Сергей Мавроди - ПираМММида
Русин сидел, раскинув руки в стороны, положив их на спинку дивана, и наблюдал, как обе девушка облизывали с двух сторон его член, поочередно брали его в рот, передавали друг другу и т. п. Вообще-то с некоторых пор он не был особым любителем всех этих групповых развлечений, предпочитая им старый добрый традиционный секс с одной партнершей, но данный случай был особый.
Он чувствовал, что между ним и Аллой словно устанавливается какая-то внутренняя связь, возникают чуть ли не чувства; и это ему не нравилось. Очень не нравилось!
Поэтому-то он и заставил ее сейчас присоединиться к Томке, надеясь, что зрелище того, как она сосет у него наперегонки с другой такой же точно блядью, отрезвит его, поможет избавиться от наваждения и спуститься наконец с небес на землю!
Это же обычная шлюха! — убеждал он сам себя, небрежно поглаживая девушек по волосам. — Проститутка. Других у меня здесь просто не бывает. Обычная соска. Минетчица. Дрянь. Дешевка. Дай ей сейчас еще штуку баксов — и она и у всех моих охранников заодно отсосет! В легкую! Без проблем!
С тем же загадочным выражением лица. Как будто она какую-то великую тайну знает. Одну только ей известную. А еще за двести баксов с Томкой сейчас у меня на глазах лизаться начнет. Пока я ее в жопу трахать буду. Кстати, это мысль!
— Ладно, девочки, хватит! — лениво хлопнул он пару раз в ладоши. — Давайте раздевайтесь и поласкайте друг друга у меня на глазах. Меня это возбуждает.
И опять эта легкая заминка! Тамара начала раздеваться сразу, с веселой, понимающей улыбкой, воспринимая, судя по всему, требования Русина как нечто, само собой разумеющееся. Все правильно! Ей хорошо заплатили, купили ее на эти двое суток, — естественно, клиент вправе за свои деньги требовать от нее то, чего он хочет. Для этого-то она сюда и приехала. Чтобы эти его требования выполнять. Это просто работа! Обычная работа, хорошо ей знакомая и привычная.
Алла тоже начала раздеваться, но после маленькой, еле заметной паузы. Как будто сама она не знала, что делать и как себя вести и просто слепо копировала все действия своей подруги и во всем ей подражала.
Русин ощутил растущее раздражение. Ему показалось, что девушка почувствовала его особое к ней отношение и теперь попросту играет, кокетничает и пытается это отношение закрепить и извлечь из него максимальную для себя выгоду. В общем, она играла с ним в ту вечную любовную игру, в которую сразу же интуитивно начинает играть с мужчиной любая женщина, как только почувствует его особое к себе внимание и отношение. Правда, условия, в которых ей приходилось играть, были более чем специфическими, но она делала, что могла, и делала это весьма талантливо. Она вроде и выполняла все требования Русина, но выполняла их как-то неохотно, словно вынужденно. Будто жертву какую-то приносила. Покорялась обстоятельствам.
Что ты ломаешься, тварь! — со злостью подумал, глядя на нее, Русин. — Великомученицу из себя строишь. Ассоль, блядь! Чего ты вообще тогда ко мне приехала? Цветочки нюхать? Алыми парусами любоваться? Будут тебе сейчас алые паруса! По самые помидоры.
Собственно, злился он даже не столько на нее, сколько на самого себя. На то, что он ведется на все это, как последний лох. На все эти ее нехитрые женские уловки. Она-то чего! Она все правильно делает. Видит, что мужик на нее западает, ну, и действует соответственно. Глядишь, и получится чего. Но он-то! Он-то хорош!.. Сколько баб за это время через его руки прошло, казалось, наизусть уж всех их можно было бы изучить со всеми этими их штучками и подходцами — и вот, пожалуйста! Вот, понимаешь вроде все, каждое ее движение, каждый жест, взгляд, каждую ужимку! — а что толку? Разум тут бессилен. Уже бессилен…
Ей каким-то волшебным образом удалось сломать защитный психологический механизм и проникнуть внутрь системы. В душу!
Все!! Враг изнутри. Разум говорит одно, а сердце — другое.
Логика подсказывает:
— Да это же профессионалка, у нее мужиков было в сто раз больше, чем у тебя баб; она же просто на лавэ тебя раскручивает; она за этим сюда и приехала, как и все они приезжают! А иначе зачем? Она тебя до этого и не видела ни разу! Ты что, дурак!!??
А душа шепчет в ответ:
— То «все», а то ОНА! Она — другая, особая!..
Тьфу ты!.. «Особая»!.. Сейчас мы поглядим, какая она «особая»…
Девушки тем временем разделись. Вид обнаженной Аллочки подействовал на Русина оглушающе. Дыхание участилось, во рту пересохло. Он почувствовал себя каким-то мальчишкой, школьником, перед которым впервые разделась его одноклассница.
