Джон Кракауэр - В диких условиях
В 1980 году территорию Национального парка Денали увеличили, чтобы включить в него холмы Кантишна и самую северную горную цепь Внешнего Хребта, но при этом забыли ввести в состав заповедника продолговатую низину, в народе прозванную Волчьим Селом, внутри которой и находится первая половина Стэмпид-Трейл. В силу того, что этот кусок земли размером десять на тридцать километров со всех сторон окружен охранной зоной, в нем всегда предостаточно волков, медведей, оленей-карибу, лосей и всякого прочего зверья. Местные охотники ревностно хранят этот секрет и никому не рассказывают о допущенном некогда административном ляпе. Каждую осень, как только открывается сезон лосиной охоты, группа охотников нет-нет да заглянет в гости к старому автобусу, стоящему недалеко от реки Сашаны на западном конце не вошедшей в состав заповедника половины Стэмпид-Трейл, всего в трех километрах от границы охранной зоны.
Шестого сентября 1992 года Кен Томпсон, владелец автокузовной мастерской в Анкоридже, его помощник Гордон Самел и их приятель, строитель Ферди Суонсон отправились к автобусу, чтобы уже оттуда выйти охотиться на лося. Добраться туда очень нелегко. Километрах в пятнадцати после того, как заканчивается более или менее сносная дорога, Стэмпид-Трейл пересекает стремительный поток реки Текланика, чьи ледяные воды постоянно мутны от ледниковых наносов. Проселок спускается к берегу реки совсем рядом с узкой расщелиной, в которую, бурля и пенясь, Текланика низвергает свои воды. Большинство людей, оказавшись перед перспективой лезть в этот поток цвета кофе с молоком, предпочитает просто повернуть обратно.
Но наши Томпсон, Самел и Суонсон были самыми настоящими упертыми аляскинцами, для которых характерно страстное желание проехать на своей машине там, где, по идее, на машине ездить вообще нельзя. Добравшись до Текланики, они бродили по ее берегу до тех пор, пока не нашли участок, где она разбивалась на множество относительно неглубоких потоков, а потом бесстрашно зарулили в ее быстрые воды.
«Я поехал первым, – говорит Томпсон. – Шириной там речка была метров в двадцать, а течение сумасшедшее. У меня лифтованный полноприводной «Додж» восемьдесят второго года на тридцативосьмидюймовой резине, но вода все равно доходила прямо до капота. В какой-то момент я даже подумал, что не проеду. А у Гордона на морде – лебедка на три с половиной тонны, мы подцепились, и я сказал ему, чтобы он шел прямо за мной и дернул, если я вдруг под воду уйду».
Томпсон выбрался на другой берег без приключений, а вскоре туда же вырулили и внедорожники Самела и Суонсона. В кузовах двух пикапов они везли легкие вездеходы: один трицикл и один квадроцикл. Запарковав свои тяжелые джипы на галечном берегу и выгрузив эти компактные и более маневренные машины, они продолжили путь к автобусу уже на них.
В сотне метров за рекой дорога ныряла в каскад бобровых запруд, вода в которых доходила до груди. Но трех аляскинцев этим было не остановить, они взорвали динамитными шашками построенные из ветвей и коряг плотины и осушили пруды. После этого они поехали дальше вверх по каменистому руслу ручья, продираясь через густые осиновые рощицы. До автобуса они добрались ближе к вечеру. Оказавшись там, они, по словам Томпсона, обнаружили «малость перепуганных парня и девушку из Анкориджа, которые стояли метрах в пятнадцати от него».
В автобус молодые люди еще не залезали, но когда подходили к нему поближе, почувствовали, что «изнутри жутко воняет». К ветке осины, растущей у задней двери машины, в качестве импровизированного сигнального флажка была прикреплена красная вязаная гетра, типа тех, что носят на репетициях танцоры. Дверь была приоткрыта, а скотчем к ней была прилеплена записка очень тревожного содержания. На странице, вырванной из книги Николая Гоголя, аккуратными печатными буквами было написано следующее:
SOS. МНЕ НУЖНА ВАША ПОМОЩЬ. Я РАНЕН, ПРИ СМЕРТИ И СЛИШКОМ СЛАБ, ЧТОБЫ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА САМОСТОЯТЕЛЬНО. Я ЗДЕСЬ СОВЕРШЕННО ОДИН, И ЭТО НЕ ШУТКА. РАДИ БОГА, НЕ УХОДИТЕ И СПАСИТЕ МЕНЯ. Я СОБИРАЮ ЯГОДЫ ГДЕ-НИБУДЬ НЕПОДАЛЕКУ И ВЕРНУСЬ ВЕЧЕРОМ. СПАСИБО, КРИС МАККЭНДЛЕСС.
АВГУСТ?
Парень с девушкой из Анкориджа были слишком напуганы содержанием записки и невыносимым запахом разложения, чтобы исследовать салон автобуса. В результате набраться храбрости и заглянуть в окно пришлось Самелу. Внутри он увидел ремингтоновский карабин, пластиковую коробку патронов, восемь-девять книг в мягкой обложке, рваные джинсы, кухонную утварь и дорогой на вид рюкзак. В самой задней части автобуса на грубых нарах лежал синий спальный мешок, внутри которого, казалось, было что-то или кто-то, хотя, как сказал Самел, «уверенности в этом не было никакой».
«Я встал на пенек, – продолжает свой рассказ Самел, – просунул руку через окно и пару раз тряханул этот мешок. Внутри точно было что-то, причем не очень-то тяжелое. И только когда я зашел с другой стороны автобуса и увидел, что из мешка торчит человеческая голова, мне стало ясно, что это там такое». К этому моменту Крис Маккэндлесс был мертв уже две с половиной недели.
Будучи человеком строгих правил, Самел решил, что тело нужно немедленно вывезти на Большую землю. Тем не менее, ни на их с Томпсоном маленьких машинах, ни на таком же небольшом вездеходе анкориджской парочки для транспортировки человеческого трупа просто не было места. Через некоторое время к месту событий подоспел и шестой персонаж, охотник из Хили по имени Батч Киллиан. Поскольку Киллиан приехал на большом восьмиколесном плавающем вездеходе «Арго», Самел предложил эвакуировать останки ему, но Киллиан отказался и стал убеждать всех присутствующих, что правильнее будет оставить все это тем, кто должен этим заниматься, то есть полиции штата.
В свободное от основной работы время шахтер Батч Киллиан исполнял обязанности медбрата на «Скорой помощи» Департамента добровольной пожарной охраны Хили, и поэтому у него на «Арго» стояла рация. Около автобуса поймать сигнал не получилось, и тогда он начал двигаться в направлении шоссе, периодически проверяя связь. Уже на закате, проехав около восьми километров, ему все-таки удалось связаться c радиооператором обслуживающей Хили электростанции. «Диспетчерская, это Батч, – сказал он. – Вызывайте-ка местных копов. Тут, в автобусе около Сушаны, человека нашли. Умер он вроде бы уже достаточно давно».
На следующее утро, в половине девятого, около автобуса в шумном вихре из пыли и осиновых листьев приземлился полицейский вертолет. Представители полиции штата наскоро проверили автобус и ближайшие окрестности на предмет чего-нибудь подозрительного и улетели, забрав с собой останки Маккэндлесса, его камеру с пятью отснятыми пленками, записку с мольбой о помощи и дневник, описывающий последние недели его жизни – 113 загадочных, лаконичных записей, сделанных на двух последних страницах справочника по съедобным растениям.
