Григорий Полянкер - Президент
– Нет, миссис, я там, в Штатах, делаю бизнес. Пуговицы нынче в цене, о'кей! Накопил немного долларов и, слава богу, не жалуюсь. Да, кстати, миссис, не скажете мне, сколько стоит у вас сотня пуговиц?
– Не морочьте мне голову! – взмолилась она. – Откуда мне знать, сколько стоят пуговицы? Они мне нужны, ваши пуговицы…
– Жаль, миссис, очень жаль. Я мог бы заключить с вами контракт на доставку пуговиц. Очень выгодный бизнес. Товар прима!…
. – Спасибо. Как-нибудь проживем без ваших пуговиц.
– Не хотите – не надо. Я там делаю жизнь и без ваших контрактов.
– Вижу… Очень красивую жизнь делаете, – вставила она, – жуете жвачку. Медведь сосет лапу, а вы вот эту пакость. – Она покачала головой, озабочено сказала: – Пан Джейкоб, вы только не стесняйтесь. Если вы голодны, я могу предложить вам бублик с маком и бутылку кефиру. Пирожки с горохом. Перекусите. Вижу, вы очень проголодались, резинку сосете… Выбросьте к черту эти жвачки, прошу вас. Не могу смотреть, как вы мучаетесь. Лучше взяли бы в рот пирожок. А утром, когда у нас откроется чайная, сможете прилично позавтракать. Больших деликатесов там не дадут вам, но котлеты, бризоль с гречневой кашей – сколько влезет…
– О, миссис Карасик! – снова рассмеялся он. – Вы что же думаете, что жуем эту жвачку, потому что голодны? Нет, это для укрепления нервной системы. У нас в Штатах резинку жуют от президента до трубочиста. Все у нас очень нервные. Знаете, чтобы сделать бизнес, надо потратить нервы. Без этого пропадешь. А за пирожки спасибо вам. С удовольствием попробую. О, ее, помню, помню. В Хмельнике когда-то пекли превосходные пирожки с горохом. Я сюда приехал, дабы побывать в своем углу. Родимый уголок тянет, знаете. Мы уже идем, как говорится, с ярмарки, и хочется поглядеть места, где родился и вырос. Очень рад, миссис Хася Карасик, что я вас встретил. Я у вас хочу взять интервью.
Что? Что он хочет у нее взять? Пусть его берет болячка! – возмутилась она. Интервью? Что это такое? С чем это едят?
– Ну, что вы так испугались, миссис? – увидев испуг в ее глазах, сказал президент корпорейшн. – Интервью – это то, что печатают в газетах. Вы прославитесь в Штатах. И портрет ваш помещу там…
Тетя Хася Карасик окончательно растерялась. Какой-то сумасброд. То он пуговицами промышляет, то мой портрет пропечатает у себя там в газетах. Нет, пусть идет он ко всем чертям. Что он пристал, как банный лист? Он, верно, хочет у нее что-нибудь выпытать, а потом распишет в газетах. Не на такую напал! Недавно передавали уже по радио, как один такой бизнесмен, чудак из чудаков, приезжал в какой-то наш город и сочинил такую клевету, что тошно было слушать. Нет, мистер Джейкоб, не на такую напал. Пусть он ей не морочит голову, этот корпорейшн. У нее и так уже голова болит из-за него.
– Что вы сказали, миссис Карасик? – спохватился гость. – У вас голова болит? Один момент. Сейчас я вам дам таблетку, и голова станет на место. Головную боль снимает сразу. Одну минуточку. – И он бросился к чемоданам, быстро стал раскрывать, что-то искать. – Одну минуточку. Замечательные таблетки. У нас их употребляют к головной боли от президента до трубочиста… Стоят десять долларов. О'кей!…
– Боже мой, что он пристал? Что за таблетки? И кто вам сказал, что у меня голова болит. Мне ничего от вас не надо. Идите спать. Зачем мне ваши таблетки?…
– Что вы так испугались? – попытался он ее урезонить. – Я даю вам таблетки бесплатно. Это вам мой презент, сувенир, понимаете? А если голова у вас не болит, то расскажите, что слышно у вас в Хмельнике? Как жизнь?
Тетя Хася Карасик развела руками.
– Хотите знать, что у нас слышно? Что говорят, то и слышно!
– О'кей! – усмехнулся он. – Вы, миссис Карасик, вижу, дипломат! Если бы жили у нас в Штатах, то смело могли бы стать советником у президента!
– Что? Советником? Каким, еще советником? У самого президента или у такого, который пуговицами промышляет? – окинула она его удивленным взглядом.
– У настоящего.
– Тогда я еще подумаю, – сердито сказала она, – покамест мне не плохо у. моего президента, Настасьи Петровны. Как вы там сказали: отель-корпорейшн?
