Абель Крус - Моя вторая мама (Сериал). Книга 1
В ресторане все шло замечательно, пока она не заметила за одним из столиков Фелипе и Херардо, давних знакомых Даниэлы. Они смотрели на нее и о чем-то переговаривались между собою. Дора шепнула Марсело о том, что в зале друзья Даниэлы, которые, возможно, ее узнали, но Марсело беспечно сказал, что она всегда сможет отпереться. Мало ли девушек, похожих на нее. Дора заметила ему, что на ней платье Даниэлы, а это коллекционное платье, то есть единственное в своем роде, но на Марсело это не произвело никакого впечатления. Он в этом совершенно ничего не смыслил. Дора надеялась, что и Фелипе с Херардо - не великие знатоки в области модной одежды, но страшно боялась, что они могут подойти к их с Марсело столику. Она не представляла, как будет лгать им в глаза, притворясь не тем, кто она есть на самом деле… Слава Богу, они не подошли.
Только когда они с Марсело ушли из ресторана, у Доры на душе немного полегчало. Но внезапный визит Фелипе вновь заставил ожить ее страхи. Фелипе позвонил в дверь, а не по домофону. То ли дон Висенте опять проспал все на свете, то ли Фелипе специально подговорил его, чтобы застать Дору врасплох. Услышав звонок, Дора страшно перепугалась. Марсело пришлось срочно уносить ноги в спальню, прихватив с собою все следы своего присутствия, а так же тарелки и стаканы, которые стояли на журнальном столике в гостиной. Дора никак не ожидала увидеть Фелипе и поначалу оцепенела от страха. Но Фелипе выбрал неправильную тактику. Он разговаривал с Дорой грубо, словно на допросе и так, будто она - преступница. Дора обиделась, потом разозлилась, первый испуг у нее прошел, и она так ничего и не сказала адвокату.
После этого она, тем не менее, все время настаивала на том, что пора им закругляться с «красивой жизнью». Даниэла вот-вот могла вернуться, и, не дай Бог, застанет их с Марсело у себя в доме. Марсело, подумав, согласился и только настоял на том, чтобы устроить «ночь прощания» в спальне Даниэлы. Дора на все была готова, она подсчитала, что вполне успеет еще прибраться в квартире и замести следы до приезда хозяйки. Недостачу продуктов она собиралась оправдать собственной прожорливостью, а недостачу бутылок в баре, пожалуй, можно было теперь объяснить только неловким падением во время уборки в районе бара. Не это беспокоило Дору, а то, что Марсело должен будет уйти, и она потеряет его из виду. Тем более что родных у него в Мехико не было, и куда он пойдет, он и сам еще не знал. Дора перебирала в голове все эти печальные мысли, лежа в постели Даниэлы в «ночь прощания», когда дверь отворилась, и Марсело вошел в спальню с чашкой чая. Дурачась, он сказал, что чай бодрит «королев» и поднимает им настроение. Дора было отказалась от чая, обидевшись на то, что Марсело, по-видимому, нисколько не огорчала их скорая разлука, но Марсело, присев на край постели, стал ее поить из своих рук, словно маленькую, и заставил выпить все до конца…
Перелет из Майами в Мехико Даниэла почти не заметила. Она все время думала о том условии, что поставила Хуану Антонио. Она сама не понимала, откуда взяла этот срок - до субботы. Все это было похоже на детскую игру. Она словно пыталась заговорить себя от бед, хотя и осознавала насколько смешно это выглядело. Как бы там ни было, она ничего не могла с собой поделать. К тому же все уже было решено, и Хуан Антонио согласился. Даниэла не знала, как она переживет без него это время - до субботы. Конечно, это будет ужасно трудно, но почему-то ей казалось, что, если они пройдут это испытание, все будет хорошо и сбудется наконец-то ее мечта обрести счастье с любимым человеком.
После приземления в Мехико они еще долго не могли расстаться.
- Помни, это ты хотела, чтобы мы не виделись до субботы… - словно оправдываясь, говорил ей Хуан Антонио.
- Прощай, дорогой, - сказала Даниэла.
- Нет, не «прощай», а «до свидания»… до субботы… - Хуан Антонио притянул ее к себе и крепко поцеловал в губы.
Она хотела уже идти, но он все не отпускал ее руки. Чуть грустно улыбнувшись ему, Даниэла отняла руки и пошла прочь.
Джина выросла как из под земли возле Хуана Антонио.
- На, возьми, - она протянула ему визитную карточку. - Я тебе здесь записала ее телефон, адрес… короче, все, что может понадобиться. Только не выдавай меня.
- Спасибо тебе, - Хуан Антонио поцеловал ее в щеку.
Джина, весело подмигнув ему, бросилась догонять Даниэлу.
- До вечера, Даниэла, - Джина вышла из такси у своего дома и захлопнула дверцу. - Подождите только, я скажу портье, чтобы помог мне поднять вещи.
