала в подкладке что-то еще и медленно вытащила очень длинную упаковку презервативов.
— Девушка, вы живете в мире фантазий.
— Оттого что ты вечно ноешь…
Они начали драться.
— Перестаньте! — прикрикнула Эвника. — Нужно экономить силы.
Эдит прочистила горло.
— Наверное, сейчас не время поднимать эту тему, но вряд ли лучшее время представится. В подобных ситуациях этот вопрос рано или поздно все равно возникает. А сейчас скорее поздно, чем рано.
— Какой вопрос?
— Каннибализм. Какие будут предложения?
— Заткнуться, — сказала Эдна.
— Я серьезно. Это практическая необходимость.
— Нам до нее еще долго.
— Не так долго, как ты думаешь.
— Не уверена, что захочу в этом участвовать, — сказала Этель. — Мне не позволяет вера.
— Ты еврейка. Тебе нельзя есть свинину, и только.
— По-моему, это будет немного хуже, — возразила Этель.
— А мне кажется, дело в другом, — сказала Эдит.
— В чем же? — спросила Этель.
— Я поняла. Ты нами брезгуешь.
— Что?!
— Да, теперь все становится явным. Избранный народ…
— Ты рехнулась!
— Этель права, — заметила Эвника. — Ты сходишь с ума.
— Нет, нет, нет! — закричала Эдит. — Я точно знаю, что говорю. Все с ней ясно.
— Ушам не могу поверить! — возмутилась Этель. — Ты злишься потому, что я не хочу тебя есть?!
— Послушай, — сказала Эдна, — если так тебе будет легче, давай съем я.
— Ты пресвитерианка, — кивнула Эдит, — тебе все можно.
— Что-то я перехотела говорить на эту тему, — посетовала Этель.
— А я нет! — огрызнулась Эдит.
— Этель, ради бога, скажи ей, что будешь ее есть.
— Я жду! — заявила Эдит.
— Более глупого разговора я еще не слышала! — сказала Этель.
— Вот почему я хочу, чтобы он закончился, — сказала Эвника. — Просто успокой ее, и сменим тему.
— Бред какой-то!
— Скажи! Ну давай! Она на вкус как курица. — Эвника хлопнула в ладоши. — Поехали. Мясо гоя — другое белое мясо.
— Безумие…
— Я жду!
— Ладно, ладно, я тебя съем.
— А фиг тебе!
В камышах что-то зашуршало.
— Что это? — спросила Этель.
— Лось? — предположила Эвника.
Сквозь высокий густой камыш прорвались две черные фигуры и упали на машину. На ветровом стекле начался бой Христа и Антихриста.
— Мы спасены! — воскликнула Эдит.
Мужчины дергали друг друга за волосы и пытались выдавить глаза. Потом скатились с машины и упали в болотную воду. Четыре женщины смотрели, как в лунном свете камыши трясутся все дальше и дальше от машины. Наконец воцарилась прежняя тишина.
— Черт.
Глава 37
— Ты отрицаешь очевидное, — сказал Коулмэн. Он нажал кнопку на пульте и сделал погромче. Серж подался вперед. Коулмэн ткнул в экран пультом. — Видишь, как Рейс Бэннон смотрит на доктора Квеста? Повторяю, у них будет роман!
— Ты приписываешь им то, чего нет. Не могу согласиться.
— Поразительно! — всплеснул руками Коулмэн. — После всего, что ты говорил в поддержку прав гомосексуалистов…
— Не в этом дело, — перебил его Серж. — Сексуальные предпочтения Квеста и Бэннона меня не касаются. Я просто утверждаю, что романа не было. Тогда это был бы служебный роман, а они слишком большие профессионалы.
— Думай как хочешь, — ответил Коулмэн. Он взял пиво и пошел на веранду.
Серж последовал за ним.
— Помнишь эпизод про Саргассово море? Про сумасшедшего ученого с птеродактилем? Или про гигантского механического паука, которого они расстреливают под конец серии?
— Ну и?..
— Если бы их разум затмевали чувства, они бы ни за что не выбрались из таких переделок. Когда любимому угрожает опасность, невозможно сохранять ясность мысли.
В отдалении взвизгнули шины. Серж и Коулмэн увидели «лагуну» 1976 года выпуска, которая вывернула из-за угла и помчалась по улице Спинорога.
Серж встал и закричал:
— Эй, притормози! Тут играют дети!
— Он тебя не слышал, — заметил Коулмэн. Водитель остановился перед домом Дэйвенпортов и посигналил.
Серж снова закричал:
— Подойди к двери и постучи, как человек!
— Что ты так паришься? — удивился Коулмэн.
— Этот парень меня раздражает. Кроме того, он староват для Дэбби.
— Пусть Джим парится.
— Знаю, — решительно сказал Серж. — Я обещал ему не вмешиваться.
Дэбби не вышла из дома, и «лагуна» поехала прочь.
— Эх, я б ему! — произнес Серж.
— Не забывай, ты решил стать порядочным человеком.
— Да, да. А что сделал бы Джим в такой ситуации?
— Смотри, — сказал Коулмэн, — обратно поворачивает.