Но тут тетя Хася Карасик решила, что немного переборщила, и добавила:
– Утром, когда выспитесь, пройдетесь по городу, сами увидите, что у нас в Хмельнике. Что я вам буду говорить, если правда, что вы когда-то у нас жили и имели мельницу, то теперь города не узнаете. Все строят и строят. Есть новый кинотеатр, Дом культуры. Большой универмаг. Там, кстати, найдете неплохие пуговицы, хоть нет у нас пуговиц-корпорейшн. Но главное у нас – курорт. Водолечебница. Поликлиника. А на наш отель-корпорейшн не обращайте внимания. Скоро его совсем снесут. Уже начали строить гостиницу. Там, на берегу нашего Буга, будет красавица гостиница. И когда вы в следующий раз приедете к нам, мне не придется вас укладывать на раскладушке или на продавленном диване. Мы вам тогда выделим отдельный номер с ванной, туалетом. Говорят, что уже выписали новую мебель, ковры, пылесосы, ну и разные там утюги и полотеры. Словом, будет рай. Приедете к нам когда-нибудь еще, сможете зайти в клинику, получить радоновую ванну и сразу станете молодым, красивым. Все ваши болячки,, если таковые у вас имеются, сразу исчезнут.
– Что вы говорите! Вот как? – удивился Джейкоб. – Очень интересно. Какие же у вас ванны? Что-то не слыхали мы в Штатах.
– Вот тебе и на! – всплеснула руками тетя Хася Карасик. – У нас нашли давненько уже радоновую воду. Понимаете? Источники такие. Вы себе не представляете, что это за вода. Мечта. Просто творит с людьми чудеса. Очень жаль, мистер Джейкоб, что у вас нет радикулита, ревматизма, ишиаса, коликов и других каких болячек. Очень жаль. Мы бы вас й два счета вылечили. Родная мать не узнала бы вас. Можете мне поверить на слово. Удивительные ванны. К нам приезжают со всех концов страны больные на костылях, в колясках, приносят людей на носилках, и стоит этим несчастным калекам пройти курс лечения, принять, значит, несколько радоновых ванн – как сразу бросают свои костыли, коляски, носилки и другие причиндалы и уходят на своих ногах, как новорожденные. Какая-то у нас волшебная вода. Зачем вам больше, мистер Джейкоб, в прошлом году, не про вас будь сказано, меня схватил радикулит. Ну, просто не могла разогнуться. И что же вы думаете, побежала в нашу водолечебницу, и мне прописали двенадцать ванн. После этого вы бы посмотрели, как я плясала фрейлехс, гопак и мазурку на свадьбе у моей племянницы!
– Что вы говорите, миссис Карасик! – оживился гость, и его глазки быстрее забегали. – Это ведь замечательно! Но скажите мне только правду, во сколько обошлась вам
эта сделка?
– Боже мой, какая сделка?!
– Я имею в виду, сколько заплатили за эти ванны? Сколько выложили долларов?
– Опять вы со своими долларами! – возмутилась тетя Хася Карасик. – Что вы за люди? Только и слышишь от вас: доллары и доллары. Будто с Луны свалились. У нас лечат совершенно бесплатно, без копейки денег. Вы понимаете, что я говорю? Наоборот, больным у нас еще доплачивают. Дают соцстрах. Скажите, вы член профсоюза, мистер Джейкоб?
– А что это такое – член союза? – уставился он на нее близорукими глазами.
– Боже, мой, какой-то странный человек. Дикарь. Не знает, что такое профсоюз, местком. А еще презес, президент целого корпорейшн! У нас каждый школьник знает,
что это такое, а он…
Тетя Хася Карасик явно растерялась, не зная, как объяснить этому тупице, что такое профсоюз в Хмельнике.
– Ну, как бы вам растолковать это? Организация такая. Мы собираемся на собрания, заседания, платим членские взносы… Ну, чего тут непонятного?
– О, ее. Ол раит, теперь я понял, – оживился он, – это значит юнион?
– Что? Ладно, уж пусть будет по-вашему! – облегченно вздохнула она и отерла вспотевший лоб рукой. – Вижу, что с тех пор, как сбежали из Хмельника, научились таким словам – просто смех берет: юнион… О'кей, ее… Но пусть будет по-вашему, ладно.
Он достал из кармана большую закопченную трубку и закурил. Долго думал, затем спросил:
– Так вы говорите, что у вас тут лечат без денег? Неужели ваши Советы настолько богаты, что могут себе позволить не брать у больных денег за ванны? Им, Советам, разве не надо делать бизнес? О, миссис, мне бы ваши радоновые ванны, я бы показал, как можно делать доллары! Я бросил бы пуговицы и создал бы у вас большой корпорейшн. Моим компаньоном в этом бизнесе стал бы сам Рокфеллер! Что я говорю – Форд! Я плюнул бы на эти дурацкие пуговицы. Подписал бы с вами сделку, контракт, платил бы вам проценты из выручки. Это ведь знаете – золотое дно. Сам Рокфеллер…
– А что это такое – Рокфеллер? – уставилась на гостя тетя Хася Карасик.
Джейкоб насупил брови, надулся, как индюк:
– Рокфеллера не знаете? Как же так, не знать Рокфеллера! Это у нас в Штатах такой человек…
– Ну, короче, а чем он там у вас занимается, где он работает?
