Александр Зиновьев - Нашей юности полет
Детство
Человек. Все мое детство прошло в условиях, когда доживалось все лучшее из прошлого и наживалось все худшее из будущего.
Дьявол. Вот и попробуй обойтись без диалектики! Детство вроде бы для всех есть детство. А тут!..
Бог. Обратимся к детству. Что бы там ни было, это — чудная пора. Человек уже ощущает себя цельной личностью, сохраняя беззаботность, чистую совесть…
Человек. Ха-ха-ха! Да вы были когда-нибудь сами ребенком?! О какой беззаботности вы толкуете? О какой чистой совести?.. Мы чуть становились на ноги, как должны были нянчиться с младшими и помогать в работе старшим. Между прочим, это — еще от старого строя осталось.
Бог. Не морочьте мне голову! Признайтесь честно! За грибами ходили? Ходили. Ягоды собирали? Собирали. В лапту играли? Играли. Морковку ели? Ели. В сене кувыркались? Кувыркались. В речке полоскались? Полоскались. Зайца видели? Видели. Так что же вам еще нужно?! Это разве не счастье?!
Человек. Счастье, конечно. Но много ли его было?! Мы пололи и поливали овощи, таскали воду, пилили и носили дрова, пасли овец и коров, убирали сено… Ягоды, между прочим, мы почти не ели — их сушили на зиму. И все время хотелось есть. А грязь! Посмотрели бы вы на наши руки и ноги! И бесконечный понос: мы ели всякую травку, что казалась съедобной. А гигиена! Бог мой, я чистые простыни и отдельный матрас познал только в армии.
Дьявол. Вшивое детство, ничего не скажешь. И небось Богу молиться заставляли, в церковь таскали?
Человек. Не очень. Молитвы — только «Отче наш», в церковь — раз в год. В церкви было занятно — нарядно, просвирку давали.
Бог. Вы помните, как начали рушить церковь?
Человек. Помню. Мы бегали смотреть. Занятно было.
Бог. А народ?
Человек. Кто плакал, кто смеялся.
Бог. Как же так?! Почему не восстали за веру?!
Человек. Не смешите меня. Кому Бог был нужен, он с ним остался. А вообще он был нам ни к чему. Без него легче стало.
Дьявол. Есть все же какой-то плюс в вашем детстве! От Бога избавились.
Человек. Это не плюс и не минус. Это — ничто. Между прочим, Бога мы забыли быстро, но Черта помнили долго. Нас покупали не столько тем, что Боженька вознаградит, сколько тем, что Черт накажет.
Дьявол. И между прочим, с ведома Бога!
Бог. Довольно паясничать! Мы не на богословской дискуссии собрались. Короче говоря, были в детстве у вас светлые пятна? Стоит ради них повторить жизнь?
Человек. Светлые пятна были, но на черном фоне. Повторять свое детство все-таки я не хочу. Вот если бы детство было такое, как у нынешних детей, тогда бы Я подумал. У нынешних детей сравнительно с нами — не жизнь, а сущий рай. Нельзя ли повторить, но с учетом наших достижений?
Бог. Нет, нельзя.
Человек. В таком случае я против повторения.
Дьявол. Я одобряю. Я мог бы напомнить вам кое-какие детали из вашего детства, которые вы забыли. К примеру, порки, побои со стороны более взрослых детей, бесконечные сопли от промоченных ног, корь, воспаление легких, дифтерия…
Человек. Хватит! Пошли дальше!
Отрочество
Бог. Обратимся к школьным годам. К отрочеству. Хотя я и против нового строя, в особенности за его отношение к религии и церкви, все же я должен признать, что с точки зрения образования новая Россия сделала беспрецедентный в истории скачок. Школьные годы!.. Может быть, лучшие в человеческой жизни. Познание! Дружба! Первая любовь! Надеюсь, тут-то положение иное. Тут были темные пятна, но на светлом фоне, я полагаю?!
Дьявол. Бог, а говорит о познании! Если мне не изменяет память, именно с этого началось грехопадение человека, и он был изгнан из рая.
