Никита Балашов - Теория заговора для хипстеров
Побеседовать с ними не удалось: двумя днями позже автомобиль Новикова пересек границу Россия — Украина на трассе Крым и на следующий день попал в аварию на перегоне Мелитополь — Запорожье. Водитель не справился с управлением, и машина врезалась в столб. Новиков и Поливанова погибли на месте, ее брат скончался тремя часами позже в больнице, не приходя в сознание.
Каких-либо подозрительных вещей или следов пребывания посторонних на месте ДТП найдено не было. Тела после проведения медицинской экспертизы были перевезены в Оленегорск. Все трое были похоронены на местном кладбище. Их знакомым была продемонстрирована фотография неизвестного погибшего, но никто не смог опознать его.
Убийство Шкуровой
Шкурова была убита 11 июля 2007 года. Тело обнаружила соседка. Смерть наступила в результате пяти ударов кухонным ножом в сердце. На ноже были обнаружены отпечатки пальцев неизвестного человека. Из квартиры Шкуровой ничего не пропало, следов того, что там что-то искали, также не было обнаружено. Хотя и выносить было особо нечего. В крови погибшей было значительное количество алкоголя, но это не было странным. На первый взгляд — обычная пьяная разборка. Вот только понять, чьих это рук дело, так и не удалось. Следователь (все тот же, который вел дело о гибели неизвестного) проверил всех знакомых Шкуровой. Почти все они были ранее судимы. Но в этом случае у всех было алиби. Согласно показаниям соседки, в тот вечер Шкурова пришла домой около 22 часов и, как обычно, была пьяна. Примерно через полчаса соседка увидела неизвестного мужчину спортивного вида, на вид лет 25–30, который направлялся в сторону барака, где обе проживали. Еще через несколько минут соседка услышала какой-то шум в квартире Шкуровой. Она постучала в стену, после чего Шкурова выматерилась в ее сторону, а потом все стихло. На следующее утро соседка обнаружила, что дверь в квартиру Шкуровой открыта, а сама Шкурова лежит на кровати с ножом в груди.
И все можно было бы списать на обычную пьяную разборку, если бы Шкурова не была задействована в деле о гибели неизвестного. Следствие не смогло прийти к однозначному выводу. Июль — самый пик туристического сезона в Беломорске, гостей немало, многие ездят осматривать девятнадцатый шлюз как самостоятельно, так и в составе туристических групп. Были проверены данные о прибывших в Беломорск, но это ничего не дало. Убийство Шкуровой осталось нераскрытым.
Рассказывает Егоров
— То, что Шкурову убил кто-то из посторонних — это точно. Из своих просто некому было. Она была обычная алкашка, но никому не сделала зла.
— А кто ее родители?
— Считай, что их не было. Отец умер, когда ей было тринадцать, но это к счастью — редкий гад был. Мать дотянула до шестнадцати, но тоже померла, и все от алкоголя. Оба работали на Беломорканале.
— А где работала Шкурова?
— Нет, она вообще не работала.
— Ты был у нее дома после ее смерти?
— Разумеется. Там все было опечатано, но я все равно залез. Но ничего подозрительного. Да по большому счету там и не было ничего — что может быть у потомственной алкоголички? Кстати, квартира оказалась недобрая. Через полгода туда вселили семейную пару детдомовцев, дети совсем еще, по 18 лет. Так через несколько месяцев муж жену прирезал, а сам повесился. Потом еще парень жил — тоже детдомовский — и тоже недолго прожил, попал под поезд, бухой был. В общем, квартира нехорошей считается. И все с того самого момента пошло.
Лесник Гурин
30 августа 2007 года следователю поступила информация из города Игарка Красноярского края о пропаже лесника Гурина Ивана Семеновича, сотрудника лесного хозяйства Ермаково. По словам супруги, Гуриной Лидии Игоревны, ее муж 2 мая выехал в Санкт-Петербург к своему школьному другу и до сих пор не вернулся. Следователю была выслана фотография Гурина: его сходство с погибшим было очевидно.
На тот момент тело было уже кремировано. Лидия Гурина прибыла в Беломорск, где была допрошена следователем. Ей была предъявлена фотография погибшего, и она сразу опознала своего мужа.
Гурин Иван Семенович 1977 года рождения был уроженцем Свердловска. Он родился в семье геологов Семена Трифоновича Гурина и Надежды Ивановны Гуриной. Семен Трифонович умер в 2000 году. Последние пять лет жил в Санкт-Петербурге и работал в НИИ ВСЕГЕИ. Надежда Ивановна умерла в 1999 году в Свердловске.
