Тамрико Шоли - Внутри женщины
– Когда ты услышала Сашу?
– Я очень волновалась перед нашим первым сексом. Я готовилась к тому, что мне не понравится, и это будет наша последняя встреча. И, в принципе, очень логичный конец. Раствориться, ничего не объясняя, именно после секса – проще всего. Он пригласил меня домой. Я все понимала. Квартира была очень ухоженной и уютной. Это меня сразу подкупило и расслабило. Мужчины называют это меркантильностью, но, по-моему, это очень нормально – выбирать максимально удобное жилье для жизни. К тому же, Саше уже не двадцать лет. Ждать, пока он добьется финансового успеха, – уже нет времени. Ему за пятьдесят.
– «Ждать, пока он добьется финансового успеха». То есть в тот момент ты уже задумывалась о совместном будущем?
– Подловила, – Лера подарила мне улыбку. Теперь понятно, почему Саша влюбился в нее в день знакомства. – Если мужчина настойчив, невозможно не начать задумываться. Потому что даже самый крутой мужчина теряет свою ценность, если он ненадежен.
Я кивнула. В моей жизни был такой мужчина. Красавец и умница, я отдала ему все свои внутренние органы в вечное пользование. А через несколько месяцев впопыхах разорвала эту дарственную. Своим то «да», то «нет» он выдавил из меня всю кровь вместе со слезами. Я бежала так долго, пока не упала, не ударилась больно головой и не забыла, что любила его. Но как же иногда трудно начать бежать…
– Ты пришла к нему домой.
– Да. Я пришла к нему домой, – на щеках Валерии заиграл румянец. Впервые за время нашей беседы. – Мы пили вино, обсуждали разное. И вдруг я поймала себя на мысли, что мне с ним интересно. Что мне действительно интересно слушать то, что он говорит. Что я вдумываюсь в его слова, что мне хочется ему отвечать. И отвечать не то, что нужно, а то, что я действительно думаю. И что я слушала бы его, даже если бы он был женат или был отцом моей лучшей подруги. А потом мы начали целоваться. И я поняла, как соскучилась по твердому мужскому телу. По спокойствию. По тому, что тебя безоговорочно любят. Его щетина, его волосы на теле, его спокойные, без звериности, движения. Когда я разделась и села на кровать, он несколько минут стоял неподвижно и просто смотрел на меня. Такое ощущение, будто он хотел запомнить меня. Будто ему было достаточно того, что я просто рядом. А потом он молча подошел ко мне, и у нас был первый секс.
– И какой это был секс?
– Секс с любимым человеком.
Телефон Леры нагло завибрировал. Извинившись, она встала из-за столика и вышла на горячую улицу.
Секс с любимым человеком. С его руками, с его лопатками, с его волосами, с его мыслями. Разве его можно описать прилагательными? Если женщина дает оценку сексу, значит, она не любит этого мужчину.
И я окончательно поверила Валерии.
– Он сделал мне предложение спустя четыре месяца. На мой день рождения. Что-то в этом есть, согласись, когда мужчина публично дарит тебе свою свободу.
– Сколько прошло с того момента времени?
– Почти два года. Все, как я и хотела. Вечером он приходит домой, и я ставлю ужин на стол. Мы обмениваемся новостями за день, смахиваем еду с лица, пьем вино без повода. Иногда к нам приходят гости, и мы до самого утра обсуждаем музыку, политику… И он когда говорит с кем-то другим, как бы между прочим целует меня в висок или кладет мне на руку на колено. И я чувствую, что каждую секунду я – его женщина. Я – его женщина. Это так, – Лера пробежалась взглядом по воздуху и погладила белую скатерть на столике, – это так круто, знать, что ты чья-то женщина.
Я снова обзавидовалась. Не «он – мой», а «я – его». Где-то между этими понятиями и начинается любовь.
– У Саши проблемы со зрением. Он иногда носит линзы, но мне даже нравится видеть его в очках. Он шутит, что лет через десять я буду его поводырем. Такой большой и такой наивный – разве по жизни ведут глаза? Мы решили завести ребенка как можно быстрее. И знаешь, в чем проблема? Выяснилось, что у меня с этим проблемы. Именно у меня. Я оказалась красивой оберткой не такой уж и вкусной конфеты. Я все это время думала, что Саша выиграл меня, а выяснилось, что это я – его.
По залу разливались звуки Джо Кокера[4] – еще одного великолепного мужчины, покрытого сединой времени. Спасаясь от жары, в ресторане были самые разные люди. Молодые и модные, коротко стриженные и длинноволосые, с накрашенными глазами и браслетами на руках, в безразмерных футболках и выглаженных рубашках. Таких миллионы. И ты среди них с чертовой уверенностью, что знаешь все про каждого из этих людей, что сможешь безошибочно определить, с кем из них твоя жизнь сложилась бы лучше некуда, а с кем – полетит навстречу затопленной Атлантиде. И чаще всего ошибаешься. Логично: когда начинаешь чувствовать себя Богом, перестаешь слушать сердце.
– Насколько все серьезно?
– Не знаю. Врачи говорят, что все решаемо. В конце концов, есть ЭКО и прочие радости медицины. И в самом конце концов – усыновление. Дело не в этом. Дело в том, что я сидела ночами и сомневалась: зачем он мне нужен, а вдруг он уже не может иметь детей? Я никогда и подумать не могла, что я могу быть недостаточно хорошей для него. Вот. – Лера покрутила в руках пустой стаканчик от мороженого. – Наверное, именно это я и хотела тебе рассказать. Никто не идеален, и ты никогда не знаешь, где подвох. Поэтому – к черту стереотипы.
– Ты сейчас про зеркала?
– Именно. Обязать бы людей каждое утро пятнадцать минут разглядывать свое собственное отражение и только после этого идти на работу и общаться с людьми.
Я представила себе квартиры, уставленные зеркалами. И чем больше ты себе врешь, тем больше зеркал вокруг тебя. Открываешь глаза – отражение. Запираешь дверь на ключ – отражение. Выбрасываешь мусор – отражение. Покупаешь хлеб, спешишь в офис, прикуриваешь сигарету, вызываешь такси в баре – каждый твой шаг – твое отражение. Чтобы не забывать: мир вокруг – это ты.
– К черту стереотипы. В моей жизни было достаточно мужчин, которые не хотели заводить со мной отношения по той причине, что я – наполовину грузинка. Им не хотелось, чтобы их дети имели отношение к Кавказу. Я обижалась. А мне, скорее всего, повезло.
– Даже не сомневайся в этом.
– И ты не сомневайся. У вас будут самые замечательные в мире дети.
Наполненные солнцем, мы сидели друг напротив друга. Жара постепенно уступала место едва уловимому вечернему ветру. Мое платье все так же билось о пол, а на шее у нее висел кулон с жемчужной капелькой. В воздухе царило спокойствие. Если выбор сделан искренне, на душе всегда очень спокойно.
Глава 2
Монро
«Это было самое прекрасное время, это было самое ужасное время – век мудрости, век безумия, дни веры, дни безверия, пора света, пора тьмы, весна надежд, стужа отчаяния, у нас было все впереди, у нас впереди ничего не было, мы то витали в небесах, то вдруг обрушивались в преисподнюю» – так начинается роман Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах». И так можно начать историю Жени.
