Дженнифер Иган - Цитадель
Ховард (негромко, указывая рукой на карту): Анна, ты ведь понимаешь, что все это для нас значит. Скажи, понимаешь?
Анна: Да, конечно, но…
Это то, чего мы так ждали. Так или нет?
Так, но…
Когда появляется такой шанс, его нельзя упускать. Чего тут еще ждать!
Ну и прекрасно. Не упускай. А ребенок при чем? Ему же всего четыре.
Бенджи: Неправда, мне четыре года и три месяца!
Ховард: Да ладно, мы медленно пойдем. Пусть приобщается потихоньку. А заметим малейшую опасность, хоть самую малюсенькую, — кто тебе мешает сразу же взять его за руку и вывести наверх?
Мама-мамочка, пожалуйста, пожалуйста, пожалуй-ста-а-а-а-а! Бенджи бросился на пол и притворился мертвым. Все рассмеялись, даже Мик — Дэнни теперь различал его голос среди остальных голосов.
Анна разрывалась на части, Дэнни ясно это видел. С одной стороны, ей хотелось угодить Ховарду, чтобы загладить свою вину перед ним и не портить ему и остальным такое увлекательное приключение; с другой — она прекрасно понимала, что лезть в подземелье, вот так, на ночь глядя, — полный маразм. Тем более с ребенком. Но было ясно: с ней или без нее, Ховард все равно сделает по-своему и приключение все равно состоится. И тогда она останется одна против всех.
Анна: Хорошо.
Когда они выдвинулись из замка, время шло к полуночи. Почти все зажгли карманные фонарики, и от растянувшейся по саду вереницы во все стороны разбегались два с лишним десятка электрических лучей. Наверху лучи упирались в сплетение ветвей, как в потолок, впереди и по бокам выхватывали из мрака детали, которых Дэнни раньше не замечал. Каменные фигурки: лягушка, зайчик, карлик. Лошадь на колесиках. Столик на двоих, густо заплетенный плющом.
Ховард даже мысли не допускал, чтобы кто-то остался в стороне от общего дела. Он самолично прочесал весь замок, а тех, кого не оказалось в комнатах, вызвал по рации. Возбуждение Ховарда достигло маниакального уровня, по сравнению с которым все его предыдущее поведение казалось теперь чуть ли не спячкой. Дэнни все больше становилось не по себе. Уже и младенца тащили с собой, чтобы Нора, специалист по уходу за ребенком, могла участвовать в вылазке наравне со всеми. Малышка спала в плетеной сумке у матери на груди. На этот раз Анна даже не сопротивлялась: перешагнув какую-то черту внутри себя, она тоже заразилась общим нетерпением. Желтые лучи скользили по ветвям, все хихикали и перешептывались, как школьники, которых ведут на экскурсию.
Все, кроме Дэнни. С каждым шагом смысл происходящего — он собирается спуститься в подземелье вместе со своим кузеном — становился все яснее и неумолимее. Каждые десять шагов он подавлял в себе желание незаметно свернуть в сторону, добраться до крепостной стены и бежать! Но с другой стороны, он ведь уже пытался бежать, перепробовал все варианты — ничего не вышло. А раз отсюда все равно не вырваться, то, может, лучше уж сразу вниз, в прохладное подземелье, в паутину тайных ходов. Да, в каком-то смысле так будет лучше.
При каждом шаге рукоять ножа тыкалась Дэнни в грудь. Замыкающим шел Мик, с картой под мышкой. Дэнни все время об этом помнил: почему-то ему казалось, что в случае чего на Мика можно положиться. Благодаря Мику он снова имел два ботинка и — наконец-то — ноги одинаковой длины. Это было так здорово, что боль в колене исчезла сама собой. Впервые за последние несколько недель Дэнни шагал не хромая.
У подножия башни шедшие впереди остановились, дожидаясь остальных. В окнах цитадели было темно.
Ховард (негромко): Так. Несколько слов, прежде чем войдем. Первое: идти друг за другом, не разбредаться. Я пока не знаю, что мы увидим внизу, но давайте увидим это все вместе. Никаких «я только посмотреть, что там такое», договорились? И второе: мы, разумеется, не покушаемся ни на чью собственность. Мы имеем полное право входить в башню беспрепятственно. Но там, внутри, есть некая особа, которая считает иначе. Сейчас она, скорее всего, спит; и давайте уж мы постараемся ее не будить. Воздержимся по возможности от разговоров.
Дэнни взглянул вверх. Баронесса спит? Ну, это пусть он втирает кому-нибудь другому. Дэнни скорее поверит, что она умерла.
Они медленно двинулись вверх по лестнице, огибающей башню по периметру. Первым шел Ховард, держа за руку Бенджи, потом Анна с дочкой, потом все остальные. Дэнни был где-то в середине. Один за другим они поднимались над верхушками деревьев и сразу же оказывались среди звездного неба.
