Сергей Дигол - Старость шакала. Посвящается Пэт
– Пэт, крошка, черт возьми! Ты не можешь отказать мне в ужине в ресторане, слышишь?
Пэт и не отказывалась. Смущенно улыбаясь в трубку, она поняла, что ей надлежит явиться в клуб, откуда, вероятно, они и поедут в ресторан на машине Пола. Так, по меньшей мере, подсказывала логика. Но у Пола были другие планы, и она даже не удивилась.
Обняв Пэт, он сразу повел ее в свой кабинет, где их ожидало царство смущения. Незнакомые люди, трое мужчин и трое женщин, достаточно взрослые и недостаточно спортивные для того, чтобы их можно было заподозрить в малейшей связи к теннису.
Пол долго представлял посетителям Пэт и так красочно описывал ее уимблдонский триумф, что Пэт едва не расчувствовалась. Оказалось, от волнения она мало что запомнила и теперь не могла выступить полноценной свидетельницей, возможно, лучших минут своей жизни.
– Я провожу гостей. Одну минутку, – мигнул ей Пол, выпроваживая посетителей.
Вернулся он почти через четверть часа, и за это время Пэт успела надоесть самой себе бесконечными вопросами без ответа. Беспроцентный кредит или дешевая земля – неважно, на что именно рассчитывал Пол, бросая ее как наживку для важных визитеров. Неужели она для него – не более чем приличный довесок к его и без того прогремевшему на весь мир имени? И с чего Пэт взяла, что после оглушительного Уимблдона в ее жизни все теперь сложить по-иному?
– Пойдем на корт, – выпалил Пол в распахнувшуюся дверь.
Пэт вскочила: здесь она все еще была ученицей, не имеющей права на ослушание даже шесть лет спустя. Стоило им выйти к кортам, как случилось небывалое: дети побросали упражнения и слетелись к ним как щенки к набравшей молока суке. Откуда-то у Пола в руке оказался фотоаппарат и, он выбрал двух девочек постарше, которые по очереди отсутствовали в кадре, где Пол, приобняв Пэт за плечи, широко улыбался в окружении своих подопечных.
В тот день они так никуда и не поехали. Кто-то позвонил Полу, и он долго говорил по мобильному телефону, жестикулируя и пару раз едва не попав под вылетающие с кортов мячи.
– Извини, такая заваруха, – сказал он ей, едва разобравшись с телефонным собеседником.
Такая, что, прости, не до тебя, читалось в его глазах.
– Может на днях? – спросил он, и Пэт кивнула. Неопределенно, но с намеком на согласие.
– Вот и отлично, – обрадовался Пол. – Тогда жду звонка.
Пэт и теперь не выразила несогласия, но попросила вызвать такси. Тащиться через весь город тремя маршрутами – сейчас это было бы невыносимой мукой. Такси застряло у дома Маккалистеров, где машине дорогу перегородил фургон, из которого мужчины в комбинезонах выгружали стенной шкаф. Расплативишись, Пэт не стала требовать от таксиста невозможного и поспешила проскользнуть незамеченной, но обогнув фургон, едва не налетела на Джимми Крайтона.
– Пэт! – он радовался как ни в чем не бывало и даже потрепал ее за плечи. – Ты вернулась?
– Еще вчера, – и она покосилась на окна Маккалистеров.
За те две недели, что ее не было в городе, всякое могло случиться. Это был всего лишь грузовой фургон для перевозки мебели, но Пэт все же забеспокоилась.
– Ремонт, что ли затеяли? – небрежно бросила она.
– Ах, да! – констебль разве что не подпрыгнул. – Ты и не знаешь! У вас новые соседи.
– Новые соседи? – она чувствовала, как сердце колошматиться у нее в горле.
– Фримэны. Приличная молодая семья из Норфолка. Две дочери-близняшки, совсем маленькие, год-полтора, наверное.
– Ааа?.. – указательный палец Пэт неуверенно поднимался в сторону дома.
– Маккалистеры? Переехали на прошлой неделе. Мистера Маккалистера пригласили работать в Ноттингемский университет. Круто, правда?
– Наверное. Я не очень в этом разбираюсь: родители не особо заботились о моем образовании.
Наверное, в ее голосе было чуть больше злости, чем требовали воспоминания о родителях. Констебль же смутился: он явно принял ее дурное настроение на свой счет.