Да что с тобой!!!??? — заорал он сам на себя. — Очнись!! Идиот!!! Это же всего лишь шлюха!
Томка между тем уверенно приблизилась к по-прежнему словно бы робеющей и смущенной Аллочке, слегка наклонилась и стала целовать ей грудь, в то время как правая рука ее скользнула Аллочке между ног. Аллочка вздрогнула, но не отстранилась.
Русин, стиснув зубы, все это наблюдал, медленно поглаживая свой торчащий из брюк член.
Томка, видимо заметив нетерпение Русина, быстро увлекла послушно следовавшую за ней во всем Аллочку прямо на ковер. Теперь девушки находились в классической для лесбиянок позе: одна над другой, обе с широко раздвинутыми ногами, каждая лижет у своей подруги… там. Верхняя — у нижней, нижняя — у верхней. Верхней оказалось Аллочка.
Русин тоже не торопясь разделся, бросил одежду на диван и медленно приблизился к лежащим на полу девушкам.
Ну-с, с кого начнем? — подумал он. — Пожалуй, с Аллы. Со скромницы нашей. Ей первой и засадим.
Девушки лежали на полу, и ему пришлось встать на колени. Он сначала, практически не глядя, привычным движением сунул член в рот Томке, чтобы она облизала его и смочила слюной головку, и только затем, отстранив небрежно Томку и вынув член у нее изо рта («Хватит!»), перехватил его поудобнее задрожавший отчего-то правой рукой, задержал от волнения дыхание и…
До сих пор Русин действовал чисто механически, просто на автомате, как действовал до этого десятки, если не сотни раз с десятками и сотнями других, таких же точно шлюшек, аллочек и томок, но с этого мгновенья все вдруг изменилось. Все исчезло! Исчезла словно по волшебству эта проститутка Томка, исчезла вся эта атмосфера бесстыдства и разврата. Исчезло все! Остались только ОН и ОНА. Русин и Аллочка. Мужчина и его женщина. Женщина, данная ему от Бога, предназначенная самой судьбой. Одна-единственная. На всю жизнь.
Русин почувствовал, что тонет. Гибнет! Весь его мир, с таким трудом им построенный, выстраданный, рушится на глазах. Его Эдем, его рай. Еще мгновенье, и все это вспыхнет и сгорит бесследно в пламени охватившего его безумия, и от всего этого ничего не останется, одна только груда дымящихся обломков, углей и пепла.
И ему стало страшно. Он ничего и никогда не боялся в жизни. Ничего и никого. Но тут ему стало страшно. Сейчас, через мгновенье, он все потеряет, все! всего лишится — а что взамен? С чем он останется? С этой блядью-Аллочкой, которую он первый раз в жизни видит? С этой продажной шлюхой, которая приехала сюда просто денег подзаработать, как и все они? И которой просто чисто случайно, каким-то невероятным образом удалось его чем-то зацепить.
Черт бы ее побрал!! У него прекрасная, отлаженная жизнь, все его в ней устраивает, и он не намерен ничего менять! Он счастлив! Он в раю! И он не позволит какой-то суке…
Да и какие тут могут быть перспективы? Какое будущее? Ну, сам подумай!.. Ну ладно, с ним-то, положим, все ясно, он просто рехнулся, крыша поехала, но она-то, она?!.. Она что, тоже так вот прямо на него запала и рехнулась? Влюбилась с первого взгляда?
Черта с два!! Она же профессионалка! Почуяла просто, что деньгами большими пахнет, вот и… Ясно же все, как белый день!
Все эти мысли промелькнули в голове у Русина за один короткий миг, как вспышка молнии.
Ну нет, милочка, — скрипнула зубами он, — так дело не пойдет! Слишком дорого мне все это досталось, чтобы так вот просто, ради какой-то там шалавы под откос все пускать. В игры со мной играть вздумала? Сейчас поиграем! Извини, конечно, но сама напросилась.
Совершенно неожиданно Русин почувствовал, что не может больше сдерживаться. Так хорошо ему не было уже очень давно. Да, наверное, вообще никогда! Ни с одной женщиной. Он попытался продлить хоть немного свое наслаждение и почти остановился, но это не помогло. Через секунду он, тяжело дыша, упал на спину громко застонавшей и судорожно дернувшейся несколько раз Аллочки.
Что за черт!? — мимолетно удивился еще не пришедший в себя до конца Русин. — Похоже, она и вправду кончила!
Эти вещи он давно уже различал у женщин четко. В данном случае никаких сомнений не было.
Тем лучше! — тут же зло усмехнулся он. — Что тебе, сучка, это дело еще и нравится к тому же. Сейчас я тебе доставлю удовольствие!
