Татьяна Соломатина - Акушер-Ха! (сборник)
И вот, когда бездна уже совсем готова была обнаружить дно, откуда-то сверху протрубили ангелы Господни. Очень звонко. Я бы даже сказала – ургентно…
Тут я должна пояснить неискушённому читателю, что это такое – ургентный звонок. Как и любой звонок, он начинается с кнопки, которую кто-то жмёт, приводя в движении электроны. После чего они начинают направленно двигаться преимущественно на север и поэтому громко ругаются и звенят по дороге. А может, как-то иначе – я в физике не сильна. А давят на кнопку ургентного звонка, если привезли что-то очень тяжёлое. Не два ящика водки ко Дню космонавтики, а в смысле состояния. Шок, например. Кровотечение. Отслойка. Неотложное состояние то есть. Требующее немедленного вмешательства. Когда звенит этот самый звонок – врач должен хватать что надо и бежать быстрее в сторону пациента, иначе тот из неотложного состояния отчалит в состояние временно отложенное, где не предъявляют никаких жалоб, где нет ножевых и пулевых ранений, где не умирают от тромбоэмболии лёгочной артерии и геморрагического шока.[53] Где всем хорошо, потому что два раза за одно и то же не судят. Так что врач, заслышав такой звонок, должен срочно прибыть в чём есть и не допустить этого самого «хорошо». Потому что нет в медицине состояния «хорошо» или «плохо». Есть состояние удовлетворительное, средней тяжести, тяжёлое и крайне тяжёлое. И вот врач прибегает на звон и делает из крайне тяжёлого состояния состояние тяжёлое или средней тяжести. А потом – удовлетворительное, и этим, собственно, удовлетворяется. А «хорошо» пусть каждый потом сам себе делает. Если врачи будут всем делать хорошо, то уже не врачи они никакие, а… А если он не прибежит вовремя, то врачу его гражданская совесть, начмед, главврач, гор– и облздрав и всякие прочие летальные комиссии и юридические лица сделают состояние, не совместимое с жизнью. То есть «хорошо»…
Простите, я, кажется, увлеклась размышлениями вместо объяснений.
Короче, ургентный звонок – это такая тревожная кнопка на пульте охраны. Забыли вы, например, код отключения своей сигнализации – к вам через десять минут приедут «маски-шоу» с автоматами. И вы им будете показывать паспорт с пропиской. Если, конечно, они не новички в своём нелёгком деле и разберутся, что к чему. А если не разберутся, то вы можете оказаться прописанными в тяжёлое состояние. Не забывайте коды.
Вот и врачи бегут по ургентному звонку, но ещё быстрее и без автоматов. Бегут и не знают, что именно их там ждёт. Но всегда знают, что ничего хорошего.
Я вскочила – и побежала. Хотела было написать «в чём мать родила», но это была бы неправда. Потому что мать меня родила в околоплодном пузыре, а на дежурстве все доктора спят в пижамах. Видали сериал «Скорая помощь»? Вот в таких и спят.
А я в пижаме не только сплю, но ещё и лечу, как реактивный истребитель, и тут – трубят на самом интересном месте, должном разрешить извечный архиважнейший для человечества вопрос: «Что будет, если ты таки приземлишься во сне?» Я пикирую и… вскакиваю с кровати и несусь в приём. И туда же топочут санитарки, и, слышу, уже служебный лифт спускается, потому что анестезиологи спят на пятом. Ожил «родимый аквариум». Рыбы заметались, сбились в косяк и стаей – в приёмное.
Прибегаем, а там… Стоит испуганный интерн – без году неделя в роддоме. Он хотел на улицу пойти покурить. А там темно. Он выключатель нащупал и включил. Ну, чтобы, значит, никого не беспокоить.
Сука!
Нет. Мы его не били. Мы его послали за сигаретами. Всё одно уже не уснуть. Санитарки вёдрами начали греметь. Дамы из послеродового по своим делам – тапками шуршать.
