Миа Марч - В поисках Колина Фёрта
Джемма разрывать ничего не собиралась — особенно брачные обеты. Они с Александром любили друг друга — в этом нет никаких сомнений. И каждый желал счастья для другого — сам при этом оставаясь счастливым. Они оба хотели, чтобы это получилось, и это получится.
Просто Джемма не понимала, каким образом.
Глава 16
Беа
Без нескольких минут девять в пятницу Беа направилась в гостиную «Трех капитанов» на киновечер. Там уже находились Изабел и Джун и сидевшая на диванчике для двоих Джемма, она помахала Беа, указывая на место рядом с собой. Та поспешила занять его, пока ее не опередила одна из поклонниц Колина Фёрта. Беа никогда так не радовалась знакомому, дружескому лицу. Минувшую ночь она ворочалась с боку на бок после встречи с Вероникой и весь день бесцельно бродила, пытаясь разобраться, почему так напряжена.
Больше всего Беа, пожалуй, волновало дальнейшее развитие событий, она не знала, как вести себя с Вероникой Руссо. Кто она для Беа? Вчера вечером в доме Вероники ее охватило чувство, что эта женщина — чужой ей человек. Но вряд ли это так. Бога ради, она же родила Беа. Но что с того? Она получит от Вероники контактную информацию о своем биологическом отце, если у той она есть… или хотя бы какие-то исходные данные, поскольку в телефонной книге Бутбей-Харбора значился не один Макинтош, и что потом? Они с Вероникой должны подружиться?
— Ты телефон, что ли, выключила? Я несколько раз пыталась тебе дозвониться, — сказала Джемма. — Очень интересно узнать, как прошла твоя встреча с матерью.
— Нормально, — прошептала в ответ Беа. — Она очень милая. Но мы обе чувствовали себя немного скованно. Я сказала ей, что ты пишешь статью о «Доме надежды» и хотела бы взять у нее интервью, но она не готова к этому.
— Ничего. И спасибо, что спросила у нее. — Джемма наклонилась поближе. — Еще я звонила, потому что Изабел упомянула фильм с Колином Фёртом, который мы будем смотреть, это «Так она нашла меня». Он о биологической матери, пытающейся наладить отношения с дочерью, которую отдала на удочерение. Я хотела тебя подготовить. Я смотрела его, когда он впервые вышел на экраны, чудесный фильм. Но, может, тебе неприятны будут совпадения с твоей ситуацией.
— Возможно, я почерпну что-то полезное, — произнесла Беа, тронутая участием Джеммы.
Изабел и Джун, раздавая присутствующим попкорн, представили свою кузину Кэт, приехавшую в гости на выходные. Кэт держала две миски с попкорном, прижимая одну из них к груди, и Беа вскочила помочь.
— Отлично… это как раз для вас, на маленьком диване, — сказала Кэт. — У всех есть попкорн? — спросила она, обводя комнату взглядом.
Фан-клуб Колина Фёрта, три лучшие подруги из Род-Айленда, снова в футболках с надписью: «Счастье — это Колин Фёрт», оккупировали большой белый диван; три другие гостьи, одна из которых сделала самый требовательный заказ на памяти Беа — не кладите «это», добавьте «то», — расположились в мягких креслах, а Изабел, Джун, Кэт и приятная пожилая помощница Перл взяли мягкие складные стулья. Беа предложила свое место Перл, но та сказала, что для ее спины стул лучше.
— Я рада, что вы снова проводите киновечера, — обратилась к Изабел Кэт. — Как будто моя мама смотрит вместе с нами.
Изабел рассказывала Беа, что ее тетя Лолли, мать Кэт, умершая два года назад, оставила им троим эту гостиницу. Киновечера много лет были традицией, а после смерти Лолли они целый месяц смотрели фильмы с участием Мерил Стрип, ее любимой актрисы. Лолли воспитала Изабел, Джун и Кэт после гибели своего мужа и родителей сестер Нэш в автомобильной катастрофе, и для этих женщин киновечера и Лолли были синонимами.
Джун сжала руку Кэт.
— Не сомневаюсь, что смотрит, — сказала Изабел, устанавливая диск. — Ну, приготовьтесь к просмотру «Так она нашла меня» с участием Колина Фёрта, который, к сожалению, пока не приехал в наш город, и чудесных Хелен Хант, Бэт Мидлер и Мэтью Бродерика.
Изабел потушила свет, и Беа взяла горсть попкорна. Вот тебе и попытка позабыть о своих мыслях и отвлечься с помощью фильма, но, как она сказала Джемме, может, удастся что-то почерпнуть, увидеть ситуацию с другой стороны.