Сам Гурин в 1995 году поступил в УПИ на химический факультет, однако был отчислен после первого же семестра за неуспеваемость. В 1996 году он был членом Уралмашевской организованной преступной группировки, однако осужден не был и не проходил ни по одному из уголовных дел. В 2001 году он переехал из Свердловска в Игарку, где и устроился работать лесником. В 2005 году он познакомился с Лидией Гуриной. На протяжении полутора лет они жили вместе, а затем поженились. Лидия рассказала, что он был очень замкнутым и она почти ничего не знала о его прошлом, более того, эта тема даже была своеобразным табу.
Вещей Гурина она не опознала. Согласно ее свидетельствам, тот уезжал из дома налегке. У него был с собой только небольшой рюкзак со сменой белья, соленой рыбой и несколькими шкурками песца — в подарок другу. О происхождении книги «Россия в концлагере» и фотографиях, которые были найдены в ней, Гурина ничего не знала.
Следователи Екатеринбургской прокуратуры побеседовали со знакомыми Гурина. Среди них был известный в Екатеринбурге журналист. Вот он-то смог многое рассказать о Гурине.
Собственно говоря, его судьба не сильно отличалась от судеб других бандитов девяностых. С той лишь разницей, что ему удалось «спрыгнуть». Точнее — бежать. Его поездка в Игарку была побегом. Под Игаркой работал его дядя, там он благополучно и скрылся. Скрылся грамотно — все были уверены, что он свалил куда-то за границу. Да его особо никто и не искал — положение Гурина в криминальном мире было самым обычным, и никому он нафиг не сдался.
Но журналист и сам удивился, когда узнал, что Гурин жил в Игарке…
В Питере у Гурина действительно был одноклассник, теперь майор милиции, сотрудник ОВД. Он подтвердил, что Гурин приезжал к нему в мае и жил почти месяц, а уехал то ли 20, то ли 21 мая. По его словам, 15–17 мая Гурин никуда из Питера не уезжал. Правда, представить доказательств этого одноклассник не смог. Но учитывая, что как сотрудник милиции он характеризовался положительно, не верить его словам оснований не было. Зацепок вообще не было.
Вещи Гурина так и оставались неопознанными.
По словам одноклассника, Гурин планировал уехать за границу. Он говорил, что устал бояться, что жить в лесу ему надоело, что жизнь проходит и он решил провести остаток жизни где-нибудь в Таиланде.
В Питер он приезжал с целью сделать левый паспорт. Скорее всего, ему это удалось и он действительно уехал, возможно Юго-Восточную Азию.
Однокласснику была предъявлена фотография неизвестного. Он не опознал Гурина, но утверждал, что погибший на него очень похож. О намерении Гурина поехать в Беломорск, Свирь или Оленегорск он ничего не знал.
Старатель Волков
Последний крутой поворот в деле произошел двумя годами позже. К тому моменту дело уже успело превратиться в традиционный висяк.
Но масла в огонь подлил некто Цегоев 1975 года рождения, житель Москвы. В июне 2009 года он сам приехал в Беломорск к следователю, чтобы рассказать, что он узнал от своего знакомого. Он утверждал, что погибший — его армейский друг Волков Вячеслав Иванович 1975 года рождения.
По словам Цегоева, в 1994 году они с Волковым проходили воинскую службу в Оленегорске, работая в охране аэродрома. В 1995 году оба закончили служить, разъехались по домам и с тех пор пересекались несколько раз в Москве. Последний раз Волков был в Москве в 2004 году.
Насколько было известно Цегоеву, Волков был уроженцем Благовещенска и после армии собирался поступать на геологический факультет Дальневосточного университета, но не поступил и уехал на север, в район города Сусуман, где работал старателем в одной из артелей. Он проработал там до 2004 года.
Когда они виделись в последний раз, он сказал, что хочет уехать в Бразилию. После 2004 года они не общались.
Цегоеву были продемонстрированы фотографии Юшкина и Старкова. Он ответил только, что лица вроде бы знакомые, но имен он не знает.
В 2004–2005 годах ни Юшкин, ни Старков в Оленегорске не жили. Сам же Цегоев жил в Москве и работал управляющим в одном из ресторанов.
Согласно данным, полученным из военкомата Оленегорска, в 2004–2005 годах у них действительно проходили службу Цегоев и Волков. Была запрошена фотография из личного дела Волкова. Путем совмещения снимков эксперт сделал вывод, что погибший, скорее всего, Волков. Но рост Волкова составлял 184 сантиметра, а рост погибшего — 175 сантиметров. Следователь еще раз перезвонил Цегоеву, и тот подтвердил, что рост Волкова был не меньше 180 сантиметров — именно такой рост был у Цегоева, а он утверждал, что Волков был немного выше.