А вообще-то слава богу, что это интерн в ту ночь просто случайно нажал ургентный звонок. Чего ругаться-то? Главное, что никого не привезли в крайне тяжёлом и тяжёлом. Главное, что кому-то, значит, всё ещё удовлетворительно. Или около того.
Жаль, правда, что я так и не узнала, что же будет, если во сне до конца упасть. И почему именно в этот момент интерну приспичило покурить? Самое смешное – он некурящий вообще-то. Про «покурить» – он так, со страху нам сказал, потому что про «покурить» в роддоме поймут, а вот про «воздухом подышать», когда все спят, – могут и навешать. А вдруг?.. Да нет – обычный интерн. Я его потом сто раз видела в операционном предбаннике – нет у него никаких крыльев. Хотя Бог большой шутник – у него порой такие странные ангелы. Совсем без крыльев. Хоть и некурящие.
Автослесарь, духовное акушерство и все-все-все
Сдохла на трассе моя «Нива». Я к обочине на голой инерции срулить успела и сижу, курю бамбук. Покурила – подсос, сцепление, зажигание – ничего. Убрала подсос, газ в пол, зажигание – ничего. Открыла капот, подёргала за волшебные пимпочки, что супруг показывал. Газ в пол, зажигание – ничего. И звуки моя «Нива» издаёт нежизнерадостные. То есть, чую, прогноз неблагоприятный. Пациент скорее мёртв, чем жив. Ну, думаю, хорошо, что я сегодня тёплую куртку и ботинки надела. А то ведь я могу в пижаме и тапках ездить. Домой-то доберусь, а вот что с машиной делать? Голосовать на трассе? Не смешите меня. Куртка на мне норковая, в кошельке денег достаточно на бутылку, рядом лес – не-не-не, увольте. В общем, покурив ещё, я осознала, какое счастье быть замужем за любящим, а не то – эвакуатор, хмурые работяги, миру мир. И нервы. А так я мужу позвонила и сижу уже не нервничаю. Ну, почти. Потому что он пообещал за мной кого-то пригнать и дал ЦУ сразу на СТО отволочь. А «почти» заключается в том, что если вы не болтались на тросе со сдохшей «Нивой»… Это как оргазм. Кто не испытал – не имеет смысла рассказывать. Сразу понимаешь, зачем в организме мускулатура, особенно всякие бицепсы-трицепсы.
Сижу, курю. Размышляю о нелёгкой судьбе автослесарей в наше нелёгкое время. Димка – хороший парень был. Руки золотые. Но мозга нет. И печень ни к чёрту. А как напьётся – так вообще засада. На Дальний Восток недавно свалил, потому что тут ему уже никто на водку не даёт. Даже на пиво. Только в тыкву с ноги.
Спустя двадцать минут подъезжает «Волга». Я, обречённо вздохнув, выхожу, и тут – о чудо! – я вижу, что в машине сидят целых два дядьки, а не один новый наш автослесарь Андрей. Они меня в «Волгу» усаживают, домой отвозят, я им – ключи и документы, они мне за что-то: «Спасибо!» И уехали. Я от счастья начинаю не только курить, но и пить сливовицу. Это такая фруктовая хорватская водка. Ну, потому что холодно и за руль уже не надо. Даже не мечусь и лишний раз воздух не сотрясаю, мол, когда будет готово, ах, почему мир ко мне так жесток и всё такое. Зачем драгоценную энергию тратить?
На следующий вечер Андрей пригоняет мою «Ниву», а за ним «лягушонка в коробчонке». В смысле – наша приятельница на «Оке». Автослесаря увезти из нашего лесного захолустья. Я думаю, как же он в «Оку»-то поместится. Приятельница-то с воробья размером – ей «Ока» самое оно. А новый наш автослесарь Андрюша – он чуть меньше негра из «Зелёной мили» и такой же милый, спокойный, улыбчивый и стесняется. Это стеснение меня и подкупило наповал – он в четыре раза больше меня, а краснеет и ямочки на щеках. Позвала их, короче, кофе пить, чай, не зверь я какой.