Беа смотрела, как Мэтью Бродерик, по фильму муж Хелен Хант, игравший тридцатидевятилетнюю учительницу из Нью-Йорка, бросает ее за день до смерти матери. Затем в жизни Хелен появляется ее биологическая мать, сыгранная напористой Бэт Мидлер, и настаивает на знакомстве, а Хелен сопротивляется. Ведь у нее была мать. Бэт играет несносную женщину, сочиняющую нелепые истории, будто отцом Хелен был Стив Маккуин. Влюбившись же в отца своего ученика, которого и играл Колин Фёрт, Хелен начинает успокаиваться, ощущает подлинное счастье. Но потом обнаруживает, что беременна — сбылась ее давняя мечта — в результате одной встречи с собственным, уже отдельно живущим мужем, и ей приходится разбираться с головоломкой, заданной жизнью.
— Ты как, нормально? — шепотом спросила Джемма.
— Да, — шепнула в ответ Беа. — Вероника совсем не такая настырная, как Бэт Мидлер. Я сказала ей, что мне нужно время, чтобы все осознать, и она не звонит. Бэт сегодня утром уже была бы у моей двери. И сейчас выталкивала бы тебя с дивана.
Джемма улыбнулась.
Интересно, чувствует ли Вероника то же, что и Бэт, хочет ли присутствия Беа в своей жизни, хочет ли быть близка с ней? Может, ей тоже нужно немного прийти в себя от расспросов Беа о ее родном отце, о родителях Вероники.
Беа понравилась сцена, в которой Колин Фёрт приходит на вечеринку в честь Бэт Мидлер вместе с Хелен Хант. Понравилось, как он оберегает Хелен, как явно влюблен в нее. Беа радовалась, что завтра днем встречается с Патриком — немного веселья, очарования и романтики для самой себя.
Но чем дальше она смотрела, тем больше осознавала, что кое-что роднит Веронику и Бэт: одинаковый, полный надежды взгляд.
Еще одна бессонная ночь. В субботу утром будильник прозвонил в пять тридцать, а Беа чувствовала себя ужасно. Она не могла отрешиться от сцены, в которой Бэт Мидлер стоит на коленях, умоляя дать ей шанс, обещая сделать все, что захочет Хелен Хант. Может, Беа слишком быстро и поспешно покинула дом Вероники?
Она побрела в душ, оделась и потащилась на кухню готовить омлеты, вафли и сегодняшнее дежурное блюдо — блинчики с черникой. Убрала столы в столовой, подмела и протерла пол, представляя, как Вероника ждет у телефона, гадая, позвонит ли ей Беа. С тем полным надежды взглядом.
Они встретились вечером в четверг. Сейчас была суббота.
Она очень устала и мечтала рухнуть в кровать и хотя бы час поспать, но прежде схватила телефон и позвонила Веронике.
— Вероника, это Беа.
— Как я рада тебя слышать.
Облегчение в ее голосе подсказало, что Беа поступила правильно.
— Я подумала, что нам нужно встретиться. Поужинаем завтра, если ты свободна?
— С радостью, Беа. Но вместо ужина я бы взяла тебя на экскурсию.
— На экскурсию? В смысле по Бутбей-Харбору?
Беа уже видела все достопримечательности. Даже вышла на катере в залив посмотреть на китов. Ей не хотелось охать и ахать, осматривая маяки. Ей хотелось узнать, где, почему и как она родилась.
— На экскурсию по моей жизни, когда мне было шестнадцать, — сказала Вероника. — Мы начнем со средней школы и закончим на автостанции.
У Беа замерло сердце.
Два часа спустя Беа сидела на съемочной площадке в пустом трейлере персонала, все еще припаркованном у Лягушачьего болота, и ждала Патрика на их ланч-свидание, когда дверь распахнулась.
— Я не вернусь, поэтому можешь не разоряться, — бросила кому-то позади себя Мэдди Иколс.
Тайлеру, своему брату. Сварливому ассистенту видеоинженера.
Он уставился на Беа.
— Что вы здесь делаете?
— У меня встреча с Патриком за ланчем.
Парень закатил глаза, затем повернулся к сестре, которая ворвалась в трейлер и уселась на узкую скамейку.
— Мэдди, ты уходишь. Ты хочешь учить английский за десятый класс, будучи в одиннадцатом?
Девочка откинула назад длинные волосы.
— Оставь меня в покое. Я ни слова не понимаю в этой дурацкой книге. Я не буду ее читать.
— Я купил адаптированный вариант, чтобы помочь тебе.
— Значит, мне теперь нужно и это читать? — закричала она.
Тайлер поднял руки.
— Отлично, заваливай экзамен. Заваливай среднюю школу. Бросай ее.
Беа поймала себя на том, что наблюдает за ними, как за двумя теннисистами. Оба одинаково выстреливали фразами-скороговорками. Друг на друга они, конечно, совсем не походили; Мэдди была маленькой, с волнистыми темно-каштановыми волосами и огромными зеленовато-карими глазами, а Тайлер — высокий и угловатый, с копной темно-русых волос. На вид ему года двадцать три, может, двадцать четыре. На левой щеке ямочка, которую Беа прежде не замечала, вероятно, потому что он никогда не улыбался. Но Тайлер втянул щеки, и ямочка обнаружилась. Он переживал за сестру, это очевидно.