Когда Дэнни добрался до верха, знакомая резная дверь была распахнута настежь. Все молчали, слышалось только шарканье подошв. Останавливаться было некогда, сзади уже подпирали, и Дэнни свернул на внутреннюю лестницу. Спускаясь по стертым каменным ступеням ниже и ниже, он вдруг почувствовал, как его мозг сам по себе расслабляется — просто перестает думать. Шорох ног впереди и сзади походил на шепот, словно башня что-то нашептывала ему прямо в ухо. Или она сама была гигантской антенной, умеющей улавливать далекие нездешние шепоты.
Они миновали окно, из которого Дэнни недавно падал, и теперь углублялись в глухую, безоконную часть цитадели, куда он собирался было спуститься, но передумал. С каждым шагом шепот у Дэнни в ушах становился все громче, складываясь в слова на незнакомом языке.
Тханова… шизела… хортенфашинн…
Химмуфер… субитане… ланинншовиннвишам…
На очередном повороте Дэнни заметил откидную железную дверь, зацепленную за большой кованый крюк под потолком. Дэнни невольно замедлил шаг: видимо, с этого места и начиналось подземелье. Но он был всего лишь звеном цепи, которая ползла вниз и тянула его за собой. И он проследовал дальше вместе со всеми — это оказалось легко.
Воздух внизу был плотнее и прохладнее, во рту появился привкус глины. Впереди, показалось Дэнни, что-то происходило — движение то ли замедлилось, то ли поменяло направление. Он не ошибся: через два поворота лестница кончилась, и начался сводчатый коридор, из которого Дэнни вместе со всей человеческой цепочкой свернул через арочный проход в стене в просторное помещение, запорошенное ровным слоем пыли. Пыль была мелкая, примерно как та, что оседает на ветровом стекле, когда едешь по грунтовой дороге. Она тут же заполнила легкие Дэнни, и в горле отчаянно запершило. Из пыли, как из праха, поднимались ряды деревянных стеллажей, заполненных сотнями винных бутылок.
Цепочка рассыпалась, компания разбрелась по всему помещению. Студенты, покашливая, разглядывали бутылки при свете карманных фонариков. Дэнни тоже подошел к стеллажу и сдул пыль с одной из бутылок. Показалась этикетка с какой-то каллиграфической надписью. Переходя от стеллажа к стеллажу, он разглядывал пузатые, непривычно округлые бутылки, вертел их в руках. Бутылки были залиты цветным воском. Встречались пустые — наверно, пробки из них вылетели или раскрошились.
Между кхеками и чихами Дэнни улавливал реплики студентов: Как думаешь, настоящие?.. Да нет, не может быть… Похоже, настоящие… Не, не верю…
Ховард: Эй, народ, слушайте меня.
Он взобрался на что-то, чтобы его было видно над винными стеллажами, и даже подсветил себя снизу, поместив фонарик около подбородка. От этого у него над глазами вспыхнули два желтых полукруга, волосы превратились в ореол, и весь он стал похож на призрака, восставшего из праха. В груди у Дэнни заныло. Он потрогал нож сквозь карман куртки.
Ховард: Хочу вам кое-что напомнить. Главная цель, ради которой мы с вами взялись за дело, — помочь людям избавиться от этого вечного противопоставления: настоящий — ненастоящий, реальный — нереальный. Все равно граница между тем и другим давно стерлась, не без помощи телефонов, компьютеров и прочих плодов прогресса. Давайте же мы с вами воспользуемся той возможностью, что нам открылась сейчас. Не будем ничего анализировать. Просто пройдем этот путь от начала до конца и посмотрим, куда он нас приведет.
Анна стояла невдалеке от Ховарда. Одной рукой она держала Бенджи за руку, а рукавом другой прикрывала нос малышки от пыли. Поймав ее взгляд, Ховард осекся.
Все, хватит слов, закончил он. Движемся дальше. Думаю, можно уже спокойно переговариваться. Мы глубоко под землей.
Он первым вышел из винного погреба обратно в узкий коридор. Низкий сводчатый потолок подземного хода был облицован желтым кирпичом, а стены оштукатурены. От света электрических фонариков стало совсем светло, и Дэнни разглядел процарапанные в штукатурке слова на незнакомом языке. Кое-где встречались картинки: рука, лошадь, рыба. Анна с детьми начала отставать и шла теперь перед Дэнни. Почти никто не разговаривал.
Внезапно под сводами прокатился глухой стук, будто обрушилось что-то тяжелое — даже земля под ногами содрогнулась. Все смолкли. Впереди встали, но идущие сзади продолжали двигаться, отчего в узком коридоре образовался затор.