Бог. Познание — соблазн, а соблазн дает сначала удовольствие. Огорчения приходят потом. Я упомянул о нем, поскольку речь идет не обо мне и не об истории, а…
Дьявол. Ясно. Я не имею ничего против. Я всего лишь удивляюсь. Но посмотрим счастливые школьные годы нашего пациента. Хочу с самого начала заметить…
Человек. Не надо. Я сам. Школьные годы я помню очень хорошо. Верно, это были лучшие годы моей жизни. Нынешняя школа ни в какое сравнение не идет с той, в которой я учился. Иначе говоря, мое отрочество прошло в такое время, что оно мне кажется много лучше нынешнего. Мы были нищие, но надеялись получить все. Школа давала нам самые гуманные воззрения и самые светлые идеалы. Мы через школу получали все — еду, культуру (кино, театр, экскурсии, кружки), образование. Будущее казалось гарантированным выбирай путь по своим силам, способностям, интересам. И хотя жили различно, тенденция к равенству и справедливости казалась доминирующей. Новое расслоение общества на классы еще не обнаружило себя или казалось пережитком прошлого. Я в школу ходил как на праздник, как в храм. Здесь шла бурная и высокоидейная жизнь. Нет, нынешняя школа — ничто в сравнении с нашей. Теперь есть школы для привилегированных и школы для прочих. Дети дома имеют больше, чем от школы. В школе все стало формальностью. Практицизм. Цинизм идеологии. Ранняя осведомленность детей обо всем. В мое время я не слышал ни одного случая, чтобы девочки теряли невинность в школе. Мы, парни, впервые познавали женщин, обычно вступая в брак. Наша школа готовила нас к борьбе за светлые (пусть ложные) идеалы. Нынешняя готовит к заурядной серой жизни.
Бог. Но вас воспитывали в духе ложной атеистической идеологии!
Дьявол. Вы присваиваете себе чужие функции, уважаемый! Это я должен в качестве дефекта школьных лет этого Человека указать нищету, демагогию властей, пропагандистские помои и прочее. Ведь так?!
Человек. Так. Но это теперь и со стороны смотрится так. Для нас это была сказочная жизнь. Одним словом, я хотел бы повторить свое отрочество. Можно это сделать, не повторяя детство?
Бог. Ни в коем случае.
Человек. Жаль. Я бы хотел снова поступить в комсомол, снова до изнеможения спорить о будущем, смотреть революционные фильмы и читать революционные книжки, пережить страдания Павки Корчагина и пронестись с саблей наголо вслед за Чапаевым, сходить на демонстрацию на Красную площадь и хотя бы издали посмотреть на Сталина…
Бог. Стоп! Это беспочвенные мечты.
Дьявол. Да, дорогой, вождя мирового пролетариата, учителя всего прогрессивного человечества и лучшего друга школьников товарища Сталина вам уже никогда не видать.
Человек. Я не Сталина видеть хочу — я знаю, какой это был мерзавец. Я хочу пережить свои отроческие годы, которые немыслимы без Сталина.
Бог. Повторяю, это исключено. Хотите видеть этого кровавого палача начинайте с рождения.
Дьявол. Повторять жизнь ради того, чтобы пройти по Красной площади с портретом Сталина и помахать издали рукой живому Сталину — это, знаете ли, сейчас не очень модно.
Человек. Дурак!
Дьявол. Это вы о ком?
Бог. Надеюсь, не обо мне?
Человек. Поделите между собою сами.
Юность
Дьявол. Прежде чем перейти к следующему этапу — к юности, позвольте задать вам несколько вопросов, относящихся к периоду отрочества.
Человек. Давайте!
Дьявол. Что происходило с вашими родственниками в это время?
Человек. Всякое. Жизнь раскидала их, одних устроила, других изуродовала. Кого как. Я не хочу об этом вспоминать: страшно.
Дьявол. А как же вас жизнь пощадила?
Человек. Это не существенно.
Дьявол. Репрессировали ли кого-нибудь из ваших родственников и знакомых?
Человек. Было всякое. Не хочу об этом думать.
Дьявол. И если бы вам разрешили вновь пережить эти годы, вы согласились бы, несмотря на это?
Человек. Да.
Бог, Мы установили, таким образом, что в жизни Человека был целый период, который он хотел бы пережить снова.
Дьявол. И период, который он пережить не хочет. Один-один. Ничья. Пошли дальше: юность. Что вы включаете в период юности? В советское время произошли изменения в возрастных периодах. Вы весь школьный период, т. е. период до восемнадцати (в среднем) лет включаете в отрочество. А юность?
Человек. Мне все равно, какой смысл вы вкладываете в слова «отрочество» и «юность». У нас свои рубежи, свои деления: до школы, школа, учебные заведения и служба в армии (для некоторых) до начала самостоятельной жизни в качестве человека, получающего зарплату. Значит, период, который вы называете юностью, теперь длится с восемнадцати до двадцати пяти или двадцати восьми лет (в среднем). Но у меня, как и у многих моих сверстников, он был растянут (или сокращен?) из-за войны.