- Хорошо, хорошо, - успокоила подругу Даниэла.
Пока шофер выгружал вещи Джины из багажника на тротуар, та привела портье, и они вместе, подхватив чемоданы, направились к подъезду. У подъезда Джина обернулась и помахала Даниэле рукой.
По дороге к своему дому Даниэла смотрела в окно машины, и радостное чувство проснулось у нее в душе. Она возвращалась домой. Ее не было всего две недели, но как же все изменилось за это время. Не в городе, конечно, - в ее родном Мехико, а в ней самой, в ее душе. Она уезжала разбитой, разочарованной в жизни. Черная, выжженная пустыня оставалась у нее за спиной. Она и помыслить не могла не то что о новом счастье, хотя бы о нормальной, неискалеченной предательством жизни. Но вот теперь она возвращалась счастливой и везла свое счастье с собой.
Машина подъехала к ее дому, и она увидела, как портье - дон Висенте выскочил из подъезда, чтобы встретить ее. Когда он занес чемоданы в квартиру, Даниэла поблагодарила его и подарила сувениры, которые купила на корабле специально для старика: монетку с изображением «Норвея» и брелок. Улыбка расплылась по лицу дон Висенте, и он смущенно пробормотал, что Даниэла напрасно так беспокоилась.
- Я сейчас пришлю к вам Дору, она принесет чаевые, - сказала Даниэла, ласково глядя на старика.
Тот поблагодарил и ушел к себе.
Даниэла вошла в гостиную и с удивлением огляделась. Многих вещей, столь привычных ее глазу, не было. Полки, углы зияли какой-то странной пустотой. Когда первое удивление прошло, Даниэла определила, что пропали самые ценные вещи.
- Дора! Дора! - крикнула она.
Дора не отзывалась.
- Дора! Где ты, Дора? - Даниэла бросилась вверх по лестнице. Она открыла дверь своей спальни и в изумлении застыла на пороге. На ее постели, в ночной рубашке, раскинувшись на подушках, как ни в чем не бывало, спала Дора. Вне себя от гнева Даниэла подошла к служанке и тряхнула ее за плечо:
- Дора! Проснись! Немедленно открой глаза!
- Ммм… - Дора застонала и с трудом разлепила веки.
- Что это значит, Дора?!
Дора приподнялась и мутными глазами посмотрела на Даниэлу:
- Сеньора?
- Да, это я! - крикнула Даниэла. - Вижу, ты меня не ждала…
Дора понемногу приходила в себя. Голова ее прояснялась, но вместе с осознанием ситуации приходил и страх. Она поняла, что попала в ужасную историю, которая вполне могла поломать ей жизнь.
Даниэла присела на корточки возле шкафа и вынула шкатулку с драгоценностями, которую, уезжая, всегда прятала в стопке белья. Она открыла шкатулку и чуть не заплакала:
- Мои бриллианты! Все мои драгоценности! Их нет!
Она обернулась к Доре, которая смотрела на нее расширенными от ужаса глазами.
- Он меня обманул! - Дора закрыла лицо руками и горько расплакалась.
- Кто он? Что здесь произошло? Почему ты в моей постели? - Даниэла задавала все эти вопросы, но сама уже, кажется, поняла, что случилось.
- Он сказал, что никто не узнает… Что он женится на мне… - лепетала Дора.
Даниэла не слушала ее. Схватив Дору за руку, она стащила ее с кровати и потянула вон из спальни.
- А я-то так доверяла тебе. Видимо, я живу в окружении предателей.
- Простите меня, сеньора, - плакала Дора. - Я вам все верну… Все верну из моей зарплаты!
- Да ты знаешь, дурочка, сколько все это стоит?!
- Я не знаю, но я вам отработаю… отработаю… - ныла Дора.
- Ты немедленно соберешь свои вещи и уберешься отсюда! - приказала Даниэла. - Убирайся, пока я не вызвала полицию. Если бы ты не работала у меня столько лет, я бы засадила тебя в тюрьму. Ты меня страшно разочаровала, Дора. Просто не могу поверить…
Дора пошла к себе в комнату, медленно собралась и, опустив голову, молча вышла из квартиры Даниэлы.
Как ни странно, Даниэла почему-то не воспринимала случившееся как трагедию. Нет, конечно, она огорчилась. Вещи и драгоценности, которые унес мошенник, окрутивший Дору, стоили немало, к тому же, как выяснилось, он увел и машину Даниэлы. Но все-таки счастье, переполнявшее ее, не давало огорчению по поводу кражи отравить ей существование.
Даниэла позвонила Джине, и та, узнав о случившемся, немедленно приехала к ней. Она заявила, что надо сообщить в полицию, но Даниэла сомневалась. Она не хотела, чтобы Дору обвинили в соучастии. Из мало понятных объяснений Доры, она заключила, что девушке заморочил голову опытный мошенник. Но Дора-то любила его и поэтому была слепа… Даниэла после предательства Альберто особенно понимала и жалела ее.
