Розамунда Пилчер - Штормовой день
— И что же сделал Элиот?
— Элиот сказал, что в таком случае он умывает руки, и отныне глаза бы его не глядели на всех нас, то есть на все семейство, конечно, и что у него тоже есть личные планы, и что, слава Богу, он теперь от нас избавится. И с этими словами он собрал какие-то бумаги, сунул их в портфель, надел куртку, свистнул собаку и был таков. Слышно было, как машина двинулась по подъездной аллее, и больше мы его не видели.
— Куда же он уехал?
— Наверное, в Хай-Кросс.
— А Молли?
— Она ударилась в слезы… пробовала его остановить, не глупить, как она говорила. Умоляла его остаться. Напускалась на командира, крича, что он во всем виноват. Но, конечно, сил остановить Элиота у нее не было. Да и что можно сделать, если взрослый человек уходит из дома, никто не может ему помешать, будь то даже его собственная мать.
Я преисполнилась мучительной жалости и сочувствия к Молли.
— Где она сейчас?
— У себя. — И он хмуро добавил: — Я понес ей наверх чай на подносе, а когда вошел, она сидела за туалетным столиком как изваяние.
Я была очень рада, что все это происходило в мое отсутствие. Судя по рассказу Петтифера, вечер был тяжким. Я встала. Бедняжка Молли.
— Я поднимусь к ней. Поговорю.
— А я… — сказал Джосс, — пойду повидаю Гренвила.
— Скажи ему, что и я очень скоро к нему зайду.
Джосс улыбнулся.
— Мы будем ждать тебя, — заверил он меня.
Молли, бледную, заплаканную, я застала все за тем же нарядным туалетным столиком. (В этом была вся Молли: даже самая жестокая скорбь не могла бы заставить ее броситься на постель. Ведь так можно смять покрывало!) Когда я вошла, Молли подняла голову, лицо ее трижды отразилось в створках трюмо, и мне впервые показалось, что выглядит она на свой возраст.
— Как вы себя чувствуете? — спросила я.
Она потупилась, комкая в руке мокрый платок. Я подошла к ней.
— Петтифер мне рассказал. Мне так жаль.
— Это все ужасно несправедливо. Гренвил всегда недолюбливал Элиота, безумно на него раздражался, и вот теперь мы, конечно, поняли, почему. Он всегда пытался руководить Элиотом, встать между Элиотом и мной. Что бы я ни делала для сына, все было не так.
Опустившись перед ней на колени, я обхватила ее руками.
— Я искренне верю, что он делал это из самых добрых побуждений. Попытайтесь и вы в это поверить.
— Я даже не знаю, куда он поехал. Он не сказал мне. И не попрощался.
Я поняла, что взволновали ее не столько открытия этого вечера относительно Джосса, сколько внезапный отъезд Элиота. И это хорошо. По поводу Элиота я могу ее чем-то утешить, а вот что касается Джосса — тут уж ничего не поделаешь.
— Думаю, — сказала я, — что Элиот отправился в Бирмингем.
Она с ужасом взглянула на меня.
— В Бирмингем?
— Там один человек предлагал ему работу. Элиот поделился со мной. Что-то связанное с подержанными машинами. Элиот, по-видимому, считает предложение интересным.
— Но я не могу переселиться в Бирмингем!
— О Молли, вы и не должны! Элиот вполне способен жить отдельно. Отпустите его. Дайте ему шанс что-то предпринять в жизни самому.
— Но мы никогда не расставались!
— Вот, может быть, как раз и наступила пора вам пожить отдельно. У вас есть дом в Хай-Кроссе, ваш сад, друзья…
— Я не могу оставить Боскарву. Оставить Андреа. Оставить Гренвила.
— Нет, можете! И мне кажется, Андреа стоит вернуться в Лондон, к родителям. Вы сделали для нее все, что могли, но здесь ей было плохо. Все и произошло, потому что она здесь чувствовала себя одинокой и несчастной. А что до Гренвила, то с ним останусь я.
Я спустилась наконец вниз, прихватив с собой поднос. Я внесла поднос в кухню, поставила на стол. Сидевший за столом Петтифер поднял на меня взгляд из-за вечерней газеты.
— Как она? — спросил он.
— Сейчас ничего. Она согласилась с тем, что Андреа лучше уехать домой, вернуться в Лондон. А ей самой отправиться в Хай-кpocc.
— Она всегда к этому стремилась. Ну а вы куда?
— Я остаюсь здесь. Если вы не против.
На лице Петтифера промелькнуло выражение сдержанного удовлетворения — выразить радость яснее он не умел. Да мне и не надо было от него никаких слов. Мы поняли друг друга.
Петтифер перевернул газетный лист.
— Они в гостиной, — сказал он. — Ждут вас.
И он углубился в отчет о скачках.
Войдя в гостиную, я увидела их на фоне двух портретов Софии в белом платье — Джосса, стоявшего у камина, и Гренвила в его глубоком кресле. Оба они вскинули на меня глаза — длинноногий молодой человек, черноглазый и раскосый, и старик, от усталости не сумевший подняться мне навстречу. И я направилась к ним, двум моим самым дорогим на свете людям.
ОБ АВТОРЕ
Первый рассказ известной английской писательницы Розамунды Пилчер был опубликован в журнале «Woman and Home», когда ей было восемнадцать лет. Во время Второй мировой войны она работала в Министерстве иностранных дел, а потом в составе женской вспомогательной службы британских Военно-морских сил в Портсмуте и на Вест-индском флоте. Она и ее муж сейчас живут в Шотландии, в окрестностях Данди. У них четверо детей и восемь внуков.
Розамунда Пилчер — автор тринадцати романов, переведенных на многие языки. Два ее бестселлера, «The Shell Seekers» («Искатели раковин», в русском переводе «Семейная реликвия») и «September» («Сентябрь»), завоевали признание во всем мире. Большой успех выпал и на долю других ее произведений, например, романа «The Winter Solstice» («В канун Рождества»).
Примечания
1
Сеньор (исп.).
2
В. Шекспир. «Сон в Иванову ночь». (Пер. Ф. Батюшкова.)
3
Джон, Огастес Эдвин (1878–1961) — английский рисовальщик и живописец, в чьем творчестве отразились идеи символизма и постимпрессионизма.
4
Слейд-Скул — художественное училище при Лондонском университете; основано в 1871 г.
5
До свидания (фр.).
6
Особая карточка, выдаваемая банком клиенту и обеспечивающая оплату чеком в кредит в пределах установленной суммы.
7
Лондонская улица и названный по ней вещевой рынок, где находятся многочисленные антикварные лавки.
8
Что это уже было (фр.).
9
Цветущий кустарник родом из Латинской Америки.
10
Стиль мебели по имени известного английского мастера Томаса Чиппендейла (1718–1779).
11
Найденных предметов, находок (фр.).