– Слушай, Пэт, – замялся он. – Ты извини меня, если можешь.
– Мне не за что тебя прощать, – искренне сказала она. – Выбрось из головы.
– Нет, правда?
– Конечно!
– Тогда может… может, сходим куда-нибудь?
– Меня уже сегодня приглашали в ресторан, – усмехнулась она.
– Прости?
– Шучу. Конечно, сходим. Давай на днях. Немного приду в себя, пойму что с работой… Ты заходи, ладно?
– О, конечно! – казалось, ему не хватает воздуха от воодушевления. – Да, кстати!
Он вдруг нагнулся и поцеловал ее.
– Джим? – Пэт приложила ладонь к щеке, словно поймала бабочку, которая теперь нежно трепетала крыльями под ее пальцами.
– Я поздравляю тебя, – он смотрел в ее глаза. – Ты настоящая героиня, весь город только о тебе и говорит.
– Может, все же о победительнице? Или о Поле Бернхеме? – она съязвила, пытаясь скрыть смущение.
– О вас троих. Конечно, – констебль благодушно кивал. – Так может, я завтра зайду?
– Только к вечеру. Даже не представляю, что на работе творится. Я ведь и не звонила еще.
А назавтра случился пир. Он начался прямо с утра, и это было самое удивительное рабочее утро на памяти Пэт. Мерил Хаксли – Пэт виделась с ней во второй раз в жизни, – произнесла в ее честь короткую, но напыщенную речь, смысл которой сводился к тому, что умение принимать собственные решения и есть добродетель, которая требуется от настоящего сотрудника фамильного магазина Хаксли.
– Ждем новых свершений, Пэт, – и Мерил звякнула бокалом о бокал Пэт. – Ну и, конечно, за нами подарок, – добавила она, напомнив присутствующим, что чевствование Пэт – лишь краткое прелюдие к настоящему поводу для празднования.
После чего бразды правления праздником принял на себя супруг Мерил, переключивший внимание на настоящую причину торжества. Его можно было понять: пицца из «Пиццы Экспресс», суши из «Шики», морские деликатесы из «Брюммелс» и, наконец, ящик «Вдовы Клико» он оплачивал из собственного кармана, и чествовать кого-нибудь кроме себя за свой же счет было по меньшей мере неэкономно. А повод был долгожданный, равно как и приезд Майкла из Лондона по прошествию трех необычайно долгих недель.
– Дело сделано, друзья мои, – объявил он, улыбаясь шипящему перед его носом бокалу. – Теперь мы – часть компании «Теско», – и он оглядел присутствующих, словно ожидая аплодисментов.
Сотрудниками ответили Майклу улыбками, благожелательными кивками и звоном бокалов. Все стало ясно еще накануне, когда Майкл вернулся из Лондона, а Мерил оказала особую милость Джеку: лично позвонила ему, чтобы предупредить о готовящемся назавтра торжестве. Бюджет было решено не ограничивать, а значит, скромность и умеренность поощрялась. Стратегия была избрана следующая: еды было мало, но ее дороговизна соответствовала эпохальности события. Никого это не смущало: сам факт праздничного стола намекал на то, что все, по-большому счету, останется по прежнему, и это не могло не радовать сотрудников, уже слегка размякших после первого же глотка легендарного шампанского.
– Ммм! – опрокинув бокал, хозяин удовлетворенно поджал губы. – Великий день! Ешьте, пейте, не стесняйтесь!
Сам он, похоже, только и ждал, чтобы наговориться, пока остальные будут жевать.
– Великий день! – повторил Майкл. – И великая сделка – это если быть предельно скромным.
Вежливые ухмылки, внутрикорпоративная ирония в допустимых пределах.
– Как говорят в таких случаях, наши предки вкалывали ради этого дня. Ну да, так оно и есть: вся история человечества – лишь прелюдия к эпохе слияний и поглощений.
Мелькание рук над блюдами, удивляющих композициями из треугольников пиццы и роллов на одних и тех же тарелках.
– Получается, и наш час настал. Выходит, поглотили.
Старт сеанса синхронного пережевывания.
– Все вы уже конечно, в курсе всего, но раз уж мы выпиваем и закусываем по поводу, то неплохо бы этот повод официально озвучить. А кто это сможет сделать более официально, и даже официозно до смертельной скуки, чем ваш покорный слуга.
![Сергей Дигол - Старость шакала[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
